Блоги

Внутри все было из дерева, с имитацией под настоящую чащу. Получилось довольно симпатично, хотя и мрачно. Я устроилась под кроной псевдодуба, заказала салат и жареную рыбу и стала обдумывать предстоящую беседу с Никитой. Говорить лозунгами как директриса я не умела и, честно говоря, не верила, что Никита обязан принимать участие в олимпиаде. Раз ему не важна честь школы и выгоды, которые дает победа, что я могу сказать, чтобы заставить его передумать? Ничего. К тому же я и не хочу ничего говорить.

Тут я впервые задумалась над тем, что учителя, которые когда-то казались мне всесильными властелинами школьных судеб, на самом деле гораздо более подневольные существа, чем сами школьники. Школьники хотя бы имеют право на протест, в то время как учителя имеют право только молчать и соглашаться...

 

С такими радужными мыслями я подходила к кирпичному десятиэтажному дому за металлическим забором. На въезде шлагбаум и пункт охраны, где меня спросили, куда я иду, во дворе современная детская площадка и аккуратные цветники; стрелки на асфальте указывали дорогу к подземной парковке. Дом стоял на окраине города, и у жильцов открывался чудесный вид на лесопарк.

Никита жил на последнем этаже, в квартире за добротной железной дверью. Он открыл мне не сразу, но когда открыл, то буркнул «здрасьте», даже не глянув на меня. В руках у него был планшет. Насколько я могла понять, точно такой же, как тот, что лежал в моей сумке.

– Почему ты не спрашиваешь, кто пришел? – полюбопытствовала я.

– Я знаю. Мне с охраны позвонили, – сказал Никита, нехотя опуская планшет. – Проходите, пожалуйста.

Его квартира производила впечатление. Просторный холл был оформлен в бежевых тонах, встроенный зеркальный шкаф занимал всю стену. Комната, в которую меня пригласил Никита, была правильной квадратной формы, с диваном и креслами вокруг журнального столика. Больше мебели в комнате не было, если не считать, конечно, громадную мультимедийную систему. На стене висел огромный плоский телевизор. Комната была такой же светло-бежевой, как и холл, только на кресла и диван были наброшены разноцветные коврики.

– У тебя очень уютно, – сказала я, проваливаясь в мягкое кресло.

– Спасибо, – буркнул Никита, не в силах оторваться от компьютера.

– Я принесла тебе твой планшет, – сказала я с сарказмом. – Как я вижу, он тебе не нужен.

– Не нужен, – спокойно согласился Никита, игнорируя сарказм. – У меня таких несколько. Это удобно. Но все равно спасибо.

– Я надеюсь, ты больше не будешь использовать его на моем уроке.

– На вашем – не буду.

Он смотрел на меня такими честными глазищами, что сердиться было невозможно.

– Мне нужно решить одну задачу, – веско сказал он, как будто это все объясняло. – А времени мало. Это только кажется, что физика стоит на месте. На самом деле если зазеваешься, тебя мигом обскачут. Если я не хочу, чтобы меня опередили, я должен много работать. Иначе никак. А школа отвлекает.

Я почувствовала себя чудовищем, терзающим будущего Эйнштейна, и не придумала ничего лучше, как спросить:

– Любишь физику?

– В настоящий момент, да, – вежливо ответил Никита.

– Тогда тебе должно быть интересно поучаствовать в олимпиаде.

Он усмехнулся.

– Что там может быть интересного? Вы хоть видели эти задания? С ними пятиклассник справится.

– Так уж и пятиклассник, – засомневалась я.

– По крайней мере, мне это неинтересно, – отрезал Никита. – Времени жалко.

По тому, как он это сказал, было ясно, что он и правда ни в чем участвовать не будет.

– Твое дело, – вздохнула я. – Но мне директриса голову оторвет.

– Причем тут вы? – искренне удивился Никита.

– Долго объяснять, – сказала я. – Может, все-таки передумаешь?

– Исключено. Я на пороге важного открытия, а ваша олимпиада...

– Она не моя, – вставила я.

– Неважно, – отмахнулся Никита. – Из-за этой олимпиады мне придется отвлекаться на всякую ерунду.

– Как же честь школы? – промямлила я.

– Школе будет гораздо больше чести, если я совершу свое открытие, – резонно возразил он.

– Ладно, сдаюсь. – Я вскинула руки. – Просто я бы хотела, чтобы ты поучаствовал в этой олимпиаде.

У меня вдруг запершило в горле. Я закашлялась. Глаза Никиты задержались на моем лице.

– Вы хотите, чтобы я участвовал? – повторил он медленно.

– Да.

Никита заерзал на кресле. Зачем-то взял планшет со стола, посмотрел на него, положил обратно. А потом сказал:

– Хорошо. Я буду участвовать.

– Почему? – удивилась я. – Как же твое открытие?

– Подождет. Пара дней погоды не сделают.

Я подумала и решила не спорить. В конце концов, может быть, директриса права и у меня на самом деле есть подход к этим ребятам.

 

Когда я надевала ботинки в прихожей, а Никита маялся от желания заняться наконец своим планшетом, я сообразила, что упустила из виду вторую цель своего визита – знакомство с родителями.

– Сейчас их нет в городе, – сказал Никита. – Они в командировке.

– Одновременно? – удивилась я.

– Они внештатники Массачусетского технологического, – пояснил Никита. – Мама – биолог, отец – математик. Они часто ездят в Штаты.

– И оставляют тебя одного?

Никита посмотрел на меня как на ненормальную.

– Я не маленький. Справляюсь.