Страница 39 из 44
Мы поставили самолет на крыло. У нас будет всего лишь одна попытка, чтобы вытолкнуть меня в космос.
Я не буду рассказывать о тонкостях крепления "бурана" на фюзеляже самолета. Дополнительно были укреплены два ракетных ускорителя. Созданное ракетное топливо было почти таким же. А в смеси с остатками практически таким же.
Старт назначен на завтра. Завтра мне исполняется пятьдесят лет. Я прилетел сюда, когда мне не исполнилось и сорока четырех лет. А завтра будет пятьдесят. Я не понимаю, с чего это люди устраивают торжества по поводу пятидесятилетий, дарят подарки, награждают орденами, радуются так, как будто человеку осталось жить еще лет пятьсот. А ведь не пятьсот. Кому-то двадцать лет, кому-то тридцать лет, единицам - сорок, но большая часть жизни прошла и нужно устраивать праздник не раз в году, а каждый день делать праздником, радоваться каждому дню и каждому утру. Вроде бы уже отбоялись и бояться уже нечего. Все, что ты делал, так и останется в состоянии работы, как будто ты просто отложил в сторону перо и вышел на кухню налить себе кружку чая...
Татьяна лежала в моих объятиях и говорила, чтобы я не беспокоился и что она утром разбудит меня вовремя, накормит завтраком и проводит до дверей, отставив у себя частичку меня. Я слушал и не понимал, что она говорит. Осознание придет потом. Я не улечу с планеты полностью, часть меня останется здесь, и будет жить вместо меня, созерцая, насколько быстро будет меняться жизнь после отлета диковинного летательного аппарата, прибывшего неизвестно откуда и улетевшего неизвестно куда.
Утром я встал сам. Пошел на кухню и приготовил кофе с булочками. Принес кофе Татьяне в постель. Я был в своем летном костюме. Присел рядом, пил кофе вместе с ней. Рассказал, что на улице прекрасное утро и попросил ее пожелать мне ни пуха, ни пера. Потом поцеловал ее, сказал "A bient?t" (Пока!) и вышел.
Я не был уверен в том, что старт будет удачным и втайне надеялся вернуться снова сюда, сказав всем, что я все сделал, чтобы выполнить мое задание, но уровень развития техники не позволил мне это сделать.
Огромное сооружение из самолета АO-7 (буква "O" добавлена для признания работы соавтора фирмы "Орнье") и оседлавшего его "бурана" казалось фантастическим сооружением, неизвестно как оказавшимся на аэродроме Ле Урже. Никто не верил, что эта этажерка взлетит. Меня и командира самолета соединял телефонный кабель. Связь работала. Самолет начал прогревать двигатели, включил свои двигатели и "буран", буду помогать своей тягой самолету.
Самолет набирал обороты своих двигателей и дрожал мелкой дрожью. Эта дрожь передавалась и мне. Двигатели "бурана" работали на треть мощности. "Tout doucement" (потихоньку) сказал командир самолета, и мы двинулись в разбег по взлетно-посадочной полосе.
Взлет был тяжелым, но мы оторвались от земли, а воздух все-таки более родная стихия для самолета, чем земля. Мы медленно карабкались в высоту. Примерно через час мне сообщили, что выше подняться не удается. На счет "три" будут освобождены замки крепления.
Я громко стал считать: раз, два, три, затем лязгнули замки, и я включил ракетные ускорители. Последнее, что я услышал по телефону, это пожелание мне счастливого пути - "Bon vojage".
"Буран" по пологой траектории полз вверх. 15, 20, 25, 50, 100, 200, 300 км и я приступил к активации фотонного двигателя. В невесомости скорость не ощущается, но приборы показали, что двигатель включился. Я отключил маршевые двигатели, и наступила полная тишина. Корабль взял курс на землю.
Я посмотрел на часы. Был полдень двадцатого века. Вероятно, пора уже переключать часы на обратный ход. Я повернул рычажок и часы на какое-то время остановились, но затем снова пошли, только стрелки стали двигаться в обратном направлении. Я улыбнулся. Все это детские игрушки. Вперед ли стрелки идут, назад ли стрелки идут, время-то все равно идет вперед. Никто еще время не останавливал и не закручивал вспять. Даже с такими часами как у меня.
Однажды Татьяна попросила меня снять часы, чтобы внимательнее рассмотреть их. И я никак не мог снять их. Она немного оттянула часы от руки и увидела на задней крышке голографическое изображение снежинки.
- Снежинин, у тебя даже часы именные? - вопросительно улыбнулась она.
- Да, снежининские, - поддержал я ее шутку. - Пока эти часы идут, я буду жить. Как остановятся они, так остановится и моя жизнь.
- Как жаль, что эти часы находятся не у меня? - сказала Татьяна. - Я бы их берегла сильнее своей жизни.
- Ох, и фантазерка же ты у меня, - сказал я и поцеловал ее вкусные губы.
Емля скоро превратилась в маленькую светящуюся точку, а моя Земля даже не показывалась на горизонте электронного оборудования. С Земли улетал юнец, а возвращается умудренный опытом седеющий человек.
Мне удалось разогнать фотонный движитель до 1,98 света. (Любое транспортное средство имеет двигатель и движитель. Двигатель - это источник энергии, сердце машины. А движитель - ее "ноги" (колеса, гусеницы, пропеллеры, гребные винты, фотоны... Вот и фотонный двигатель одновременно и движитель, поэтому я не делаю никакой ошибки называя его то двигателем, то движителем). Значит, в полете я буду не менее пятнадцати лет. Мне к прилету домой лет будет шестьдесят пять. Можно сказать, что вся жизнь прошла вне земли.
Так ли читателю интересно, чем занимается космонавт во время полета? Не думаю, что повседневное описание кого-то заинтересует. Ладно, я бы делал какой-то значительный научный эксперимент и ежедневно информировал о результатах работы. Например, я бы выращивал алмаз в открытом космосе. И к прилету на Землю он был весом килограммов в шестнадцать (куда ни кинь, кругом шестнадцать, и куб четыре на четыре). Вот и полет бы мой окупился без всякой интенсификации производства.
Первые вести с Земли
Приближение Земли ознаменовалась приемом радиосигналов и речевой информации с земли. Это не говорило о том, что Земля близко, просто радиоволны проникли на такое расстояние и встретились со мной, а затем, обогнув меня, они пойдут дальше по Вселенной, разнося все самые последние новости. Возможно, что уже нет и людей, которые были в этих новостях, а волны будут летать в бесконечности, рассказывая всем об этом человеке. Для меня это было окном в мой мир. Пусть окно не видно, но уже чувствуется дымок далеких печей и запах борща с черным хлебом, которые являются главными приметами моей родины.
Вот выписки из записей в бортовом журнале моего "бурана". Возможно, что они кому-то покажутся неинтересными, потому что многие уже забыли, что было в конце прошлого века, а многие и не знали, а так, слышали что-то, но разве можно понять, как продолжится моя "одиссея" без того, что доносилось ко мне электромагнитными колебаниями и скрупулезно записывалось в журнале. Мне потом рассказывали, что в те годы люди не отходили от телевизоров и наблюдали за событиями, как за огромным спектаклем, поставленным гениальным режиссером, дающим только одно представление в своей жизни:
1985 год. 10 марта. Умер Председатель Президиума Верховного Совета СССР Черненко. 11 марта. Михаил Горбачев избран Генеральным секретарем ЦК КПСС. 16 мая. Россия. Указ Президиума Верховного Совета СССР "Об усилении борьбы с пьянством".
1986 год. 15 января. Заявление М.С.Горбачева о программе полной ликвидации ядерного оружия во всем мире. 18 февраля. Б.Н.Ельцин избран кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. Из Политбюро выведен В.В. Гришин. 25 февраля. В Москве открылся XXVII Съезд КПСС. Он утвердил новую редакцию Программы КПСС и "Основные направления экономического и социального развития СССР на 1986-90 годы и на период до 2000 года" (курс на строительство коммунизма) и Устав партии. 21 апреля. М.С.Горбачев заявил о готовности СССР пойти на одновременный роспуск Варшавского Договора и НАТО. 26 апреля. Сильный взрыв на Чернобыльской атомной электростанции близ Киева, СССР. Советские власти сообщили о взрыве только после того, как поступили сообщения о значительном повышении радиационного фона из Швеции, Дании и Финляндии.