Страница 14 из 16
Мефодий быстро взглянул на неё. Свечение вокруг Улиты было размыто-розовым. Нормальное такое, спокойное свечение. Обычно ложь со стороны похожа на чёрную дыру. Человек замыкает свои контуры, инстинктивно старается не распространять никаких энергий и этим верно себя выдаёт, даже если внешне держится спокойно, как профессиональный игрок в покер. Похоже, Улите можно верить. Или хотя бы верить до каких-то пределов.
"Её энергетическое свечение какое-то очень уж непринуждённое. Возможно, она поняла, что я что-то в этом соображаю, и приняла меры", - подумал Мефодий, не чуждый разумной подозрительности.
- Я подумаю. Он - ну этот, которому я нужен, - сам ведь не может ко мне явиться? - спросил он.
- Он может всё. Ты даже не представляешь, как много он может! убеждённо и даже с восторгом сказала Улита. - Но, увы, гора не ходит к мудрецу на чашечку чая. Придётся мудрецу самому ловить такси и ехать к горе. А теперь кое-какие детали. Назовём их кислой прозой жизни. Ты хорошо знаешь Москву?
- Ну... - начал Мефодий.
- Разумеется, плохо, - перебила его Улита. - Большинство москвичей скверно знают свой город. Исключение составляют таксисты. Итак, завтра мы ждём тебя на старом Скоморошьем кладбище. Место выбрала не я, так что не взыщи, если звучит мрачновато.
Мефодий поёжился.
- Как-то не тянет меня на кладбище! - сказал он.
- Не волнуйся! Могилы не будут открываться, и мёртвые с косами не прервут свою дрёму. Всё будет чин-чинарём. Мы ж не в дешёвом кино. Да и кладбища там давно нету. Там стоит обычный дом... Почти обычный дом, если быть откровенным. Наш офис, наша резиденция, наш особняк - называй его как хочешь. Скоморошье кладбище под фундаментом, да и то сомневаюсь, что, кроме пары черепов, там что-то осталось, - успокоила его Улита.
- Это где? - с большим сомнением спросил Мефодий.
- В центре города. И одновременно чудовищно далеко от Москвы. Видишь ли, когда в игру вступает пятое измерение, картина мира резко меняется. Далёкое нередко приближается, а ближнее отодвигается. Например, Камчатка и Кремль оказываются почти в одной точке, а от твоей ноздри до глаза нужно неделю ехать на поезде... Напрасно смеёшься. Я, конечно, преувеличила, но не так сильно, как тебе кажется.
- Странно... Я думал, магические здания строятся где-то далеко, на островах в океане, в городах, в лесу, а тут прямо в центре города! - сказал Мефодий.
- Видишь ли, это по необходимости. Тёмным и белым магам хорошо. Их магия никак не зависит от лопухоидов. Но мы-то стражи! Когда-нибудь - и даже очень скоро! - ты сам во всём разберёшься, и тогда - хе-хе! - бесцельно прожитые годы запинают тебя, как стадо страусов. Итак, завтра в час ночи мы ждём тебя! - повторила Улита.
- А раньше нельзя? Сомневаюсь я, что мать меня отпустит! В час ночи у неё на меня другие планы. Я должен лежать под одеялом и видеть во сне, как исправляю оценки, - сказал Мефодий.
Улита посмотрела на него с состраданием.
- Странный ты человек... - произнесла она. - Магической силы в тебе столько, что напрягись ты чуток, и на месте твоего квартала будут дымящиеся развалины. У меня сил куда как меньше, и то ты сам видел, что я творю! Пожелай ты уйти - никакой матери тебя не удержать. Да ты её одним взглядом прикуёшь цепями к скале, как Прометея!
- А если я не хочу приковывать мать цепями? Тебе это в голову не приходило? - недовольно поинтересовался Мефодий. Он терпеть не мог наезды, затрагивающие родственников.
Улита на секунду задумалась, сунула руку в карман куртки и достала маленькую шкатулку.
- Держи! - сказала она и сунула её Мефодию.
Мефодий взял её. Шкатулка оказалась странно тяжёлой для своего размера. На крышке был двусмысленный и пугающий рисунок. На первый взгляд он казался безобидным - виноградные листья разного размера и пара гроздей. Но чем дольше ты смотрел, тем отчётливее осознавал, что никакие это не виноградные листья, а чьё-то злобное лицо с выпученными глазами.
- Не заморачивайся, это так... древний исландский дух, который убивает воров и любопытных. Для тебя он не страшен, если ты в самом деле Меф Буслаев, а не какой-нибудь однофамилец. Внутри ты найдёшь камень, а на дне шкатулки увидишь руну. Попытайся изобразить точно такую на полу своей комнаты... Как чем? Камнем! Только смотри не ошибись - а то ничем хорошим это не закончится. Когда руна будет готова - её контуры запылают. Тебе останется шагнуть внутрь, и спустя мгновение ты окажешься у нас. Уловил суть? Сделай это завтра ночью после полуночи. Но не до полуночи...
- И всё? - спросил Мефодий.
- А что, тебе мало? Поверь: плохо нарисуешь руну - мало не покажется, усмехнулась Улита.
- А что произойдёт?
- Да ничего не произойдёт. Не будет ни вспышки, ни грохота. Всё тихо и мирно. Но то, что от тебя останется, придётся сгребать в гроб совковой лопаток. А где хохот в зале? Эй, Кисляндий Ануфриевич, изобразите хотя бы улыбку, а?
- Я улыбаюсь мысленно, - мрачно сказал Мефодий. - А что делать со шкатулкой?
- Что хочешь. Положишь в неё обратно камень или можешь насыпать медных денег, и тогда они превратятся в золото. Если тебе нужно - оставь себе. У меня ещё такая есть! - отмахнулась Улита.
- А кто её сделал, шкатулку?
- Как кто? Британские гномы! Они охотно отдают нам свои изделия в обмен на небольшое количество консервированного лопухоидного счастья. Правда, лопухоиды становятся чуть печальнее, но им это только на пользу. Магщество до посинения пишет протесты.
Мефодий хмыкнул:
- Вы что, торгуете с гномами?
- Ты не представляешь, как бедным гномикам одиноко под землёй. Они целыми днями торчат в кузницах, ищут в толще гор драгоценные камни, а вечерами воют от безделья, как нефтяники в тундре. Неудивительно, что консервированное счастье идёт у них на ура.
Мефодий открыл шкатулку. На дне лежал большой белый камень, внутри которого клубился белый нечёткий туман. Рядом с камнем перекатывался тёмный морщинистый плод, смахивающий на чернослив.
- А это зачем? - спросил он.
- Где? А, я и забыла! Это харизма с харизматического дерева! Полведра таких умыкнули из Эдемского сада для одного нашего клиента. Так... крикливый политик, который продал нам свой эйдос. Ну, я и прикарманила парочку. Собиралась съесть, а потом решила, что у меня и своей харизмы довольно... Оставь себе!