Страница 1 из 59
Луиза Бей
«Герцог Манхэттана»
Переведено группой Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ
Переводчик Костина Светлана
Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!
Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
Я родился в семье английских аристократов, но я сделал свое состояние на Манхэттене. Нью-Йорк теперь мое королевство.
В Британии моя семья борется за то, кто будет следующим герцогом Фэйрфакс. Правила говорят, что это я... если я буду женат. И здесь не может быть никаких компромиссов. Я никогда не мог ограничиться одной женщиной.
По крайней мере я так думал, пока мой мир не перевернулся с ног на голову. Единственный способ спасти мою империю, которую я построил, это унаследовать титул, которого я никогда не хотел — найти себе жену.
И чтобы отвлечься от всех этих дел, мне необходима ночь удовольствий. Мне необходимо похоронить себя в теле незнакомки.
Скользящие волосы по моему телу Скарлет Кинг, когда она наклоняется...
Царапины от ее ногтей у меня на груди, когда она выкрикивает мое имя...
Следы от укусов ее зубов, как только мы приходим к оргазму...
Все это помогает мне забыть.
Но я не рассчитывал встретить девушку для одной ночи, по ту сторону стола заседаний, на следующий день.
Скарлет Кинг может быть моим последним завоеванием, но почему у меня такое чувство, что она может победить меня?
Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения, предназначена для 18+
1.
Райдер
Полет на частном самолете имел ряд преимуществ, хотя частные самолеты были не совсем приемлемы для английской аристократии. Моя семья считала это фривольностью, соответствующей больше богачам-выскочкам (нуворишам), как они их называли. Это было не первым или последним, в чем у меня были разногласия с семьей, потому что мне нравилось все, все новое, что я мог получить. Мне нравилось, черт побери, как кожаные сиденья обнимали мою задницу. И как юбки стюардесс выглядели короче, а ноги длиннее. Даже их внимание ко мне было более флиртующим.
Белокурая красавица, назначенная сопровождать этот рейс, низко наклонилась, чтобы налить мне воды, давая возможность заглянуть в вырез ее блузки на высокую, округлую грудь.
Я оценил ее любезность.
Если бы я летел в Лондон при других обстоятельствах, я рассмотрел бы вопрос о том, распространяется ли ее внимание ко мне в моей спальни. Мне нравилось получать удовольствия от минета, и у меня почему-то было такое чувство, что Мелани будет счастлива сделать мне его столько, сколько я захочу.
Но даже, удерживая эту красивую женщину за шею, пока она хоронила свое лицо у меня на коленях, мой день от этого не стал лучше.
Я взглянул на наручные часы.
— Тридцать минут до посадки, сэр, — сказала Мелани. И мне было обидно, что я должен ее отпустить. Обычно я не лишал себя такой возможности, но сейчас мои мысли были спутаны. — Могу я предложить вам что-нибудь еще?
— Нет. Мне нужно быстро позвонить. — Мне необходимо было сообщить сестре, что я буду через час.
Я убрал пальцы с мягкой, кремовой кожи подлокотника кресла. Прошло шесть часов с тех пор, как я узнал, что мой дед упал. Я не часто посещал его в Лондоне, но в ту минуту, когда мне сообщили эту новость, я пожалел, что Нью-Йорк не находится в сорока пяти минутах езды от Лондона.
Хотя, конечно же я успокаивал себя, постоянно твердя, что я ничем не могу помочь своему деду, если бы сидел рядом с ним у кровати, также как находился здесь в воздухе.
— Ты приземлился? — спросила Дарси, ответив на мой звонок.
— Через тридцать минут.
— Значит ты будешь здесь через час, да? Перед приземлением напиши мне смс-ку, я встречу тебя.
— Зачем? Ты что-то недоговариваешь мне? — Состояние моего дедушки ухудшилось с тех пор, как я последний раз разговаривал с ней?
— Нет. В этой больнице трудно ориентироваться. — Она выглядела усталой по видеочату, как будто не спала всю ночь. Когда я приеду смогу ее сменить и как-то облегчить ее бремя.
— Он в сознании? — Спросил я, до конца не уверенный, что она сообщила мне все новости.
— Да. Он говорит, что никогда не чувствовал себя лучше, но очевидно же, что сломать бедро в восемьдесят два года… ничего хорошего. — Ее голос звучал жестко. Она держалась, пока держалась и держалась молодцом.
— С ним все будет хорошо. — В этот раз. — У тебя уже есть результаты КТ?
— Нет. Знаешь, врачам потребовалось пару часов, чтобы убедить его сделать компьютерную томографию. — Уголки губ поползли вверх, хотя я всячески пытался сдерживаться. Дарси услышит смех в моем голосе и рассердится за то, что я опять принял его сторону. Дедушка был потрясающей личностью, его мало кто мог убедить что-то сделать, если он этого не хотел. И наоборот, когда ему говорили, что он не может чего-то сделать, он всегда находил способ это осуществить. В этом смысле мы были очень похожи. Он был моим кумиром, когда я был еще совсем маленьким. И для меня с сестрой он был больше чем наши родители, собственно он и был нашим родителем, нежели наши собственные ни к чему не годные мать с отцом. Наш отец сбежал с официанткой, я даже не помню его, а мать так и не смогла оправиться от этой травмы, поэтому большую часть времени искала духовное просветление, разъезжая по Азии. Наш дед был именно тем человеком, который всегда нас успокаивал, когда мы из-за чего-то расстраивались, всегда приходил на все наши школьные спектакли… и он был именно тем человеком, к которому до сих пор мы шли за советом.
— Он ненавидит, когда вокруг него начинают так суетиться, — сказал я.
— Я знаю, но после перенесенного им инсульта, мы не можем рисковать.
Для всех нас инсульт, перенесенный дедом, оказался полным шоком. К счастью, он всегда был бойцом, поэтому восстановил большую часть речи и движений. Но левая сторона все равно была не такой подвижной, что могло только ухудшить ситуацию при падении.
— Я знаю. Тем не менее, все будет хорошо, — сказал я с полной уверенностью, на какую был способен, но что, если падение вызвало кровотечение в мозг… Я попытался сделать глубокий вдох и утихомирить свой пульс.
— Звонила Виктория, — сказала Дарси, замолчав на полуслове.
Я сжал челюсть и не ответил. Я не хотел ничего слышать об эгоистичной суке, жене моего кузена.
— Без сомнения, она хотела бы уже сейчас начать подсчитывать серебро, — резко добавила Дарси.
Я сделал глубокий вдох. Мне следовало держать себя в руках, иначе я еще больше расстрою свою сестру.
Титул моего деда должен был перейти к следующему женатому наследнику. Поскольку я был старшим, это должен был быть я. Но так как я не собирался останавливаться на одной женщине, а переходил от одной к другой, не желая заводить серьезные отношения, то, следовательно, мой двоюродный брат Фредерик и его жена, Виктория будут следующими герцогом и герцогиней Фэйрфакс.
Не то чтобы мне нужны были деньги. Я заработал сам довольно приличное состояние, больше, чем мой дедушка, и меня, конечно, не волновал титул. Я никогда не хотел быть герцогом Фэйрфаксом. Честно говоря, я никогда не понимал, почему моя сестра, будучи женщиной, не может носить этот титул, ведь следующей в нашем роду после меня, была именно она. Ей бы следовало получить титул, деньги и имущество… и всю ту головную боль, которая сопутствовала этому титулу.
С Фредериком мы никогда не были близки, но поскольку он был наследником поместья Вултон и внуком моего деда, я видел его больше, чем мне хотелось бы. Еще ребенком он был завистливым и подлым, собственно таким же и остался. Казалось, он завидовал всему, что я имел, начиная с игрушек, друзей, а позже и женщин. Несмотря на то, что нам с сестрой пришлось жить с дедушкой, потому что нашим родителям мы особо были не нужны, Фредерик ненавидел сам факт, что мы живем в Вултоне, а не он. Он никогда не упускал возможности покритиковать все, что Дарси сделала для поместья. И постоянно комментировал мои поездки в Америку. Собственно, с его оскорблениями я мог справиться. Но мне совершенно не понравилось, когда я позвонил ему, сообщив об инсульте деда, и вместо того, чтобы спросить, в какой больнице он находится или какое заключение дают врачи, первое, что он сказал мне, что перезвонит после того, как поговорит со своим адвокатом.