Страница 5 из 7
Тайка держалась из последних сил, а в голове билась мысль - "Он же из фанеры! Значит лёгкий! Значит, не задавит!"
Лязгнули колодки тормозов! Из-под колёс сыпанулись искры!
Трамвай остановился.
Тайка шлёпнулась на землю.
В окнах плющились лица пассажиров.
Мужчина, за которого цеплялась Тайка, выскочил из вагона, помог ей выбраться из-под трамвая и подняться.
Платье было испачкано пылью, но Тайка - цела и невредима!
Пассажиры, облегчённо вздохнули. Выдохнули! И заулыбались.
Тайку втиснули в салон, створки сомкнулись и трамвай поехал.
Тайка стояла на перроне и думала о том, что сказать в электричке контролёрам, если будут проверять билеты.
Рубль она потеряла, когда цеплялась за жизнь.
Защипало в носу, на глаза наворачивались слёзы. От обиды, от жалости к себе.
Налетевший ветерок крутил у неё под ногами жёлтый листочек.
- "Откуда?" - удивилась Тайка.
Сморгнула и присмотрелась; это был рубль.
Отец не ругался. Даже обнял и чмокнул дочь в щёку.
- "Маме досталось, наверное" - решила Тайка.
- Сегодня отдыхай! - разрешила Антонина - А завтра, в огород! Картошку полоть.
...
Тайка проснулась.
Голова болела. В пересохшем горле, словно наждаком прошлись.
С трудом сглотнув, села на кровати.
Её мутило.
- Воды?
Николай встал, и пошёл на кухню.
Но от воды стало ещё хуже, и Тайку стошнило на пол зелёной слизью.
- Сука! - Николай ударил жену
Тайка упала грудью в блевотину и стала рыгать.
- Маам!
На пороге спальни стоял старший сын.
- Иди спать, сынок. Маму стошнило, ей уже легче
Николай вернулся на кухню, поставил на плиту чайник и сел за стол.
Тайка встала, и пошатываясь, вышла в сени.
Накинув на плечи халат, и обувшись в калоши, вышла во двор и пошла в туалет.
В стайке мычала, недоенная с вечера, корова.
Задрав халат и ночнушку, села над очком.
Из неё лилось, как после клизмы! Бахали газы, разбрызгивая капли и распространяя вонь! Утробу сводило спазмами, а к горлу подкатывал, судорожный, рвотный ком.
Голова кружилась. Перед глазами плавали оранжевые круги и, чтобы не упасть, она развела руки, и держалась за стенки.
Тайка, вдруг, услышала икоту и протяжные, надсадные стоны. И лишь через несколько секунд, сообразила, что эти звуки издаёт она.
Стало немного легче, и Тайка зашарила левой рукой по ящичку, приколоченному к стенке.
Но бумаги не было.
- Бблядь! - и она подтёрлась ночнушкой.
- "Всё равно стирать!"
Николай заварил чай покрепче. Закурил и вышел на крыльцо.
Из туалета вышла жена, и пошатываясь, и цепляясь рукой за стенку сарая, пошла в баню.
Скинув халат и ночнушку, и зачерпнув ковшом воды из бачка, Тайка присела, и стала подмываться.
Скрипнула дверь и в баньку, пригнувшись, вошёл Николай.
- Коля, не надо! Не сейчас! Мне плохо!
Муж, молча, замкнул дверь на крючок, снял трусы, поставил Тайку раком, и грубо, причиняя боль, засадил!
Омерзительно было всё!
И прикосновения волосатых ног! И потные ладони, впившиеся в бёдра! И чавкающие звуки, издаваемые влагалищем, словно смакующим соитие! И сопение! И хриплый стон! И сгустки спермы, налипшей на волосах, обрамляющих срамные губы.
Николай обтирал обмякший член халатом, и смотрел, как из отверстого влагалища сочится слизь, как сжимается коричневатый кружок ануса.
Удушливой волной накатила похоть, и сжав бёдра жены, дёрнул её к себе! И ткнувшись залупой, ещё торчащего члена, в анус, с силой, засунул в жопу!
Тайка дёрнулась, вскрикнув от боли!
Но он удержал её, прижимая жопу к животу, ощущая, как сокращается сфинктер, пытаясь вытолкнуть член.
Журча в уретре, выплеснулась сперма, и он застонал, захлёбываясь и содрогаясь в конвульсиях!
Оргазм был яркий и насыщенный, и он запомнил, и эти ощущения, и эту покорность, провинившейся и униженной им, женщины!
Осмотрев член, снова обтёр халатом; встал и, надев трусы, вышел из бани.
Тайка хлебала крепкий, горячий чай. Её бил озноб и она стискивала челюсти, чтобы не клацать зубами о кружку.
- Корову подои! И собери мне пожрать на работу! - бросил Николай, вставая из-за стола.
Отведя, двух младших, в садик, и задав посильную работу по дому и огороду старшим, Алёшке и Таньке, пошла на работу сама.
Тайка шла по улице, отвечая на приветствия знакомых, и пыталась вспомнить: во сколько она вчера пришла домой? И как? Но в памяти был провал.
Весь день её мутило, и донимала жажда.
Райка предложила опохмелиться, но Тайка отказалась.
Они разгружали из тракторной тележки комбикорм в приёмный бункер кормораздатчика, и Тайка захотела в туалет.
Закончив разгрузку, бросила плиску, и спрыгнув в бункер, а потом на землю, пошла в туалет.
Живот пучило и, оглядевшись по сторонам, она выпустила газы. Между ягодицами захлюпало липкое и влажное.
- Обосралась, что ли?
Она сидела в туалете, но позывов не было.
Встав, подтянула трусы, и вывернув, и наклонившись, присмотрелась и понюхала.
Белесоватая слизь и запах не аммиачный.
- "Сперма?" - Тайка оторвала страничку от, нанизанного на гвоздь, журнала "Крестьянка", искомкала и промокнула им трусы.
Оторвав ещё одну, подтёрлась, и натянув трусы, и обдёрнув халат, вышла.
Вечером, подоив корову и накормив ребятишек и мужа, пошла в баню, постиралась и помылась.
Это произошло на четвёртый день, когда выветрился хмель, и перестала болеть голова.
Разгрузив, вместе с Райкой, тележку с сенажом, зашли в бытовку и, напившись воды, вышли на улицу.
Яркое солнце слепило глаза, из свинарника вышла Галька и остановилась, зажмурившись.
- Ну чё, бабоньки, скоро обед! - она взглянула на часы, оттягивая рукав халата.
- О, куда это он, с Батрачихой, намылился? - кивнула она, в сторону тракториста, о чём-то разговаривающего с кладовщицей.
- Вовка! - крикнула она - Отъезжай! Разгрузили уже!
- Бесстыжая! Как у неё глаза-то не повылазят? Замужем ведь и дети
И обращаясь к подходящему мужчине - Сосед, а если Тонька узнает?
- Да иди ты, на хуй! Ссука! - рубанул сосед.
Запрыгнул в кабину, вырулил и уехал.
Галька засмеялась - Резкий мужик! И красивый, чёрт, как артист!
- Так он и есть артист: и на гитаре играет, и поёт, и пляшет - усмехнулась Райка.
- Уехал! - спохватилась Галька - Хотела ведь с ним, до магазина ...
- А он приглашал! - ухмыльнулась Райка.
- Куда? - уставилась на неё Галька, но тут до неё дошло, и она похотливо рассмеялась.
Тайка улыбнулась, так и не поняв, Райкиного, намёка.
- Ну ладно, я в магазин, а вы стол накрывайте!
Галька зашла в бытовку и, выйдя, через минуту, с сумкой, ушла.
- Пойду, загоню их - сказала Райка - А ты поставь картошку
Тайка зашла в бытовку, включила плитку и поставила кастрюлю с намытой заранее картошкой.
Сняла халат и, развязав платок, распустила волосы.
По радио шёл концерт по заявкам:
По плечам твоим
Спелым колосом льются волосы,
Только голову,
Только голову запрокинь.
Своей нежностью, своим голосом
Не покинь меня, не покинь ...
Неземной тоской сдавило грудь и из глаз потекли слёзы.
Билась о стекло и жужжала большая, жирная, иссиня-чёрная муха.
Райка не заходила, и Тайка вышла на улицу и, щурясь на солнце, пошла в свинарник. Шагнув в полумрак помещения, замерла от ужаса: в проходе, раскорячившись на полу, белела Райка, а над ней громоздился кто-то огромный, чёрный. Райка взвизгивала и хрюкала от удовольствия.
Тайка стояла, обливаясь холодным потом, боясь пошевелиться.
- Какого хера? - Тайка вздрогнула и обернулась - Ты там забыла?
Прикрыв глаза от солнца, Райка смотрела на Тайку
Наваждение рассеялось.
На полу, в проходе, похрюкивая, развалилась свинья.