Коварство и любовь

– Кто тот джентльмен, который так на меня смотрит? – спросила она.

Бросив быстрый взгляд в дальний угол зала, Адела Марло тоже покраснела.

– Боже правый! Это Вариан де Уинтер, граф Марч. Один из внуков Норфолка, только незаконнорожденный, как мне говорили. О нем ходят дурные толки, дитя мое! Распутник, соблазнитель женщин! Не смотри на него, не то решит, будто ты его поощряешь. Если девушку увидят наедине с этим ужасным человеком, ее репутация погибла. И ни одной приличной женщине не захочется, чтобы он положил на нее глаз!

– Он очень красив, – тихо произнесла Нисса, которая решила, что молодой человек отнюдь не выглядит негодяем.

– Да, он хорош собой, – согласилась леди Марло. – Но человек он опасный! В самом деле, мне рассказывали люди, которым можно доверять, что… – И она принялась шептать что-то на ухо Блисс так, чтобы Нисса не слышала.

Блисс побледнела.

– Пресвятая Дева! – вздохнула она.

– Кажется, мне вы ничего рассказывать не собираетесь, – полушутливо заметила Нисса.

– Ты слишком молода! – высокопарно воскликнула тетка.

– Но достаточно взрослая, чтобы искать мужа, – продолжила Нисса.

– Бывают вещи, которых молодым женщинам слышать не полагается, – твердо отрезала Блисс. – А это как раз одна из таких вещей.

Обе дамы снова предались болтовне, и Нисса осмелилась еще раз поднять глаза на де Уинтера. Тот как раз разговаривал с каким-то высокопоставленным джентльменом и, к счастью, не заметил ее взгляда. Волевые черты лица, хищное выражение – точно ястреб; волосы были черные как смоль. Интересно, подумала она, какого цвета у него глаза? Неожиданно он повернул голову, и их взгляды встретились. Коснувшись губ кончиками пальцев, он послал ей воздушный поцелуй и лукаво улыбнулся. Нисса едва не ахнула и поспешила отвернуться. Ее щеки горели. Ох, как он смел и дерзок! Она не решалась поглядеть на него снова, чтобы узнать, продолжает ли он на нее смотреть. Но по затылку бежали мурашки.

Следующие несколько дней Нисса исправно являлась к леди Брауни в Хэмптон-Корт сразу после утренней мессы. Ее представили старшим фрейлинам. Две из них, леди Маргарет Дуглас и маркиза Дорсетская, были племянницами короля. Герцогиня Ричмондская приходилась ему невесткой, поскольку была замужем за Генрихом, герцогом Ричмондским, незаконным сыном Генриха Тюдора от Элизабет Блаунт. Были здесь также графиня Хартфордская и графиня Ратлендская, а также леди Одли, Рогфорд и Эджкомб, а еще шестьдесят пять дам рангом пониже. Ниссу представили графу Ратлендскому, который получил должность лорда-управляющего при дворе новой королевы. Это ему будут подчиняться свита королевы и вообще все при ее дворе. Познакомилась Нисса и с сэром Томасом Денни, канцлером королевы, то есть ее главным секретарем, а также с любезным священником, доктором Кэй, который будет капелланом королевы.

Лишь двенадцать молодых девушек станут королевскими фрейлинами. Уверенными в своем назначении могли быть только сестры Бассет, Кэтрин и Анна, – дочери губернатора Кале, лорда Лайла, а также Нисса Уиндхем. Имена прочих претенденток составляли длинный список, из которого предстояло сделать выбор; кроме того, было понятно, что с королевой прибудут еще несколько дам, ее соотечественниц. Им, конечно, предстояло вернуться назад в Клеве, уступив место англичанкам, но одна или две останутся при Анне. Мест, таким образом, оставалось наперечет, поэтому назначение никому не известной девицы вызвало ропот и всяческие толки.

Но король заставил недовольных замолчать, преувеличенно радостно приветствуя Ниссу на второй же день ее пребывания при дворе. Заметив девушку в обществе леди Брауни, Генрих подозвал ее, и Нисса повиновалась, подойдя и присев перед королем в изящнейшем из реверансов. Протянув царственную руку, Генрих помог ей подняться, а потом расцеловал в обе щеки.

– Итак, юная леди Уиндхем, вы благополучно прибыли. Как вы находите наш двор? Видели ли вы что-нибудь подобное?

– Ваше величество, я и представить такого не могла! Леди Брауни настойчиво обучает меня всему тому, что я обязана знать, чтобы стать настоящей помощницей нашей прекрасной королеве. Я даже изучаю верхненемецкий.

Король просиял от явного удовольствия.

– Друзья мои, ну разве она не сама доброта, как и ее мать? – спросил он у своих спутников. – Вы ведь помните Блейз Уиндхем, мою деревенскую малышку? А это ее дочь, леди Нисса Кэтрин Уиндхем. Я сам выбрал ее во фрейлины моей королеве. Я поклялся Блейз, что позабочусь о благополучии и безопасности ее дочери, потому что она очень не хотела отпускать ее к нам. – Он погладил тонкую руку Ниссы. – А теперь, милое дитя, бегите назад к леди Брауни.

И под одобрительным взглядом короля Нисса снова присела в реверансе.

– Что ж, – прошептала леди Рогфорд на ухо леди Эджкомб. – Это место занято окончательно и бесповоротно. Он ясно дал нам это понять, не правда ли?

– Совершенно ясно, – согласилась леди Эджкомб. – Но, боюсь, леди Брауни это назначение не по вкусу. Двенадцать мест, и по меньшей мере половина будет занята девицами из Клеве. Маргарет так надеялась получить свое от остальных шести. Но тут три места достаются ставленницам короля, а с ним не поспоришь.

– Я могу понять назначение сестер Бассет, – сказала леди Рогфорд. – В конце концов, Анна была в свите королевы Джейн, а Кэтрин находилась при герцогине Саффолкской. Но эта девица Уиндхем… она же никто! Только потому, что много лет назад ее мать ублажала короля! – Леди Рогфорд округлила свои темные глаза – ей в голову пришла новая мысль. – Вы ведь не думаете, дорогая, что теперь король положил глаз на дочь?

– Не смешите, – ответила леди Эджкомб. – Он снова жених и даже влюблен в портрет королевы. Сейчас у него нет времени для другой женщины. Кроме того, девица так молода, что годится ему в дочери.

– Новая королева тоже молода и тоже годится ему в дочери, – многозначительно заметила леди Рогфорд. – Всего пятью месяцами старше принцессы Марии.

Леди Эджкомб ужаснулась:

– Это безумие – говорить такие вещи вслух! Неужели вам мало того, что вы снова в милости, несмотря на злосчастное родство?

– Родство через замужество, к тому же я уже вдова, – возмутилась Джейн, леди Рогфорд. – Не забывайте, что по матери я прихожусь родней королю, хотя родство с Генрихом Тюдором никак не может быть залогом личной безопасности…

Уинифрид Эджкомб побледнела.

– Когда-нибудь, Джейн, вы лишитесь головы, – предостерегла она. – А что до леди Ниссы Уиндхем, король остался другом ее матери. И по словам леди Марло, она еще и наследует земли.

– Значит, у девушки есть кое-что посущественней красоты, – заключила леди Рогфорд. – И все же королеве должны прислуживать исключительно дамы самого высокого происхождения. Так было во времена королевы Джейн… да и раньше.

Она намекала на свою безвременно погибшую невестку, Анну Болейн. Джейн Рогфорд побывала в несчастливом браке за Джорджем, братом Анны; та очень любила своего брата и не хотела замечать его пороков. В конце концов Джейн отомстила им обоим. Теперь оба мертвы, а она снова в фаворе у короля. Леди Рогфорд холодно улыбнулась. Она сверлила взглядом Ниссу Уиндхем. Красивая, молодая и богатая – но этих качеств недостаточно, чтобы выжить при дворе. Тебе придется быть очень сообразительной, крошка, подумала она. Иначе тебя ждет гибель. Да, у тебя нет другого выхода – так что будь умницей…

Глава 3

Наконец выбор был сделан – и шесть девушек-англичанок стали фрейлинами новой королевы. Кроме Ниссы Уиндхем, это были сестры Бассет – Анна и Кэтрин; затем Кэтрин Кэри, дочь Уильяма Кэри и его супруги, Мэри Болейн; Кэтрин Говард, племянница Томаса, герцога Норфолкского, и, наконец, Элизабет Фицджеральд по прозвищу Сиротка из Килдэра, дочь усопшего графа Килдэрского. К радости леди Брауни, король позволил ей самой выбирать девушек на оставшиеся шесть мест.

– А девиц из Клеве мы очень скоро отправим восвояси, – обещал он. – Если моей невесте предстоит стать королевой Англии, тогда ей должны прислуживать английские дамы. Разве я не прав, леди Маргарет?