Страница 40 из 106
Так и в этот вечер, когда я засыпала после продолжительного фитнеса с разговорами, в нашу комнату ворвались два урагана с криками:
- Дядя Виня!
На кровать прыгнуло два маленьких тельца. Я еле-еле продрала глаза, пытаясь сфокусировать зрение и качаясь на волнах от встряски. Винсент среагировал быстрее, и вот уже нарушители сна лежат на кровати и верещат от удовольствия, когда советник начал щекотать их. Я залюбовалась увиденным. Два маленьких поросенка и оба в темно-зеленых одежках. На девочке лёгкое платьице, а у мальчика штанишки и рубашка.
О детях я уже давно перестала думать, а как сейчас? По словам Наташкиного господина, детей попаданки иметь не могут. А пришибленные могут? А вдруг я уже того самого и, когда уйду отсюда, буду беременная? Только один раз побыла с мужчиной, а уже представила какое платье одену на свадьбу и имена десяти детям.
Винсент щекотал их со всей серьезностью своего лица. Лишь легкая улыбка затронула уголки губ. Он даже успел одеть споднее. Я же закуталась в одеяло поплотнее. Не надо пугать детей голыми тетеньками. Мальчишка и девчонка уже успокоились и просто мило лепетали Винсенту всякие несуразицы.
- Дядя Виня! Мне мама такое платье сделала красивое на бал! - начала хвалиться девочка.
- А мне папа новый кинжал подарил! Пошли покажем! Хватит с тётей играться! - насупился парень, а я скорей всего покраснела от наших игр.
- Давайте так, вы идете к себе, а я с Марией к Вам присоединюсь, - сказал Винсент строго.
- Дядь Виня, а может мы с тобой поиграем? А потом вы с папой сами с тётей? - наивным голосом спросила девчонка.
С папой и Винсентом поиграться? Чего? Мой мозг впал в ступор, переваривая информацию. Два ураганчика вылетели из комнаты.
- Вставай, Мария, - холодно сказал Винсент и указал рукой на платье, которое весело на стульчике.
Ух-ты! Такое атласное, цвета морской волны.
Сперва натянула кружевное и очень сексапильное белье, а поверх него платье. Оно нежно облегло фигуру. Выпуклости не скрыло, зато грудь стала выглядеть больше. Ну что ж лучше, чем болотное от Олфейра.
Я его не понимаю. Вокруг столько живых людей. У всех есть эмоции: и радость, и злость, и нервозность. И только у него холодная отстранённость от всех. Это в женщине должна быть загадка!
Винсент уже был готов. Его костюм был прост - черные свободные штаны, рубашка и куртка пепельного цвета. Волосы как всегда затянуты в конский хвост.
Мы шли по темным коридорам замка. Тут и там сновали служанки.
- А куда мы идем? - спросила я, когда мы миновали еще один поворот.
- Сначала к детям зайдем, посмотрим на их обновки, потом на бал.
- Стоп! Бал? Какой бал? - спросила я, остановившись посреди коридора. Мимо меня прошмыгнула пара девиц и скрылась в ближайшей комнате.
- Бал Пяти Духовенств, - скрестил руки на груди Винсент.
- А, ну ладно. Ты меня оставишь с детьми, а сам пойдешь на бал? - искренне спросила его.
В самом деле, что мне делать на балу.
- Нет. Мы идем к детям, берем их и вместе идем на бал.
- Так я ж не готова, ни накрашена, ни косметики. Это тебе хорошо оделся, причесался и готов! - возмутилась я.
- Та и так сойдет, пошли быстрее, опаздываем, - мужчина схватил меня за руку и потащил по коридору.
С ним поспоришь упертый как баран, холодный как камень, сильный как домкрат.
На этот раз я повнимательней рассматривала фрески. Моё внимание зацепила одна картина. На ней была изображена лава, протекающая посреди снежной долины, впадая в огромное озеро. Она мерно протекала посреди снежной равнины, впадая в русло огромного озера из лавы. Позади озера виднелась высоченная гора, вершины которой не было видно. Внизу горы виднелся завал с грудой камней.
На второй фреске виднелся огромный водопад, впадающий в синее чистое озеро. Рядом находилось здание в форме амфитеатра. А позади него виднелось болото. Что-то было пугающее в этом здании. Вот только что?
Наконец мы остановились у двери и зашли в детскую. Она была огромной. Свет из окна мягко струился по комнате, погружая ее в вечерние сумерки. Пожалуй, детскую ни с чем не спутаешь - все стены разрисованы детскими рисунками. Разноцветные полоски, человечки, у которых палочки вместо ручек и ножек. Можно только догадаться, что до этого стены были желтого цвета. На полу валялись различные игрушки: мячики, прототип железной дороги, только тут конница, бегущая по кругу; куча кукол. Горничные, сновавшие туда-сюда, старались навести порядок.
Два маленьких чуда уже стояли одетые к празднику, лишь слегка дергались, когда служанки поправляли детали их одежды. На девочке платье канареечного цвета, подчеркивающие ее зеленые глаза и русые волосы, сведенные в гульку на затылке со струящимися локонами по бокам. Мальчик одет в ярко-коричневый костюмчик.
- Дядя Виня, скажите уже этим клушам, чтоб оставили нас в покое, – пропищала девчонка, когда горничная в очередной раз дернула ее и вонзила булавку в маленькое тело.
- Анди, дай девушкам закончить, – с укоризной произнес Винсент.
Мальчик стойко сопел, пыхтел, но все же позволил горничным закончить с его одежкой.
Я краем глаза посмотрела на Винсента. А какие могли бы быть у нас дети? Моя пробудившаяся чувственность все чаще давала о себе знать. Я уже думаю о любви, о детях, о заботе и внимании. Мне бы очень хотелось испытать эти чувства. Какая же я была дура, что заморозила свои чувства. Был ли ей Винсент? Я не знаю, возможно, это именно он. Тот, ради которого сердце бьется сильнее, тот, ради кого вынесешь все невзгоды и ненастья, тот, с кем будешь всегда рядом, тот, ради кого умрешь. Я уверена, что именно Винсент сломал тот барьер. Как и когда? Наверное, в тот момент, когда он прикрыл меня щитом и поцеловал под ним. Бесчувственность – это, конечно, хорошо, если вспомнить этот период, который был. Не будь у меня ее, я сомневаюсь, что выдержала б морально.