Страница 62 из 63
Прошло сто миллионов лет. Я, как князь Андрей, лежал на спине и смотрел в высокое небо Лехона. Сперва оно было затянуто дымом пожарищ почти полностью, но постепенно смрад рассеивался. В светло-синей глубине мельтешили смутные искорки. Ещё через сто миллионов лет я услышал голоса. – Он здесь! Подтверждаю, Мак обнаружен! – Сюда, ребята! Ты был прав, Заалбар. – Waag ahyeg ha, wua ga ma uma ahuma ooma! – Тогда лучше займись девчонкой. – Эй! Я-то как раз в порядке! И вообще, знаешь ли… – Тогда займись Заалбаром и не лезь вперёд старших. Стой! – Ну что ещё? – Ты помоложе, гизка… Что он говорит? Пауза. – «По кусочкам». – Что? – Он повторяет: «по кусочкам». И, знаешь ли, смеётся. – Вижу, что смеётся. Он у нас вообще большой весельчак. – Привет, ребята, – изобразил я непослушными губами. – Бастила! – вместо ответа заорал Кандерус. – Сюда! Он жив, – и гораздо тише: – Вроде как… – Всё нормально, ребята, – пробормотал я. – Я в порядке. Сейчас полежу ещё немного, и мы полетим дальше. Дальше, дальше… – Не двигайся. У тебя ноги сломаны. Биндо, скорей! – Хе-хе! Я и не знал, что они могут гнуться под таким углом. Живописно, хе-хе. А это ещё кто? – Откуда мне знать… там вместо головы – кашица. Пауза. – Эх, молодёжь! Когда роешься в помойке, не удивляйся, если наткнёшься… Да это же Малак! Ну что, юноша, поздравляю, поздравляю. Задачка решена, хе-хе. Не ожидал. – Не трогай ему ноги, Биндо, ты что, ослеп?! Колто неси! – Не кричи на старика. Принесут твоё колто, не волнуйся. Дай прикоснуться к живой легенде. Лёгкий импульс бодрости в теле. Лёгкое прояснение в мозгах. – Ну как, полегчало? – Спасибо, Джоли. – Не за что, юноша, не за что. На полчасика хватит, а там уж… а вот и девонька твоя. Знакомое милое лицо склонилось надо мной. Каштановые волосы рассыпались, закрывая небо. Такой роскошный был вид… зачем меня все тормошат?… – Мак! Мак! Ты слышишь меня? Мак! – Конечно, слышу, – сказал я. – Guhaw maw ohyah? Huaah maw wuwu agah? – Не сейчас, Большой Зэ! Ты что, не видишь: у них же… ну, любовь, да? Не лезь. – Как ты, Мак? – спросила Бастила крайне спокойным тоном, словно ей вовсе не хотелось зареветь у меня на груди. – Бастила, – ответил я трагическим голосом, – миелофон у меня. Я им ничего не сказал. – Снова бредит… – Да что с ним? – Ты не Одарённый, хе-хе, ты не поймёшь. – Не умирай, Мак! Не вздумай умирать… Я… я не смогу без тебя! – Не вздумаю, – покладисто сообщил я. – Ты ведь без меня не сможешь. Помоги подняться. – О, у тебя ноги!… – У всех ноги. Помоги подняться. Она потянула меня за протянутые руки, с другой стороны пособил Кандерус, но тут же отошёл в сторону: из неожиданной деликатности. Кажется, я и в самом деле плоховато выглядел. Стараясь не смотреть на собственные щиколотки, я привалился к Бастиле. Сидеть было неудобно: слишком сильно я вымотался. – Очень больно? – спросила она, явно пытаясь звучать не слишком обеспокоенно. – Нормально, – сказал я. – Теперь – нормально. Как ребята? – Нормально, – так же сдержанно ответила джедайка. – Живы все. – Траск ранен? – Пара царапин. – «Варяг»? – В ближайшее время не взлетит. Мы оставили дроидов охранять его. – А «Левиафан»? Девушка широким жестом обвела вокруг: – Вот – «Левиафан». – Но как же… я думал, это Храм Древних… – О, и он тоже. Теперь уже не разберёшь. – Вы загнали линкор прямо в Храм?! – прозревая воскликнул я. – Тсс. Не дёргайся, сейчас будут носилки… Ну да, «загнали». Ты сказал захватить мостик – мы и захватили мостик. – Но штурмовики? – Мы перекрыли десантные шахты. – Но ситхи?! – О, ну, набралось там с дюжину Тёмных… с одним даже пришлось повозиться. Всё нормально, Мак. – Как Онаси узнал, куда лететь? – спросил я, укладывая снова начинающую тяжелеть голову на уютное плечо. – Координаты Лехона? Ты же сам хранил их в Хикки. Мак, у тебя отказывает память? Как ты себя чувствуешь? – Нет… я не про то. Как Карт узнал, что «Варяг» не пострадает от защитного поля? – О, никак, – логично объяснила девушка. – Я связалась с ним, когда мы зачистили мостик, предложила выйти где-нибудь за орбитой Дестена и ждать, что будет с нами. – А он? – Согласился. И подсказывал, как управлять «Левиафаном». Я ведь до сих пор никогда не пилотировала линкоры, тем более, в одиночку. – Как же ты решилась таранить Храм? – Ты этого хотел, – спокойно ответила Бастила. – Я только слушала Силу. Чувствуя себя виноватым и счастливым, я уткнулся носом и губами в её шею. Кожа Бастилы была жаркой и чуть влажной. Волосы сладко щекотали мне лицо. Девушка быстро огладила меня по голове, словно проверяя наличие травм. – Бастила… – сказал я. – Понимаешь, я ведь был на обшивке… мы с Малаком, понимаешь… – Успокойся, Мак. Тёмный владыка мёртв. Ты победил. Ты победил. – Нет. Не я: мы все. «По кусочку», ситх бы побрал… – Успокойся, Мак. Всё кончилось. – Мне очень жаль, что я подверг тебя такому риску, – сказал я, лихорадочно переходя в стадию лихорадочного изобретения очередного плана. Тоже, если честно, лихорадочного. – Но ничего ещё не кончилось: осталась Звёздная Кузня. Сейчас мы что-нибудь придумаем с моими ногами, захватим корабль… так, мне ещё надо добыть новый световой меч, в Храме должно быть полно… – Не надо добывать! – где-то на краю сознания пискнула маленькая твилекка. – Я же нашла меч Малака, вот! А? Ну чего, хороший меч, рукоять большая, я же говорю!… И ещё треугольник какой-то. Там же, за сломанной стенкой валялся… – У Малака остались адмиралы, лейтенанты, приспешники… у всех злодеев есть приспешники, – продолжал я, ничего не слушая. – Значит, так. Если их не остановить, они продолжат дело… Значит, незаметно высаживаемся на Кузне, первым делом находим… главное, всё сделать быстро! Понимаешь? А затем… – Мак, – сказала Бастила. – Мак! – А? Что? – Мак, всё закончилось. Всё. – Но Кузня!… – Карт связался с флотом Республики. Мастер Вандар и адмирал Додонна прямо сейчас завершают атаку на Кузню. Шестой и Первый флоты Империи уничтожены полностью, Пятый отступает, остальные рассеяны по Внешнему Кольцу. Адмирал Варко застрелился. Станция сведена с орбиты и падает на Або. Коррибан блокирован, Орден высадил десант в Дрешде, но оттуда пока сведений нет. Впрочем, это уже неважно. – Но как же… как же без меня?… – Храм разрушен, защитного поля больше нет. Дарт Малак убит, высший командный состав Империи уничтожен частью на «Левиафане», частью на Кузне. Прости, что мы так долго не могли тебя найти: я вела Боевую Медитацию, координируя действия флота. Прости. – Сто миллионов лет… – Что? – Всё хорошо, Бастила, – сказал я, снова обмякая в её объятиях. – Всё хорошо. Как же всё это хорошо…
Я, крохотная частичка бесконечной и безграничной войны, обнял девушку… как девушку. В конце концов, не только же галактики спасать – заслужил я хоть немного самого обыкновенного, низменного и высокого, мужского и просто человеческого… счастья? – Что… что ты делаешь? – Ничего не делаю, – честно ответил я. – Это так, просто. Бастила… – Что, Мак? – Я хочу спать. – Спи, – строго и светло ответила Бастила, прижимаясь подбородком к моей макушке. – Карт с Джухани сейчас подгонят носилки. Спи, Мак. Всё кончилось.
КОНЕЦ
Впрочем, почему сразу «КОНЕЦ»? Что за нелепое слово? Это же как в кино: когда начинаются финальные титры, большинство зрителей сразу встаёт и торопится поскорей выйти из зала. А лично я всегда досиживаю до упора. Не только потому, что с хорошим фильмом жаль вот так сразу расставаться… Просто иногда, уже после титров, хитрый режиссёр вставляет ещё одну сцену, знаете, такой как быЭПИЛОГ
Я проснулся. В один миг – словно некая сила ударила изнутри в грудь и голову, подкинула над… Нет, не над корабельной койкой. Я лежал на собственном продавленном диване, в собственной маленькой комнате. Дома. Значит, все приключения в далёкой-далёкой галактике были сном! Просто сном. Только сном. Все сражения, подвиги, испытания. Враги, друзья… любовь. Только сон. Я лежал на спине, смотрел в потолок и боролся с чувством сожаления: ведь там, во сне, я действительно чего-то добился. И даже не «чего-то», а ого-го чего! Этот факт немного утешал: нормальные сны редко завершаются победой. Обычно сюжет в них заканчивается на чём-то жутком, безвыходном. Или просто угасает, тихо и бледно. Так что мне, в общем-то, повезло: такую классную историю досмотрел до конца. А ещё я был очень рад «вернуться» домой. Всё здесь было таким родным, таким простым и безопасным. Книжный шкаф с покосившейся дверцей – никак руки не доходят подтянуть шурупы. Стул с одеждой… ну я и неряха! Вещи валяются как попало. Два плаката на стене: слева с Палпатином, справа с Вейдером. Тёмный джедай застыл с ослепительно-алым мечом в руке, вторая сжата в характерном угрожающем жесте, мол, «извинения приняты!…» Я непроизвольно усмехнулся: после пережитого во сне Анакин уже не особенно впечатлял. Да и вообще… пафос этот, обаяние зла, «тёплая ламповая Тьма»… Надо будет повесить плакат с Реваном, что ли. Только не Дартом, а уже после искупления. А лучше – с Бастилой. Ну так… на память, что ли. О невозможном и потому несбыточном. Я вытер заспанные глаза тыльной стороной ладони. В открытое окно влетал шум улицы: пацаны гоняли мяч. Сквозь детские крики периодически прорывался чей-то смутно знакомый взрослый голос: наверное, кто-то из соседских мужиков присоединился к игре. Я сел, потрогал босыми ногами шероховатый паркет: никакого сравнения с холодным корабельным пластиком. На столе мигал огоньком готовности системный блок компьютера, монитор, конечно, спал. Проверить почту? Да нет, успеется. Сперва удовлетворим более важные потребности. Я пошарил ногой под диваном, нащупал тапки. Потирая отлёжанные рёбра и покачиваясь спросонья, встал. Ох, я и ноги отлежал!… Капитально прикорнул, называется. Зевая и подтягивая трусы, выполз в коридор. На кухне позвякивала посуда, аппетитно шкворчала сковорода. Судя по аромату, мама жарила яичницу. – Привет, мам, – пробормотал я более для проформы: она, когда готовит, никого не слышит. Туалет был занят, из-под двери горел свет. Я поколебался, но глас мочевого пузыря звучал всё настойчивей. Ничего не поделаешь: придётся идти в ванную. Сразу вспомнился эпизод с Малаком и жёлтой «шрапнелью»… приснится же такое! Наверное, под утро уже сильно хотелось, вот мозг и интерпретировал реальные ощущения в такой нелепой форме. Непроизвольно улыбаясь, я распахнул дверь в ванную комнату. – Эй! – возмущённо вскрикнула сидящая в ванне тёмно-синяя девчонка, поджимая лекки и прикрываясь руками. Это она зря, пены было столько, что всё равно ничего не разглядишь, даже если захочешь… – Ка чи кум га ладжинга, – машинально извинился я, закрывая дверь. Что за бред. Да нет, спросонья мерещится… Не может быть! Я рванул дверь. – Ма-ак! – закричала Миссия Вао. – Ты совсем уже?! Это, знаешь ли… ну совсем вообще!… И швырнула в меня мокрой мочалкой. Я увернулся, захлопнул дверь, прижался спиной к стене. Сердце колотилось, как отбойный молоток. Не может быть… Гулко звякнула сковорода. – Мам… – сказал я, вздрагивая от звука и скорым шагом направляясь на кухню. – Ма-а! – А, юноша! – сказал Джоли Биндо, с радушной улыбкой поворачиваясь ко мне от плиты. – Проснулся наконец, хе-хе. Ты б не скакал так: только мы тебе ножки починили, а ты их снова ломать собираешься. Нехорошо. – Мак, желаю здравствовать, – донеслось из другого угла кухни. Я с трудом оторвал взгляд от Биндо: очень уж нелепо старый джедай смотрелся в мамином розовом переднике. – Привет, Траск… – сказал я, когда всё же осилил процесс перефокусировки. – Я принял решение почистить картофель, – по-военному чётко сообщил Траск Ульго, демонстрируя нож и груду шелухи. – В объёме, достаточном для обеспечения… Не слушая объяснений, я развернулся и кинулся в коридор. – Эх, молодёжь!… – укоризненно неслось вдогонку. Дверь туалета приоткрылась. В ноздри ударил острый запах мокрой псины. – RRRrrruurgh! Arrggg! – проворчал Заалбар, пятясь из туалета. – Arrrrrwrrrrrro
kkk raarrh? Я протиснулся мимо его волосатого зада, поскользнулся на мочалке, потерял тапок… Влажно шлёпая ногами, влетел в комнату сестры. Ну, как «влетел»… застыл на пороге. Первым, что бросилось мне в глаза, был Паштет. Громко мурлыча, он возлежал на коленях у Джухани. Женщина-кошка сидела в журнальном кресле и чесала кота-кота за ушами. Морда у Паштета была такой невыносимо самодовольной, словно рыжий негодяй только что урвал крупнейший джек-пот в мировой истории. Меня эта парочка даже не заметила. На журнальном столике перед ними стояла небольшая четырёхгранная пирамидка, и лежала рукоять меча Малака. Не желая разрушать невозможное очарование момента, я тихо отступил в коридор. И споткнулся об урну. Откуда здесь урна? Отродясь у нас не было… Урна приподнялась на колёсиках, повернула купол с блестящими линзами окуляров и пропиликала жизнерадостное приветствие. – Тэтри!… – пробормотал я, будучи уже не в состоянии придумать хоть немного более осмысленную реакцию. В дверь позвонили. Я подпрыгнул от неожиданности. В нашей тесной прихожей делать это не следовало: коричневый плащ соскользнул с вешалки, я машинально нагнулся подобрать его… мой «ситхский» плащ с капюшоном! Неумело отчищенный, весь в подпалинах, торчащих нитках и прочих следах бурной одиссеи. – Предостережение, – прозвучал металлический голос из глубины шкафа для верхней одежды. – Не стреляйте, Мастер, это я. – Хикки!… – выдохнул я, приходя в себя от неожиданности. – А ты как здесь очутился? Сверкая злобно-приветственным взглядом, дроид выдержал паузу и ответил: – Самодовольная мудрость: Я притворяюсь вешалкой. Это лишь одно из множества проявлений моего тактического гения, Мастер. Снова раздался звонок. Дроид склонился ко мне и сузил шторки фоторецепторов: – Военный прогноз: Это наверняка враги, Мастер. Разрешите мне испепелить их из бластера? – Спрячься и помалкивай. И ты тоже, Тэтри. Глазка у нас в двери не было. Я немного поколебался, прислушался к ощущениям и всё-таки открыл. – Я повторяю: ты не должен был отвлекаться на эту дурацкую игру с мальчишками. Ты мог раскрыть нас всех! Это безответственное поведение, недостойное солдата Республики. О, ты ведь даже не владеешь местным диалектом!… На лестничной площадке, укоризненно отставив изящную ножку, спиной ко мне стояла подтянутая шатенка, распекавшая… Карта Онаси и Кандеруса Ордо. Нагруженные сумками, авоськами и пакетами мужики переглядывались и хранили саркастическое, чисто мужское молчание. Пока не увидели меня. Парни вытянулись во фрунт, девушка заметила перемену, застыла… – Бастила, – сказал я, задыхаясь от счастья. – Бастила Шан!… Бастила обернулась, каштановые локоны разлетелись над миром. Наши взгляды встретились. А дальше… А что было дальше, я вам не расскажу. Потому что это уже и в самом деле -