Страница 2 из 13
– Так ведь и плохого не слышал. Зачем мне про неё говорить, ты и сам всё понимаешь. Ты Даня в отца пошёл, а Васенька мой, замечательный был. Может ты плохо помнишь? Если бы не авария та, и у тебя бы всё по-другому сложилось.
– Ладно, бабушка, давай об этом не будем. Так думаешь, я девчонке этой не пара?
– Думаю, это она тебе не пара.
– Считаешь, перед таким молодцом, как я девчонки устоять могут? – Данька нарочито приосанился.
– Балабол! Ты смотри с этим поаккуратней. А то веселье да развлеченье, а потом будешь пелёнки стирать.
– Ну, – смутился мальчишка, – я же не совсем отмороженный. Представление имею.
– Дело молодое. Тут надо не только представление, тут нужно характер, честь иметь. Ответственность чувствовать. Так легко и девчонке и себе жизнь испортить. И исправить ничего нельзя будет.
– Ты думаешь, если я без отца с матерью в детском доме живу, так я безответственный подонок что ли? – Данька вспылил.
– Да что ты, Даня! Ничего такого я не думала. Да только, кроме меня тебе такие слова говорить некому. Ты не обижайся, а прислушайся. Я хоть и прожила всю жизнь в деревне, а повидала в жизни достаточно, знаю, что говорю. О тебе ведь олухе беспокоюсь.
– Ну, ты же знаешь, бабушка, – сразу утих Данька, – у меня голова на плечах имеется.
– Эх, голова! – она обняла внука, разлохматила ему волосы. Данька уткнулся носом в бабушкино плечо. – Что ж ты голова не учишься-то? А? Опять мне жаловались, что у тебя одни тройки за год. А дальше, что будет? Скоро школу-то заканчивать, профессию получать, а у тебя не аттестат будет, а позорище.
– Да кто на эти бумажки смотрит? – мальчишка отстранился.
– А как ты думаешь? Думаешь, пришёл, вот он я такой красавец, и сразу всем понравился? Люди-то тебя не знают, а в аттестат заглянут непременно.
– Ну, неинтересно мне учиться. Скучно. Если бы они чего полезного рассказывали, а то ерунда всякая. Да и учителя ко мне придираются, чуть ли не бандитом меня считают, а я ведь ничего такого никогда не делал.
– А ты бы сбегал меньше. А то бегал от них по два раза в год, да бродяжничал, вот они о тебе и составили мнение.
– А знаешь, как там тяжело безвылазно жить-то. Всё по линейке, всё по расписанию, всё по правилам. Вот и бегал, чтобы хоть немного отдохнуть. А им-то что? Будто они без меня скучали?! Нет меня, им только легче.
– Может, мне тоже легче было? Может, у меня сердце не болело каждый раз, когда мне сообщали, что ты опять сбежал? Да если б могла забрала бы тебя оттуда насовсем, но ты же знаешь…
– Да знаю я, знаю всё… Но ведь, и ты знаешь, что я о себе всегда мог позаботиться. Ничего ведь не случилось. Всегда возвращался живым и здоровым.
– Раз на раз не приходиться. Всегда возвращался, а в очередной раз мог и не вернуться. Думаешь, я могла спать спокойно?!
– Ну, всё уже, – успокаивающе заговорил Данька, – ну, маленький был, глупый. Уже два года, как я никуда не бегал. Единственная радость к тебе на каникулы приехать. И то в этот раз отпускать не хотели. Говорят, скоро запретят отпускать из интерната к родственникам на каникулы.
– Это почему же?
– Говорят, нет за детьми надлежащего ухода и присмотра. У нас же половина детей к родителям ездит, а те родительских прав лишены за пьянство и всё такое. Им, алкашам, есть ли разница, что дети к ним на каникулы приехали?
– Так ведь не все такие.
– Не все. Только запретить проще, чем с каждым случаем разбираться. Впрочем, меня это уже почти не касается. В следующем году я школу закончу и свободен.
– Ну, ну. Взрослым себя почувствовал?
– А разве нет? Шестнадцать лет – не ребёнок уже.
– Ладно, не ребёнок, за хлебом завтра съездишь? Или мне самой тащиться?
– А завтра что четверг уже? Съезжу, конечно, мне же не трудно.
– Всё, иди, погуляй, а я к Фроловым схожу.
Данька, повесив бинокль на шею, вышел во двор.
Когда утихли первые шумные восторги и восклицания, улеглось радостное возбуждение от встречи, бабушка усадила Арину за стол и принялась за любимое занятие – угощение. Лишь слегка перекусив с утра в придорожном кафе, Арина была голодна, но бабушкин стол был явно рассчитан на пятерых. Съесть всё, это была невыполнимая задача, пожалуй, для целой семьи, а не только для одной девочки и одной бабушки.
– Ариша, ты чего не кушаешь?
– Я больше не могу. Спасибо.
– Да ты и не съела ничего. Поклевала как птичка. Кушать надо хорошо, смотри какая худенькая.
– Бабуля, – Арина засмеялась, – откармливать меня не надо. Если так есть, я же ни в одно платье не влезу. Здесь у вас другие вряд ли купишь. Да и модно сейчас быть худенькой.
– Ой, мода ваша… – недовольно покачала головой бабушка, – и на маму твою смотреть больно, до чего худая. Последние фотокарточки прислала, так меня подруги спрашивали, не болеет ли, или, может, денег не хватает, недоедаете.
– Всё замечательно. Подруги твои не понимают ничего в современной моде.
– Ну, милая, телевизор и мы смотрим. И про моду, и про заграницу, только ничего хорошего в той моде-то нет. И ты вот, наконец, на заграницу свою рукой махнула да про старую бабку вспомнила.
– Папу с мамой всё на Кипр тянет, а мне надоело уже. Ну что там делать, в самом деле? Пляж да отель. Отель и пляж. И наших туристов толпы – орут, шумят, пьют без конца. Поговорить не с кем, заняться нечем, и одной остаться, чтобы книжку почитать и то не получиться. Я с этими поездками, заданные на лето книги никогда прочитать не успеваю. Потом оправдывайся в школе. Хорошо, что я отличница, ко мне и отношение другое.
– Вот и молодец, что приехала. Отдохнёшь лучше любого Кипра. У нас тихо спокойно и книжку почитать можно и пляж у нас хороший. Вот только подружек-то тебе, наверно нету. Девчонки все тебя много помладше будут, да и мальчишки. Разве ж только Катерины Румянцевой внук.
– Да ну их, мальчишек. В школе надоели.
– Да и правильно. У тебя всё впереди ещё.
– Ой, я обещала маме позвонить, как приеду.
«Нужны мне ваши деревенские мальчишки, как кошке собака», – размышляла Арина, доставая мобильный телефон.
– Как у вас тут со связью, нормально ловит?
– В деревне хороший сигнал, не пропадает, а в лесу туда на север, не очень. То есть, то нет.
– Я в лес вроде пока не собираюсь. Привет, мам, – заговорила она в трубку, – да, да. Всё нормально. Вадим меня высадил и сразу уехал. Вы когда прилетите, ты мне позвони или сообщение сбрось. Бабушка? Всё хорошо. Я ей сейчас трубку дам.
Арина отдала телефон бабушке и пошла разбирать свои сумки. Быстро разложив и развесив свои вещи, она достала электронную книжку и расположилась на кровати.
– Ариша, держи телефон, как тут он отключается.
– Давай я сама выключу.
– Это что ж у тебя такое?
– Это книга, почитать собралась.
– Книга? Разве это книга? А где ж страницы?
– Это электронная книга. Страницы на экране отображаются, вот так вот листать можно.
– Чего только не придумают! Нам старикам за вами и не поспеть. Едва-едва с мобильным телефоном разобралась, теперь и книги электронными стали. А ты чего ж в доме-то читать собралась. Не видала во дворе, я к твоему приезду попросила гамак повесить и зонтик большой поставить. Там поудобней будет читать-то, на свежем воздухе. Хочешь, позагораешь, а можно под зонтиком в тени.
– Ладно, пойду во двор.
Арина залезла в гамак, пристроилась, слегка поворочалась, включила книгу и углубилась в чтение. Лёгкое покачивание, свежий деревенский воздух, усталость с дороги и сытный обед возымели своё воздействие, и глаза Арины начали непреодолимо слипаться.
Данька никак не мог найти места, с которого был бы хорошо виден двор Поляковых. То дерево мешает, то забор всё закрывает, то просто ничего не разглядишь. Досадно. Он и сам не ожидал от себя, что может потратить столько времени на поиски места для столь странного, если не сказать хуже, занятия как наблюдение за соседями. Но к его удивлению, сама мысль о наблюдении, по сути, подсматривании, заставляла его испытывать непривычное возбуждение, смешанное со стеснением и даже непонятным страхом. Осмотрев свой двор, он в результате остановил взгляд на чердачном окне.