Цена искупления

— Тео, не злись, — капризно протянула она и принялась искать подходящую одежду. Теодор схватил свою рубашку и вышел.

— Поттер, на самом деле Грейнджер просто стало холодно, — произнес он, войдя на кухню.

— Мне плевать, — отрезал Поттер. На столе, как ни странно, стояло две чашки — похоже, он не шутил, когда сказал, что сделает кофе.

— Гарри, доброе утро, — произнесла Грейнджер и проскользнула на кухню. Поттер смерил ее тяжелым взглядом и закатил глаза. Тео и сам чуть не сделал то же самое: из всех вещей, что были в пакете, она умудрилась выбрать самое ужасное.

— Ты точно похожа на Лестрейндж, — процедил Поттер, нарушая тишину, повисшую в кухне. Тяжелое черное платье в пол в сочетании с болезненной худобой действительно напоминало о Беллатрикс, и Теодор поспешил отбросить эту мысль.

— Тео говорил тебе о зубном зелье? — она, похоже, пропустила слова Поттера мимо ушей.

Тот, не проронив ни слова, извлек из внутреннего кармана мантии небольшой пузырек.

— Десять капель на стакан воды, полоскать три раза в день, — сказал Тео, заметив ее замешательство. Грейнджер кивнула, взяла протянутое зелье и вышла.

— И как скоро оно поможет? — шепотом поинтересовался Теодор. Поттер пожал плечами.

— Ай! Больно! — взвыла Грейнджер, перекрикивая шум воды, доносящийся из ванной.

— А ты на что надеялась? Зубы магией лечить так же неприятно, как и маггловскими методами, — буркнул Поттер.

Грейнджер вернулась, держась за щеку.

— Кофе, напиток богов, — простонала она и схватила со стола чашку. — Итак, каков план?

— Мы направляемся в Гринготтс, — отрезал Поттер. — Остальное — не твоя забота.

Грейнджер нахмурилась и молча подперла рукой щеку. Кофе допили в тишине.

— Сейчас мы аппарируем в Косой Переулок, — соизволил сообщить Поттер. — Там нас уже будут ждать. Нотт, ты готов?

— Поттер, черт возьми! Я не силен в парной аппарации! Я насилу вытянул Грейнджер сюда, но переправить двоих в Косой Переулок я не смогу.

— Аппарировать буду я. Твоя задача — держать Грейнджер. Гермиону.

Она сама взяла Теодора за левую руку, а он почти не был против. Поттер схватил Теодора за локоть справа и взмахнул палочкой.

Косой Переулок встретил их аврорским конвоем, что тянулся вдоль закрытых магазинов.

— Маги перебрались в другое место? — спросила Грейнджер, чуть приподняв бровь. Тео пожал плечами. Он мог поклясться, что еще позавчера делал покупки и ничего не слышал о том, чтобы одна из столь масштабных точек волшебной торговли собиралась переезжать.

— Это из-за тебя, — бросил через плечо Поттер, широко шагая по центру. Угрюмые авроры, стоявшие по обе стороны переулка, провожали их сосредоточенными взглядами.

— Ты умудрился сделать цирк из моего возвращения? Я не ожидала от тебя такого, Гарри. Ты изменился, и нельзя сказать, что в лучшую сторону.

— На себя посмотри! — рявкнул Поттер, развернувшись к ней. Грейнджер дернула уголком рта, и Тео заметил, что ее плечи словно начали испускать черный пар.

— Тихо, — он обхватил Грейнджер за талию. — Ты обещала хорошо себя вести и не убегать.

— Но никто не говорил, что из моего визита в цивилизованный мир сделают шоу. Не хватает только тыкающих пальцами детей, плюющих вслед старух и толпы с камнями.

— Могу организовать, — буркнул Поттер, и Теодору пришлось еще крепче сжать Грейнджер, чтобы отбить у нее желание сбежать.

Охрана Гринготтса была усилена раз в десять. В просторном холле кишели авроры, зато гоблинов за стойкой не наблюдалось. Точнее, он там был один. Похоже, из-за Грейнджер даже банковским работникам достался внеочередной выходной.

— Мисс Грейнджер, — прокаркал гоблин и осмотрел с ног да головы. — Да-да, я уже получил распоряжения касательно вас. Идемте.

Грейнджер пропустила его вперед, смерив недоуменным взглядом, и двинулась следом.

— Ты видишь, какая ты важная шишка? Ради тебя закрыли Косой Переулок и банк, работавший без перебоев даже во время террора Волдеморта, — шепнул Тео на ухо Грейнджер, когда они садились в вагонетку.

— Но они боятся, — чуть обиженно протянула Грейнджер. — Я этого не хотела. Я хотела отомстить тому, кто уничтожил мою семью. Я не рвалась к мировому господству или что-то вроде того. Ничего, кроме возмездия.

— В конвое весь аврорат и весь его кадетский корпус, — продолжал Тео голосом змея-искусителя, но Грейнджер только отмахнулась. Похоже, ей не слишком-то нравилось быть настолько важной. Вагонетка пришла в движение, и Тео бросил все силы на то, чтобы сдержать рвотные позывы и не распрощаться с содержимым желудка, особенно при Грейнджер. Он не мог точно сказать почему, но ему хотелось произвести на нее впечатление.

Грейнджер открыла свой сейф очень глубоко. Пожалуй, даже чересчур глубоко. Они миновали три водопада, две огненных стены, а также пугающую прозрачную пелену чар, от которых Тео не стал бы ждать ничего хорошего.

— Это даже глубже, чем сейф Лестрейнджей, — резюмировал Поттер, когда вагонетка, наконец, остановилась.

— Даже глубже, чем отцовский сейф, — протянул Тео. — А он был уровнем ниже, чем у Лестрейнджей.

— Содержимое сейфа — бесценно, — отрезала Грейнджер.

— Вашу руку, мисс Грейнджер, — произнес гоблин, и она спокойно прикоснулась к гладкой двери кончиками пальцев. Дверь с тихим скрипом отворилась.

В нос ударил запах книг — тот, что всегда царит в библиотеках. Удивительно, но сырости не чувствовалось.

— Сотрудники Гринготтса любезно позволили мне наложить пару заклятий, чтобы книги не испортились. Нам понадобятся вот эти, — она бережно подняла два увесистых тома. — И, пожалуй, мой дневник.

— Дневник? — недобрым тоном переспросил Поттер.

— Да. Что-то вроде лабораторного журнала. Я делала пометки, и сейчас они могут нам пригодиться.

Поттер молчал, Тео же никак не мог понять, что такого Грейнджер сейчас сказала. Однако больше за все время пребывания в Гринготтсе они не услышали от Поттера ни слова. В том же зловещем молчании он вывел их с Грейнджер из банка, аппарировал к Теодору домой и так же молча вышел.

— Что это было? — Тео недоуменно уставился на входную дверь.

— О, на Гарри, кажется, нахлынули страшные воспоминания. Не обращай внимания, — отмахнулась Грейнджер и уселась за обеденный стол. — Помнишь, на втором курсе Хогвартс терроризировал наследник Слизерина?

— Забудешь такое, — Теодора передернуло.

— Так вот, это была Джинни, мыслями которой овладел дневник юного Волдеморта. Видимо, Гарри решил, что мой дневник создан по подобию того, и что когда-то из-за него может погибнуть одиннадцатилетняя девочка. Глупо. Дневник Волдеморта был крестражем, я не собираюсь так поганить свой. Тем более что в процессе подготовки к ритуалу я уяснила для себя кое-что.

— Например? — Теодор вручил ей сандвич, сам взял второй и принялся жевать.

— Например, что основной признак действительно могущественного мага — способность принять возможность собственной смерти. Потому что это переход на следующий уровень организации существа. Тело перестает существовать, но не дух. Конечно, глупо бежать навстречу собственной смерти и искать ее, но и попытки стать бессмертным характеризуют мага, как труса и слабака.

— Ты сейчас пытаешься сказать, что Волдеморт был слабаком? — Тео чуть не подавился сандвичем.

— Я говорю это практически прямым текстом, и очень рада, что ты улавливаешь суть. Наплодить целых семь крестражей — уму непостижимо!

— Просвети недалекого аврора, который не то что на следующий уровень организации духа, на следующую ступень карьерной лестницы никак не доползет: что за зверь этот твой крестраж?

— Читай, — Грейнджер раскрыла одну из книг и подвинула к Теодору. Тот быстро пробежал взглядом по желтой от времени странице. Грейнджер тем временем листала свой дневник, хищно улыбаясь. Судя по всему, написанное там знатно ее забавляло.

— Ладно, я понял. Это мерзко, и я не хочу больше слышать ни слова о крестражах, — Тео брезгливо отодвинул книгу.