Страница 2 из 9
Цена научного открытия
Большинство восточных промышленных королей одновременно бывают самыми богатыми в стране и занимающими высокие государственные посты. Близкие им люди часто говорят о том, что они сильные и добродушные. Скептики считают, что ход их мысли определяют деньги, они же являются крайним маркером болезни души. Горестные ощущения от излишней силы характера в ее многогранных проявлениях приводят как пример, подтверждающий логику. Прочие спорят, иногда надеясь на щедрую и справедливую оплату компетентного мнения. Нельзя вспомнить скандала, когда король арабской страны из наименее цивилизованных мест, казнил личного врача. Любопытно, что даже шумных случаев наказаний за отравление там почти не бывает, хотя в других местах люди менее мнительны, более жадные до денег, в том числе за доставшееся конкуренту кресло. Восточные короли не только пользуются тайными способами кукловодов в прессе, которая под их воздействием много пишет о них. Любимые темя для покорения публики: справедливость монарха, великие дела, воспевание гуманизма и философско-религиозной позиции.
Шизимбек Абаевич по предположению экономических изданий чужой ему страны владел имуществом, сопоставимым по размерам с арабскими королями. Машин для выполнения рутинных операций он содержал, заботясь о тайне, подобно физикам-ядерщикам. В России самые честные спецслужбы без лисьей травли не знали, где, как, сколько и через кого он исправно платил, чтобы никто не знал никаких подробностей о его жизни. Феномен подъема вверх не платил за то, чтобы пропагандистская машина писала о его талантах, мужестве, вспоминала его добрые дела и расхваливала его поступки. Шизимбек Абаевич занимал высокий государственный пост, который позволял все это получить бесплатно, но почти никогда не пользовался возможностями, которые он предоставлял. Он не мог соблюдать диету, не хватало силы воли, но к сбору денег, который многие называют работой, относился совершенно иначе. Показателем того можно считать его собственное возвышение. Конечно, оно произошло в смутные времена, но деньги он получил не от родителей и начинал почти нищим. На пространстве бывшего СССР изредка, удар под ложечку тоже существует, встречались государственные чиновники из террористов, но не банкиров. Шизимбек Абаевич в стране бушующих вьюг планировал не оказаться в их числе.
Оппозиция шумела из-за того, что в его родной пустынной жаркой, отнюдь не аристократичной бывшей советской республике Средней Азии, в молодости обладатель таинственного дара разбогатеть сидел в тюрьме. Освободивших заключенного заставили молчать, в государственных службах история не получила продолжения. Шизимбеку Абаевичу Кайману поручали нефтяное дело. Страусы зарывали бы головы в песок под его тяжелым взглядом. Странно было, что он возглавлял крупный комитет по надзору. Множество преобразований сделали его отрасль по свидетельству прессы самой перспективной, важной для бюрократических преобразований. Глаза и уши скончавшегося попугая работал долго, много. Называние правоведческого государственного предприятия менялись вместе со сменой формы хозяйственной деятельности. Невзыскательным обитателям кабинетов на местах доставалась жизнь мамонтов. Вначале государственные служащие распоряжались огромными ресурсами, но не могли наладить деятельность подчиненных. Потом денационализировали предприятия, снова извлекали их на свет, покупали у государства. Общее название высшего контролирующего и имеющего опыт работы органа менялось. Случайный наблюдатель ошибся бы, выслеживая, как продавались кресла. Громкие скандалы со зловещими последствиями, расстрелом, касались обычно не более, чем десяти человек на самом верху, остальные жили в дикой первозданной глуши, думая о смешной стороне политического театра. Темное пятно страны обычно работали в торговле. Все же ведущие популярные издания, принадлежащие высоким чиновникам или их служащим, не поддержали компанию вызывающих омерзение.
В государственных компаниях еще до реформ на высшие должности попадали за взятки. Красавицы с бархатистой кожей не отворачивались от тех, кто их плохо скрывал, но очаровательные мальчики осуждали предположительных недостойных детей родины на уровне общей линии политики. Получить место, регулярно платя и умея выбивать из системы потенциальное пополнение начиная с низа, было отточено. Коварный змей проник в дом не случайно. Помогала надежная сила внушения морского пехотинца, способного своей командой взять и казнить ведущего террориста мира на его территории и в его офисе. Дополнял гипноз объемистый кабинет с настоящими наручниками в ящике тумбочки мускулистого любопытного оратора. Государственная служба занимала всегда, если работы не было, оплачивалось присутствие на месте. Позднее, когда службы денационализировали, такие качества внизу не перестали цениться, хотя использовались в мошеннических целях. В государственно-частном секторе, который образовался после реформ, потерять место стало легче, чем провести по Крыму сеть водопроводов. Нехорошие чиновники, которые стали на бумаге частными владельцами, бились друг с другом, чтобы получить тот или иной выгодный заказ. Людям, работавшим когда-то на крупных предприятиях с тяжкими испытаниями в работах под заказ, чтобы удержать новый бизнес, не связанный с крупными государственными структурами, теперь приходилось угрюмо убивать. Был ли Кайман из их числа, не писало ни одно издание мира. Даже иностранные, коммерческие и только что открывшиеся в первом номере не пускали на свои страницы троюродных братьев разоренных им людей. В Министерстве финансов его не считали единственным восточным миллиардером в России, о котором молчала пресса. Его не хвалили, не называли умным предпринимателем. Его светская жизнь с приемами и обществом в красивых вечерних платьях никогда не появлялась в светских хрониках даже у папарацци. Журналисты не любили гостей, приезжавшие к таким людям на свадьбы, юбилеи и религиозные праздники. Ведущие репортеры могли даже не помнить подобные имена, не узнавали фотографии. Так никогда не было у арабских королей от власти и промышленности, но в разные времена проходило гладко в России.
– Я посмотрел ваши материалы, – сказал толстый, немытый, вспотевший Кайман, раздвигая полу пиджака для того, чтобы немного охладить лежащий на коленях живот.
Он потыкал волосатым пальцем с огромным платиновым перстнем в открытую папку, лежащую на столе из красного дерева, отделенного бирюзой и золотом. Материалы из нее были разбросаны по столу. Это были выдержки из прессы, графики, диаграммы, сводки. Некоторые из них лежали выше всех. Каждый материал был тщательно подписан, с указанием источника и даты.
«Техас, Экономическое обозрение института Дж. Д. Бушрампа.
Скачок цен на астероиды, который сейчас должны уронить на Марс, обусловлен техническими особенностями проверки. К планете уже давно идут огромные куски руды и льда. Они будут приходить еще десятки или сотни лет. Но если сейчас там почти не развита экономика, то через несколько лет торговля приобретет такие же акции, скачки и падение цен и котировки, которые сейчас есть на Земле. Недавняя задержка с их отправкой лишний раз доказала, что появляется промышленность и новая Аляска, которая добывает уже не золото из Земли, а плоды труди старателей Солнечной системы. Они более ценны, чем золото, но их стоимость скачет так, что кто-то получит баснословные прибыли».
«Високнсин, Вестник Университета Питерблада, исторический факультет.
Шахты на Марсе были мечтой и реальностью еще не на самой планете. Ее грунт, созданный искусственно для людей, был изолирован от ядовитой почвы. Первые переселенцы собирали себе купола. Их части доставляли с Земли, как и продукты, а им оставалось только подбирать посылки, сброшенные с парашютами, и монтировать удобные для работы без станков части. Потом они, получив инструменты, вгрызались в почву, чтобы сделать для себя искусственные пещеры. Там было меньше радиации. Их удобнее было накачивать доставленным с Земли воздухом».