Цена искупления

— А где все тело? Ну, сердце, печень, почки? Живот?

Тео зажал руками рот и бросился прочь из кухни.

— А, я прочитала! Спасибо! — крикнула из кухни Грейнджер, пока Теодор выворачивал содержимое желудка в унитаз. — Интересно, что сделал бедняга Альфред, раз убийца захотел сложить его органы в комнате его матушки.

Тео попытался вдохнуть, но его снова вывернуло.

Прошло около десяти минут, прежде чем он наконец смог прополоскать рот, умыться и даже намочить голову.

— Я сделала тебе крепкий и очень сладкий чай, — донесся с кухни голос Грейнджер. — Извини, больше ничем не могу помочь.

— Можешь закрыть эту чертову папку или хотя бы рассматривать снимки без моего участия, — буркнул Тео, выключил свет в ванной и побрел на кухню.

Ожидание Поттера тянулось мучительно долго. Теодор подозревал, что такие вопросы за день не решаются, но все никак не мог осмелиться сообщить об этом Грейнджер. Однако та, похоже, и сама поняла, что сегодня уже надеяться особо не на что. Пока Тео пытался приготовить обед, она восседала за столом и с самым невозмутимым видом листала папки с материалами трех расследований.

— Тео, а тебе не кажется, что вы не там искали? — спросила она, когда Теодор, весь в масле, переворачивал на сковороде бифштексы.

— Ты о чем?

— Да вот же, свидетельства родственников пострадавших. Томас Бартенс за пару месяцев до смерти оборвал контакты с оставшимися тремя друзьями, практически не разговаривал с родными. Мать нередко слышала, как ночью он бродит по своей комнате. Алиса Райли и так не отличалась общительностью, а за пару месяцев до смерти и вовсе стала затворницей. Отец ругался, конечно, но при этом отметил, что Алиса стала допоздна засиживаться за книгами. Альфред Уиллоу…

— Я понял, — Тео бросил лопатку в раковину, выключил огонь и повернулся к Грейнджер. — Ты думаешь, они сами готовились к ритуалу?

— Уверена. По крайней мере, их даты рождений дают мне основания так полагать.

Тео склонился над столом и посмотрел на три досье, которые Грейнджер разложила перед собой.

— Теперь об убийце, — она выложила поверх фотографий жертв снимки с мест преступления.

— Ох, Грейнджер, пожалуйста, — простонал Тео. — Мы обедать собирались!

— После сегодняшней ночи разрешаю называть меня по имени, — отмахнулась она. — Можешь не смотреть на снимки, но послушай: ваш убийца ужасно педантичен. Даже эксперты отметили это, а вы проморгали. Кожа Томаса снята аккуратными полосками шириной ровно два дюйма. А это первое убийство, заметь. Неопытный бы просто содрал всю кожу, раз уж ему так хотелось это сделать. Но нет, здесь прослеживается аккуратность, граничащая с помешательством.

— Гермиона, пожалуйста, — взмолился Теодор.

— Тише-тише, не перебивай. Раны на теле Алисы Райли тоже все одной и той же глубины. Если ты будешь вырывать куски из чего-то, сделаешь ты такие ровные ямки? Разумеется, нет. Руки Альфреда Уиллоу убийца расположил с двух сторон от калитки и повернул ладонями к голове. Так же и ноги — ступнями к голове. И опять ровно нарезанная кожа. Тео, ты много знаешь людей, которые даже к такому делу, как расчленение убитого, подойдут с такой педантичностью?

— Не знаю, может парочку ужасных педантов и вспомню. Но у них либо будет алиби, либо…

— Ну конечно же! Установленное время смерти! — воскликнула Грейнджер и принялась торопливо листать папки. Тео вздохнул и с тоской посмотрел на бифштексы. Есть уже не особо хотелось, а если Грейнджер и дальше собиралась продолжать беседу о выпотрошенных трупах, то обед и вовсе становился бессмысленным переводом продуктов.

— Тео, все сходится! Время смерти у всех совпадает с тем временем, когда они должны были произносить свои формулы.

— Что ты хочешь этим сказать? Что никакого убийцы не было, и их просто пожрала тьма?

— Ну уж нет. Если бы тьма пожрала этих бедолаг, они бы просто бесследно исчезли. Нет, это дело рук человека, но он явно связан с тьмой.

— Может, какой-то ритуал? Ты не знаешь никаких ритуалов с жертвоприношениями?

— Не могу сказать точно, но я более чем уверена, что для жертв темных ритуалов жертвы не должны сами стоять на темном пути. Скорее всего, мы столкнулись с какой-то группировкой. Даже сектой.

— Ты говоришь: «мы»? Я не ослышался? — Тео рассмеялся и выложил на тарелку бифштекс.

— Ну, раз уж вы втянули меня в расследование в качестве консультанта, я считаю это дело и своим тоже, — она с самым невозмутимым видом взяла из ящика вилку и принялась ковырять бифштекс.

— И кто же из них главный? — Теодор отрезал от своего бифштекса кусок и отправил в рот.

— Никто. Когда убили Томаса, Алиса еще не встала на путь тьмы. Или только-только ступила, но уж точно не могла провернуть подобное. То же самое и с Альфредом. Думаю, убийца — именно главный в этой секте, и он убирает неугодных сподвижников. Как только я попаду на место убийства, все встанет на свои места.

— Гермиона, с этим может получиться небольшая заминка.

— Я понимаю, — она кивнула. — Пока Гарри возится с разрешением, я остаюсь на свободе. Не могу сказать, будто слишком расстроена.

Тео вздохнул.

После обеда Грейнджер засела за книги, которые забрала из своего хранилища. Точнее — устроилась полулежа под одеялом. Тео прилег рядом. Из-за раннего подъема ужасно хотелось спать, но он не мог оставить Грейнджер без присмотра. Пришлось устроиться рядом и делать вид, что тоже вникает в витиеватые буквы на старинном, почти прозрачном от времени пергаменте. Какое-то время Теодор еще боролся, но в итоге сон взял свое, и он уснул, обняв Грейнджер двумя руками.

Тео открыл глаза и ощутил дежа вю: Грейнджер рядом не было. На часах было около шести вечера, и Теодор не на шутку взволновался. Грейнджер могла и сама пойти на место преступления. Она видела фото, да к тому же утверждала, что тьма оставляет след.

— Будешь так паниковать — останешься без ужина! — донесся с кухни голос Грейнджер.

— Я просил не читать мои мысли! — сварливо отозвался он и побрел на кухню.

— Во-первых, я чувствовала это так, словно ты стоишь и кричишь мне в ухо. Хочешь не хочешь, а услышишь. Во-вторых, я всего-то по доброте душевной решила испечь кекс, а ты уже записал меня в ряды сбежавших узников.

— По доброте душевной, конечно, — проворчал Тео. — Ты тут поясняешь тонкости обращения с темной энергией, о какой доброте идет речь?

— Ну, знаешь, тьма и зло это все же разные вещи. Я могу использовать темные навыки, чтобы котят с деревьев снимать. Это будет зло?

— Если котята при этом останутся живы и с полным набором конечностей — то нет, не зло.

— Ты так говоришь, как будто я трижды в день кого-то убиваю. Всего-то отомстила.

Тео хмыкнул. Все же, что бы Грейнджер ни говорила об использовании темных навыков во благо, мировоззрение ее поразительным образом изменилось. Хотя доля правоты в ее размышлениях была: она не совершала других убийств, не пряталась от правосудия, не отрицала содеянного, полностью растворившись в удовлетворении свершенной вендеттой.

— Если бы ты не была в Азкабане в момент убийства, я бы подумал, что преступник — ты. Слишком уж точным оказалось твое возмездие.

— Я просто внимательна к деталям, — она пожала плечами и достала из духовки румяный кекс.

— Какой ответственный темный маг, — Теодор позволил себе улыбнуться.

***

Ожидание затянулось. Тео прижался к боку Грейнджер и дремал, открывая один глаз, когда она переворачивала страницу книги. Наконец она положила внушительный том на прикроватную тумбочку и повернулась на бок, отчего Теодор окончательно проснулся и тоже уставился на нее.

— Это почти мило, — отметил он, убрав прядь волос от лица Грейнджер. — Я бы даже сказал, по-домашнему. Ты нашла что-то?

— Нет. По-прежнему ничего. Думаю, эти убийства не ритуальные. Я использовала именно ритуал Искупления, отсюда и точность в деталях.

Тео устроился поудобнее. Похоже, Грейнджер была близка к сути, и сейчас не стоило ей мешать.