Страница 47 из 107
Мадам Трюк назначила еще пенальти за то, что кто-то из слизеринских загонщиков «перепутал» Кэти Бэлл с бладжером. Бедняжка выполнила бросок, держась за ребра, после чего побледнела и начала медленно опускаться на поле. Саша краем глаза увидел мадам Помфри, сбегающую с трибун и озверел. А в моменты злости он, в отличие от Малфоя, становился невероятно собранным, а действия доходили до автоматизма. Саша прищурился, вглядываясь вдаль, а затем рванул на всех парах к слизеринским кольцам. Малфой пристроился ему в хвост, а на подлете к кольцам и вовсе поравнялся с Сашей. Лицо его выражало злобное удовлетворение своим превосходством, а глаза блестели от предвкушения триумфа. Однако он допустил одну большую ошибку: поравнявшись с Сашей, он смотрел ему в глаза, скаля зубы в издевательской улыбке и совершенно не глядя при этом вперед. Поэтому он не сразу понял, почему в какой-то момент Саша хитро подмигнул и вильнул вправо. Когда же он сообразил, что что-то нечисто, было уже поздно. Этот хруст Саша услышал даже сквозь вопли болельщиков. Он поднял голову, чтобы кивнуть Сириусу, и чуть не ахнул. Аккурат над центром поля кружила его добыча – маленький золотой мячик. Анджелина пробила по воротам Слизерина, и Саша наконец-то услышал счет: сто двадцать – шестьдесят. Он стремительно рванул вверх.
Казалось, мир содрогнулся от торжествующего крика, донесшегося с трибун, когда пальцы ловца Гриффиндора сомкнулись на золотом мячике. А затем Саша словно оглох. Остался только гул крови в ушах и бескрайнее ослепительно-синее небо. В таком оцепеневшем состоянии он и начал спускаться в бушующее красно-золотое море болельщиков.
========== Часть III. Глава 23. От сессии до сессии… ==========
Эйфория от завоевания кубка по квиддичу не спадала еще долгих три дня. Особенно долгими они показались Саше, который сбросил квиддич со своих плеч и теперь вознамерился ударно потрудиться на благо своего магического образования. Но, видимо, остальные его соученики не разделяли этого мнения, а потому каждый обитатель башни Гриффиндора, будь то первокусник, семикурсник или, прости, Мерлин, призрак считали своим святейшим долгом отнять минимум десять минут времени рассказом о том, как именно они восхищены Сашиным талантом ловца. Если в вечер после матча это еще было уместно, то на следующий день, это немного стало неприятно, еще через день начало раздражать, а на третий откровенно взбесило.
- Слушай, а ты нумерологию на третьем курсе как сдавал? – спросил Саша, особо не пытаясь скрыть злости, когда здоровенный шестикурсник выхватил у него учебник, захлопнул его и принялся живописать все прелести пикирования.
- Я не помню, - пацан почесал в затылке и на секунду задумался, после чего на него снизошло озарение. – А, так я же не сдавал нумерологию.
- Понимаешь, в чем фишка, друг? – Саша прищурился, что любому, кто достаточно долго его знал, этого было бы достаточно для того, чтобы закрыть рот и убраться подальше. В идеале – на соседнюю планету.
- В чем? – пацан явно не осознавал своей ошибки.
- А в том фишка, дружище, - голос Саши сочился ядом, - что если я сейчас не дочитаю этот чертов параграф про неопифагорейцев, у меня есть все шансы тоже не сдать нумерологию. Но с той маленькой поправочкой, что если ты этот курс не проходил как таковой, то у меня он есть. И, черт возьми, я совершенно не собираюсь оставаться на второй год или отрабатывать то взыскание, которое тут положено за несданные экзамены, только по той простой причине, что какому-то хмырю приспичило со мной потрындеть!
Шестикурсник недовольно посмотрел на него, но все-таки отдал Саше учебник и пошел по своим делам.
- Как ты с этим живешь? – спросила Джинни, глядя на Сашу поверх длинного реферата по трансфигурации.
- Ужасно, если честно, - признался он. – Если б я знал, я бы обходил квиддич, Вуда и вообще метлы десятой дорогой.
- А не жалко зарывать такой талант? – пробормотала Гермиона, не отрываясь от словаря рун.
- На другой чаше весов мое душевное спокойствие, - напомнил Саша.
- Нет, вы посмотрите на него, - Рон швырнул на стол учебник по зельеварению, - он еще и жалуется. Да если бы у меня была такая популярность, я бы точно не страдал.
Он откинулся на спинку кресла и мечтательно закатил глаза.
- Напоминаю, большая популярность – большие проблемы, - устало выдохнул Саша. – Мне не давали покоя три дня. Три чертовых дня, Рон!
- Мне б твои проблемы, - злобно процедил Рон и пнул стол ногой.
- Не психуй, - Саша чувствовал, как на него накатывает злоба. – Как хотите, а я пошел работать в библиотеку. Там хотя бы есть мадам Пинс, которая не дает разговаривать.
Он поднялся и сгреб вещи в сумку. Джинни тоже засобиралась, видимо, желая пойти с ним, но Рон ухватил ее за мантию.
- Сядь. Хватит за ним бегать, - рявкнул он, и Джинни замерла, а в глазах ее застыли слезы. Саша стиснул зубы, чтобы не раздувать скандал, и молча вышел из гостиной.
В библиотеке было тихо, и ему наконец-то удалось поработать. Где-то через полчаса дверь скрипнула, пропуская Гермиону. Она бесшумно прокралась между стеллажами и села рядом с Сашей.
- Совсем допек? – одними губами спросил тот.
- Сил нет, - кивнула Гермиона. – Джинни ушла в спальню, говорит, видеть его не может.
- Надо как-то выбить из Рона эту зависть, - Саша недовольно поморщился. – Понимаешь, мне завидовать особо поводов нет.
- Ну, он зацепился за квиддич, - пожала плечами Гермиона.
- Птичка, а посмотри на всю мою жизнь. В комплексе, так сказать, - он ехидно прищурился. Гермиона с минуту смотрела на него не говоря ни слова, после чего понимающе вздохнула.
- Я это понимаю, Гарри.
- А теперь постарайся еще вложить это понимание в его бестолковую рыжую голову, - Саша сложил руки перед собой и уткнулся в них лбом.
- Мало того, что судьба Гарри сама по себе незавидна, так ты еще и должен исправлять какие-то ошибки, чтобы вернуться домой, - проговорила она, наклонившись к Саше.
- Вот именно, - он повернул голову, чтобы видеть Грейнджер. – И все это усугубляется тем, что я нихрена из этой истории не помню. Если б я еще знал, что исправлять. А так я просто делаю непонятно что, и в последнее время мне кажется, что я косячу еще сильнее, чем настоящий Гарри.
Он вздохнул и снова повернул голову вниз, глядя то ли на свои колени, то ли в пол, то ли в никуда.
Впрочем, после этого случая с шестикурсником от Саши наконец-то отстали, и он смог зарыться в учебу. Все пасхальные каникулы он посвятил тому, что подгонял образовавшиеся за время подготовки к финальному матчу хвосты. Если древние руны, нумерологию и зелья он выполнял, будучи даже в самом разбитом состоянии, то по остальным предметам он позволил себе немного филонить, надеясь, что ловцу команды-победителя все простят. Хагрид особо ничего и не задавал по своему предмету, будучи занятым с делом Клювокрыла, по астрономии и хвостам-то не было откуда взяться – карты звездного неба они заполняли прямо на занятиях. Профессор МакГонагалл пребывала в самом благостном расположении духа. Саша зашел к ней в первый день каникул. Декан Гриффиндора сидела за своим столом и любовно поглаживала квиддичный кубок, стоявший перед ней.
- А, мистер Поттер, - она улыбнулась, - проходите. Я как раз согрела чай.
Саша застыл там, где стоял: МакГонагалл, обычно строгая и холодная, светилась счастьем, как юная девчонка.
- Спасибо, профессор. Я хотел поговорить об учебе, - он осторожно присел на краешек стула напротив МакГонагалл. Она одарила его самой теплой улыбкой, чего от строгого профессора Саша никак не мог ожидать.
- У меня по вашему предмету завал. Может, вы назначите мне темы для дополнительной работы? Мне нужно как-то выходить на экзамен.
- Никаких тем, Поттер, я назначать не буду, - отрезала МакГонагалл. – Вы в последнее время и так перегружены.
- Но я ведь не выйду на экзамен!
- Выйдете, - в лице профессора промелькнуло что-то кошачье. – Хватит мне ваших дополнительных рефератов. Вы в первом семестре наработали на два года вперед. А если вы, Поттер, так переживаете об экзамене, я дам вам список тем, которые могут оказаться в вашем билете.