Страница 40 из 40
Фрост, сжав губы, смотрел на шейха. Ирландец с дробовиком опять что-то выкрикивал, но капитан его не слушал. Сейчас во всем мире для него существовал только этот перепуганный человек в окровавленном полосатом бурнусе.
- Что тебе сказала Джули Пульман? - с ненавистью в голосе спросил он. Что она сказала, когда ты угрожал отрезать ей язык? Она плюнула тебе в морду? За что ты изувечил ее? Только за то, что она вступилась за женщину, которую ты избивал? И тогда ты отрезал ей язык, ты, ублюдок хренов, мать твою...
Его слова заглушил грохот выстрела, пуля калибра девять миллиметров вырвалась из ствола и с силой врезалась в открытый рот шейха, оторвав язык. Голова Фудани запрокинулась, глаза закатились, а изо рта хлынула струя крови.
Фрост захлопнул дверцу лимузина и выпрямился.
- Ну, чего стоишь? - рявкнул ирландец. - Быстрее, пора сматываться отсюда.
- Хорошо, - ответил Фрост, сделал несколько шагов и занял свое место в черном автомобиле.
Но ему было совсем не хорошо. Много лет назад Фрост пообещал себе, что в тот день, когда убийство начнет доставлять ему удовольствие, он уйдет на пенсию.
"Но это был особый случай, - подумал он, откидываясь на спинку сиденья и глядя в окно. - И я действительно получил удовольствие".
Глава двадцать четвертая
Фрост раздвинул занавески на окне и выглянул на улицу. Уже начинало светать.
"Ну, что ж, - подумал он. - Начинается утро. Держись, наемник".
Вчера вечером они были в театре на Бродвее, и Фросту там очень понравилось. Он никогда раньше не посещал театры.
Обед в ресторане тоже был великолепен. Время пролетело весело и незаметно.
Фрост посмотрел на Луизу Канаретти, которая спала, положив голову ему на плечо. Они занимались любовью и до спектакля, и потом, когда вернулись в отель.
"Странная девчонка, - подумал капитан, - но, черт возьми, она мне нравится".
Через несколько дней он уедет отсюда и, возможно, никогда больше ее не увидит.
Фрост глубоко вдохнул, осторожно вытащил руку из-под тела девушки и приподнялся, опуская ноги на пол.
Он встал и двинулся в ванную. Там остановился перед зеркалом и оглядел себя. Раны на плече и щеке заживали хорошо. Фрост вернулся в спальню, взял сигарету, закурил и развалился в кресле. Он решил, что сейчас покурит, а потом примет душ и оденется.
Погасив окурок в пепельнице, капитан поднялся на ноги и потянулся. По крайней мере, Фудани был мертв. Ничто не могло вернуть жизнь Джули Пульман, но Фрост отомстил за нее.
Капитан улыбнулся. До сих пор ему не приходилось совершать ничего такого, что могло бы идти в сравнение со спасением жизни Президента Египта. И как приятно, что это ему удалось.
Фрост двинулся было в ванную, но решил, что душ подождет. Вместо этого он закурил другую сигарету. Скользнул взглядом по комнате, думая, чем бы заняться.
- Ну, хоть это, - буркнул он себе под нос, встал и включил небольшой телевизор на тумбочке. Потом вернулся в кресло.
- ... пока еще не были официальных сообщений из Каира, - говорил взволнованный голос диктора, - и из Вашингтона. Но нам стало известно, что в Египте была предпринята попытка покушения на Президента страны.
Фрост с напряженным лицом подался вперед, боясь пропустить хоть одно слово.
- Хотя подтверждение еще не поступало, есть основания предполагать, что в результате покушения Президент был убит.
Фрост встал, выключил телевизор и подошел к окну. Он раздвинул шторы, распахнул створки, высунулся наружу и крикнул:
- Все напрасно!
В его голосе была горечь.
Капитан повернулся и увидел Луизу Канаретти. Девушка сидела на постели, щуря глаза от яркого света.
- Все напрасно, - повторил Фрост, обращаясь к ней. Он опустился на край кровати и закрыл свой единственный глаз. Забытая сигарета медленно догорала между пальцами. Фрост пожалел, что у них нет виски. Сейчас бы выпить стаканчик...
Но тут же он поймал себя на мысли, что, в сущности, рад отсутствию алкоголя.