Тайна Медвежьей лощины

– Ага, так тебя звери и дожидаются, – засмеялся Дизель. – Хотя нет, ждут тебя, только в качестве еды. Хороший обед для волчьей стаи, как считаешь?

– Хватит, Дизель, – оборвал Грек. – Клим дело говорит, надо в лес отправляться. Кто умеет отличать съедобные грибы от несъедобных?

– Ну, я знаю, не раз с дедом в лес ходил, – ответил Дизель. – Уж мухомора я всегда узнаю, да и бледную поганку тоже. Короче, собираемся!

– Слышь, а за ворота нас выпустят? – спросил Ярик. – Может, мы у них как пленники.

– Чего гадать, пошли!

Грек первым поднялся и пошагал к воротам, охраняемым здоровым мужиком с пикой в руках. Он внимательно осмотрел ребят, покачал головой и отвернулся, показывая своим видом, что разговора не будет. Пришлось им возвращаться на место. Их зависимое положение в чужом селении не может долго продолжаться. Если их никто не собирается кормить, так пусть хоть разрешат самим добывать еду.

Они так задумались о своей незавидной роли пленников, что не заметили, как к ним подошла девушка в светлом платье. Светлые волосы её были распущены, широкий кожаный ободок, как и у всех женщин селения, охватывал голову и завязывался на маленькие ремешки на затылке. Ярко-голубые глаза, печальное лицо и бледные губы девушки делали её похожей на русалку. Похожести добавляли и вплетенные в волосы водоросли и чуть завядшие желтые кувшинки.

– Здраве буде, (здравствуйте), – тихо произнесла девушка. – Ристайте мне (идите за мной).

Она поманила друзей за собой и повела их к большому дому. Друзья насчитали не менее тридцати изб, прежде чем добраться до нужного. Возле каменного очага на стуле, сделанного из цельного ствола дерева сидела крепкая молодая женщина, одетая в кожаную рубаху чуть ниже колен, сверху жилет из шкуры волка, голову охватывал не один ремешок, а два. Ноги женщины были обуты в сапожки из грубой кожи, перевязанные крест-накрест кожаными ремнями. На ней был широкий пояс, за который заткнут длинный нож с костяной ручкой. Шею и ключицы защищал кожаный ворот, по его переду шли дырочки, в которые были вдеты ремешки, стягивающие ворот. Ворот был сделан не для украшения, а скорее для защиты. По-видимому, женщина не домашним хозяйством занималась, а бывала в переделках и понимала, как важно защитить тело от острого ножа или стрелы. Руки выше локтей тоже были затянуты кожаными ремнями с металлическими накладками.

– Рокерша, – еле слышно проговорил Ярик. – Классный прикид!

Женщина внимательно взглянула на него, улыбнулась.

– Ярий кой (какой рыжий), шертите Перуне (клянусь богом Перуном). Отнуду ристати, отроце, се (откуда, юноши, пришли)?

– Мы оттуда, – ответил за всех Грек. – Наш лагерь находится у Медвежьей лощины, только на другом берегу. Директор лагеря Тамара Георгиевна, такая с белыми волосами, – он тронул себя за голову. – Строгая очень. Ругать нас будет, потому что мы убежали из лагеря получается. Вот.

Женщина молчала. Наверное, не поняла ни слова, подумали мальчишки. Как бы ей объяснить? Тут им на помощь пришла девушка с цветами в голове. Она наклонилась к женщине и тихо начала говорить.

– Мать Билые Власи (Мать Белые Волосы)? – подняла в удивлении брови женщина. – Прелесть деяти (лжешь). Речи право (говори правдиво).

– Хотите верьте, хотите нет, но это так, – обиделся Грек. – Что мы вам врать будем?

Тут к ним обратилась девушка, и четверка открыла рот в изумлении.

– Наша Общая Мать, – она кивнула в сторону женщины, – не верит, что вы пришли из племени Матери Белые Волосы. – Это очень далеко, да и зачем?

– Она говорит по-нашему, – прошептал Дизель. – А что другие-то по-иностранному?

– Я думала, вы умнее, – усмехнулась девушка. – Тоже побывали в пещере у Медвежьей лощины?

– А вы откуда знаете…

Девушка снова усмехнулась.

– Потом поговорим. А сейчас надо успокоить Общую Мать. Она думает, что вы лазутчики, разведчики, которых прислала Мать Белые Волосы.

– Нет, нет, – запротестовали мальчишки. – Мы в лесу заблудились, потом чуть не утонули в болоте, спасибо вашим – спасли. Скажи ей, что от нас вреда не будет. Может, она даст нам провожатого, чтобы вернуться в пещеру, а?

– Пустое дело, – печально проговорила девушка. – Вам повезло, что встретили наших. Могли угодить в другое племя, а там неизвестно что с вами сделали.

– Съели бы? – округлил глаза Дизель.

– Может быть, может быть, – задумчиво проговорила девушка. – А насчет пещеры не думайте. Поверье, ничего из этой затеи не выйдет. Я вам потом расскажу…

– Аже беху речи (что они говорят)? – нахмурилась Общая Мать. – Толмачь зело борзо (объясни быстро)!

Девушка снова наклонилась к Общей Матери. Что она ей сказала, неизвестно, но по лицу женщины было видно, что она удивлена.

– Я ей сказала, что вы потерялись в лесу, но не хотите возвращаться к Матери Белые Волосы. Всем известно, что та очень жестока и быстра на расправу. Попросите Общую Мать принять вас в общину, иначе вам придется уйти. А как я понимаю, за пределами селения вы пропадете.

– А как попросить? – спросил Грек. – Мы скажем, а вы переведете?

– Я вас научу.

Она подошла к ним близко и, наклонившись к самому уху Грека, произнесла:

– Скажите: «Уненчити, Мати, тя охабить ны и буде не тя истаяти ны» (просим тебя, Мать, оставить нас и не дать погибнуть).

Кое-как, перевирая, Грек произнес эти слова. Общая Мать улыбнулась и махнула рукой – разрешила. Потом она подозвала девушку и о чем-то стала ей говорить. Девушка согласно кивала головой.

Когда мальчишки вернулись под навес, они только и говорили о странной девушке, которая говорила на современном русском языке.

– Зуб даю, – горячился Ярик, – она тоже через портал в пещере прошла. Иначе откуда бы она знала про пещеру, и говорит по-нашему? Остальные ни бум-бум.

– Я тоже так думаю, – вставил свое слово Дизель. – Надо её хорошенько расспросить, почему нам нельзя вернуться к пещере.

– Тихо, она идет.

И вправду, к ним направлялась девушка.

Она присела на охапку травы, обвела друзей внимательным взглядом.

– Раньше меня звали Людмилой, Милой. Здесь меня зовут Милалика. Красивое имя, правда? А как вас зовут?

Мальчишки назвали себя.

– Какие смешные имена. Клички, да? А как вас родители и учителя звали?

Пришлось друзьям представляться официально. А потом завалили Милалику вопросами, как она попала сюда и почему не нашла пути назад.

– Я, как и вы, часто совала нос не в свои дела, вот за это и поплатилась. Не буду вдаваться в детали, но однажды я попала в пещеру, а оттуда прямиком сюда. Кстати, вы молодцы, такой путь проделали по лесу, через болото. А я чуть в реке не утонула. В последний момент ухватилась за плывущее дерево, так за него и держалась, не знаю, сколько времени. Меня здешние рыбаки подобрали, когда бревно приплыло к берегу. Я со страху вначале и слова не могла сказать, они меня посчитали немой. Уже потом я заговорила, придумала историю, как оказалась в реке. Стала учить их язык. Они меня считают русалкой, – засмеялась девушка. – Все потому, что я из реки появилась. Другая на моем месте к берегу после такого не подошла, а я, наоборот, больше на реке нахожусь, чем в деревне. Меня туда тянет, как будто кто-то зовет. Наверное, это моя мама меня все еще ищет.

Глаза Милалики повлажнели. Загрустили и ребята, вспомнив о своих родителях, представив, что те сейчас чувствуют, как рыскают по округе, надеясь отыскать следы пропавших детей.

– А как ты в пещере оказалась? – спросил все-таки Ярик. – Ты тоже отдыхала в лагере?

– Да, отдыхала. Тамара Георгиевна – моя мать. Она меня к себе на лето взяла, я подрабатывала вожатой на младшем отряде. Был у нас вожатый Володя, мы с ним сдружились. Он и обнаружил ту пещеру. Однажды привел меня туда. В тот раз мы с ним поссорились, он психанул и ушел один. Я из вредности не побежала за ним, осталась в пещере. Не заметила, как уснула, а когда проснулась…

– Вышла из пещеры, а там глухой лес, – закончил Грек. – Спустилась к реке, ну и так далее.