Страница 63 из 81
Ничего, переживем. Не в первый раз… Рей неторопливо втянула носом холодный воздух и, решив, что больше тут делать нечего, бодро зашагала в сторону базы. Путь немаленький, но вода с пищей есть, в голове приятная чистота, ботинки легко раскидывают слабо сопротивляющиеся листья… И надежда, та, что в сердце, пока еще жива. Пока еще…
Несмотря на некоторое напряжение между Димом и Габриэлем, обстановку в помещении нельзя было назвать гнетущей. Ну, хозяин «дворца», конечно, пытался отчитывать гостя, как подвыпивший дядюшка — непослушного племянника. Ну, юноше это, конечно, не особенно нравилось. Ну, разговор совсем не клеился… Но пока Диму ничего не угрожало, да и собеседник не выглядел маньяком-убийцей, облизывающимся при виде очередной жертвы.
— Ты думаешь, мне нужна эта война? — вопрошал небеса Габриэль, разрываясь между желанием забегать кругами по залу и необходимостью держать себя подобающим образом. — Ты думаешь, мне хочется, чтобы лаборатория Леса Ивви была стерта в порошок? Там, знаешь ли, целый исследовательский комплекс… Миллиарды в Единой валюте потрачены на строительство сооружений и покупку оборудования! Миллиарды! И время — почти десять лет сооружали этот испытательный полигон… А теперь что? А ничего. Все в трубу вылетит… Хорошо, что хоть результаты исследований удалось спасти.
Габриэль поправил галстук, на секунду с силой сжав ткань костюма, его лицо погрустнело, а глаза поблекли. Хозяин «дворца» весь сник и даже немного уменьшился в размерах — хотя это, наверное, просто показалось Диму. Но, как бы то ни было, Габриэль на миг стал выглядеть жалко. Как каменный топорик, пытающийся пробить броню тяжелого танка…
— Я всего лишь ученый. Война мне невыгодна… Да, в детстве я мечтал о мировой бойне, причем, под моим чутким руководством… — Габриэль усмехнулся и развел руки в стороны. — Но то было в детстве. Сейчас же — совсем другое дело.
— Ты хочешь сказать, что не при делах? Никакого отношения к войне на острове Ивви не имеешь? — недоверчиво переспросил Дим. — Адово семя! Я такой ерунды еще не слышал! Все равно, что кошка, которая съела мышку и говорит, что это вышло случайно…
— И, тем не менее, мои слова — чистая правда, — Габриэль успокоился так же неожиданно, как и всполошился. — Мы виновники Катастрофы — но нам она была не нужна. Мы виновники войны за Лес Ивви — но нам никакой пользы от боевых действий и неминуемого разрушения нашей же лаборатории. Понимаешь?
— Хм…
Дим задумался. Крепко так задумался, как никогда прежде. Верить или не верить Габриэлю? С одной стороны, это ни к чему его не обязывает. С другой, уж очень невероятно звучат слова собеседника. С третьей, все уже сказанное в огромном металлическом зале не лишено логики, но кажется неполноценным… Словно раз за разом Диму показывают краешки разных картинок, а целиком — нет. Догадывайся, мол, дорогой курсант, думай и решай сам…
А что, собственно решать? А чего же он сам хочет от этого разговора? Дим, спроси его кто об этом, ответил бы, что ему и дела нет до загадок Габриэля. Что странное представление с чудным ученым в главной роли слишком уж походит на нелепый фарс. Что на войне все проще и понятнее, без нескончаемых интриг и головоломок… Но юношу никто ни о чем не спрашивал. И, по большому счету, мнение курсанта Раха даже Габриэля не очень-то интересовало. Так, для галочки, как истинный исследователь, отметит — но не более того.
— Хм… — Дим рассеянно махнул рукой, отгоняя несуществующих мошек. — Хм… А даже если так… Что с того?
— То есть? Ты хочешь получить что-нибудь для себя лично?
— Не совсем… — юноша хитро посмотрел на собеседника. — Просто я совершенно не представляю, чем вы вообще тут занимаетесь. Только и слышу — сектор исследований то, сектор исследований се… То, да се… А что именно — большой вопрос. Тайна, так сказать, покрытая мраком. Густы-ы-ы-ым-густы-ы-ы-ым мраком.
— И это все? — похоже, Диму удалось удивить опытного ученого… по крайней мере, Габриэль слегка опешил и даже издал нервный смешок. — Больше ничего?
— Ничего.
— Забавно, — Габриэль ощетинился, как дикобраз при виде хищника. Выставил вперед острые, как алмазный резак, иголки, оставив снаружи только черный любопытный нос. И черные же бусинки глаз… Пустые, как сама бездна. — Я, как ты уже понял, ученый. Вся моя жизнь — бесконечная череда разнообразных исследований. Некоторые из них… Впрочем, что это я.
С проворством кота, открывающего банку со сметаной, он вдруг подался вперед, одновременно поманив к себе Дима.
— Вставай! Хватит лежать… Я кое-что тебе покажу.
9
Экраны коммуникаторов были своего рода окнами в мир, а точнее — в многочисленные мирки, порожденные неистощимой фантазией фанатика. Хотя даже слово фанатик не отражало полностью всю глубину «безумия» Габриэля. Исследования были для ученого единственным смыслом жизни — потому и подходил он к ним с максимальной тщательностью. Хоть Дим и не разбирался в нюансах, но мог оценить чистоту и стерильность помещений, холеный вид подопытных, методичность и размах экспериментов.
«Да… Тут целый мир. Скрытый от глаз… И наполненный жизнью…»
На первом экране в маленьком окошке смешно дергались черные носики любопытных крыс. Зверьки были похожи на мягкие игрушки, только беспокойные мордочки выдавали в них «натуралов». Уж робокрысы вряд ли стали бы изучать тесную клетку с таким упорством и неутомимостью…
Засмотревшийся Дим непроизвольно чихнул, привлекая внимание своего проводника. Правда, тот не стал предлагать юноше средство от простуды или подшучивать на тему здорового образа жизни.
— Итак, — скучающим голосом сказал Габриэль. — Начнем.
— С крыс? — прогундел курсант, откровенно этими самыми крысами любующийся. — Вот с них?
— Почему нет? — ученый кивком указал на столбцы цифр рядом с картинкой. — Вот тут, например, результаты опыта по облучению млекопитающих, а точнее, крыс, высокочастотными волнами. Пока наблюдаются только сдвиги в генном коде…
— Сдвиги? — Диму стало не по себе, когда он представил точно такой же эксперимент… но проведенный на людях. — В геноме? Это как генная модификация?
Габриэль отвел глаза. Столбцы цифр скользили по экрану, как альпинист, спускающийся вниз по страховочному тросу, а ученый старательно делал вид, что именно сейчас ему кровь из носу надо эти данные тщательно изучить. Проще говоря, старательно уходил от необходимости отвечать на вопрос… Правда, спустя минуту все же буркнул себе под нос:
— Мы не способны контролировать изменения… Это все равно, что играть в кости с Господом Богом — Творец в любом случае одержит победу, — он насупился, как ребенок, у которого отобрали любимую машинку. — Это чистой воды рендом… То есть — случайность. И, следовательно, пока практического применения даже не намечается…
Экскурсовод отвернулся и поспешил к следующему дисплею, а Диму ничего не осталось, как распрощаться с прелестными белыми зверьками, променяв крысок на картинку с более крупными млекопитающими. А именно — с обезьянами.
— Симпатяги, — прокомментировал юноша. — А чего они такие вялые?
Животные действительно вели себя так, словно стремились к почетному званию «Лентяй года», грозясь отобрать его у бессменных обладателей. То есть — ленивцев. Правда, если любители повисеть на ветках вниз головой предпочитают большую часть времени сладко посапывать, то обезьяны в клетке вовсе не выглядели приверженцами таинств Морфея. Скорее уж поклонниками другого древнего божества, Диониса. Они сидели, прислонившись спиной к частоколу прутьев, а их глаза, мутные, как запотевшее стекло, смотрели в одну точку. Периодически животные начинали покачиваться из стороны в сторону, но быстро останавливались, вновь превращаясь в живые статуэтки.
«Как маятники… Только сломанные».
— А эти… — осторожно спросил Дим. — Эти подопытные… Что на них испытывают? Новую разновидность снотворного? Или наркотический газ, вроде того, что был в Лесу Ивви? Я, понимаю, что это не мое дело… Просто, интересно.