Страница 10 из 14
Рука сама потянулась к дверной ручке, но Дэйзи совладала с собой, сняла трубку и покрутила рычаг.
– Алло, оператор? Будьте добры, соедините меня с полицейским отделением Честера.
– Да, мадам. Я перезвоню вам, как только дозвонюсь туда.
– Нет, это срочно. Я подожду на линии.
Дыхание в трубке предупредило ее о том, что девица собирается подслушивать. Наверняка узнала номер Парслоу, и уж пропустить звонок из Окклз-Холла в полицию выше ее сил. Что ж, вряд ли смерть Грейс удастся долго хранить в тайне. В Вентуотер-Корте все было совсем по-другому.
Ж-ж-ж-ж-ж, щелк, дз-з-з-з, у-у-у-у…
– Алло, честерская центральная. Соедините, пожалуйста, с полицией. – Щелк-щелк, дзынь. Еще дзынь, еще…
– Полиция Честера, – произнес усталый голос.
– Абонент, говорите.
– Я звоню из Окклсуича. – Дэйзи сама восхитилась спокойствию своего голоса. – Хочу сообщить… – Об убийстве? О трупе в клумбе? – О необъяснимой смерти.
– Необъяснимой смерти? – переспросил голос. – Сейчас соединю вас с инспектором Даннетом, мэм.
Не прошло и минуты, как она повторила свое сообщение.
– Необъяснимая смерть? – переспросил инспектор Даннет и тут же спохватился: – Кто говорит?
– Достопочтенная мисс Дальримпл. Я звоню вам из Окклз-Холла. Я здесь в гостях. Владельца поместья еще не оповестили об этом.
– О чем «этом», мисс? О «необъяснимой смерти»?
Дэйзи начала уже жалеть о своих словах. Можно ведь было и как-то по-другому…
– О мертвом теле в зимнем саду, – ровным голосом ответила она. – Мне казалось, важнее связаться с вами, чем тратить время на поиски сэра Рэджинальда или леди Валерии.
– Леди Валерии? – в тревоге вскричал инспектор. Похоже, репутация леди Валерии была хорошо известна и в Честере. – Вы имеете в виду леди Валерию Парслоу? Вы не будете возражать, мисс, если мы проверим, откуда вы звоните? А то нам частенько звонят всякие шутники.
Внутренне вскипая, Дэйзи подождала, пока инспектор проверял вызов сначала у честерской телефонистки, потом у местной. Зато, когда он снова заговорил с ней, голос его звучал почтительнее:
– Прошу прощения, мисс… приходится соблюдать осторожность. Не дело беспокоить леди… наше дворянство по пустякам. Достопочтенная, вы сказали? Мисс Дальримпл… Дэ… а… эл…
Она продиктовала ему свою фамилию.
– И вы еще не сообщали леди… сэру Рэджинальду?
– Я находилась в саду с его секретарем, когда садовники обнаружили тело. Я сразу поспешила звонить вам. – Теперь она жалела, что не уговорила Бена Гудмэна звонить, а сама не осталась фотографировать. – Право же, я ничего больше не могу сказать. Так вы собираетесь расследовать это или нет?
– Да, мы выезжаем, мисс, – в голосе инспектора Даннета звучала обида. – Мы будем в течение часа. Было бы неплохо, если бы леди Валерию оповестили до нашего приезда. И сэра Рэджинальда, конечно.
– Я прослежу за тем, чтобы его информировали, – буркнула Дэйзи и положила трубку. Вот ведь трус: надеется, что она сделает за него всю грязную работу! Будь она проклята, если пойдет первая с этими новостями к леди Валерии.
Крошечная, как гроб, комнатка снова начала сдавливать ее стенами. За злостью на полицейского Дэйзи почти забыла про бедную девушку, лежавшую в импровизированной могиле. Поежившись, она открыла дверь, но со стула не встала, задумавшись.
Сэр Рэджинальд, наверное, сейчас у себя на ферме… где она, кстати? Насколько она могла себе представить, он уходил туда к утренней дойке, возвращался домой к завтраку и снова уходил в свое убежище до конца дня. Взяв со стола лист бумаги и карандаш, Дэйзи написала ему краткую – не больше того, что сообщила инспектору Даннету, – записку.
Складывая ее, она ощутила на себе чей-то взгляд. Обернувшись, она увидела Моуди, созерцавшего ее с откровенным неодобрением.
– Писчая бумага у нас в библиотеке, мисс. И в красном салоне, и в…
– Благодарю вас, мне хватит и этой. Скажите, сэр Рэджинальд на ферме? Будьте добры, попросите кого-нибудь отнести ему вот это.
Он взял у нее листок бумаги так, словно тот был неизвестным науке, но наверняка опасным животным.
– С вашего позволения, мисс, я бы запечатал ваше письмо в конверт. К сожалению, младшие слуги в наше время умеют читать.
– Делайте что считаете нужным, – нетерпеливо сказала Дэйзи – только проследите, чтобы сэр Рэджинальд получил это в течение ближайших двадцати минут. Если он спросит насчет меня, я буду в садах. – Дэйзи не терпелось сбежать из дома, прежде чем дорогу ей перейдет леди Валерия.
И надо вернуться в зимний сад, чтобы сообщить мистеру Гудмэну о том, что полиция уже в пути. К тому же она оставила там драгоценный фотоаппарат Люси.
Бен Гудмэн был в саду один. Он неловко, бочком сидел на краю пьедестала Борея. Завидев Дэйзи, он поднялся и шагнул навстречу. Штатив Бен держал в руке, камера висела у него на шее.
Она покосилась на яму – там, похоже, ничего не изменилось.
– Вы не разрешили им копать дальше?
Он невесело улыбнулся ей.
– Я достаточно начитался детективных романов, чтобы знать: никто не должен ничего трогать или двигать. И потом бедняга Оуэн вряд ли сейчас в той форме, чтобы копать, даже если бы у меня и хватило жестокости заставить парня откапывать его девушку.
– Это действительно Грейс Мосс?
– О да, ее вполне можно опознать. Она завернута в простыню. Старого Блая это тоже изрядно потрясло. Даже слишком, с учетом его-то возраста. Я отослал обоих к нему в дом глотнуть укрепляющего.
– Надеюсь, у него там найдется что-нибудь покрепче пива.
– Виски. Исключительно в медицинских целях.
Дэйзи даже смогла улыбнуться.
– Главное, чтобы они не перебрали лекарства. Боюсь, полиция захочет побеседовать с обоими.
– Они едут?
– Инспектор Даннет из Честера. Я решила действовать в обход деревенского констебля, но должна заметить, по телефону инспектор показался мне каким-то беспомощным. Он до смерти боится леди Валерию.
– Что ж, не он один, – сухо заметил мистер Гудмэн. – И не без причин. Ее светлости это вряд ли понравится. Насколько я понимаю, вы ей еще не говорили – иначе она уже была бы здесь.
– Нет. Я только послала записку сэру Рэджинальду.
– А Себастьяну?
Дэйзи ощутила в голосе Бена какое-то странное напряжение, отпустившее его, когда она ответила:
– Я не видела ни его, ни Бобби.
– Что ж, – только и сказал Бен. – Оно и к лучшему. – Он протянул ей аппарат: – Вот. Я сделал с полдюжины снимков… ямы. Я не знал, что вы собирались снимать, пока свет подходил.
– Борея. – Она хмуро покосилась на статую. – Сейчас уже не идеально, но я все-таки сделаю пару снимков: вдруг завтра пойдет дождь. Я надеюсь, вы не сочтете меня совершенно бессердечной.
– Тот, кто зарабатывает на жизнь собственным трудом, не может позволить себе излишней чувствительности.
– Раз так, пойду поснимаю регулярный сад. Вы не против посторожить здесь в одиночестве?
– Нет. Но в подобных обстоятельствах убил бы за сигарету… если бы она прежде не убила меня.
– Это уж как повезет, – сочувственно сказала Дэйзи, хотя курение (как, впрочем, и короткая стрижка) оставалось той степенью эмансипированности, которой она себе пока не позволяла. Она не любила сигаретного дыма – впрочем, дым от сигар нравился ей еще меньше.
Впрочем, думала Дэйзи, возвращаясь в регулярный сад, трубка Алека не так уж и плоха. Как ей хотелось, чтобы это он ехал на ее вызов, а не этот прыщ Даннет…
Сложности фотографирования регулярного сада отодвинули смерть Грейс куда-то на задворки сознания. Сначала в поисках хорошего ракурса пришлось забраться на каменную балюстраду террасы, поставив штатив на одну из каменных урн, выстроившихся вдоль лестницы. Потом, чтобы заглянуть в видоискатель, пришлось взгромоздиться туда самой. Стоять при этом приходилось, балансируя на узком краю, чтобы не дай бог не наступить на землю из боязни раздавить какой-нибудь еще не проклюнувшийся росток.