Страница 2 из 10
Вероника Семеновна, конечно, похвалила за чистоту в квартире, но особенной похвалы удостоилась Света за «вкуснейший» плов, Вероника Семеновна подробно расспросила Свету, как она его готовила. Заодно Света перечислила все, что она умеет. И на какое-то время Маша осталась без внимания хозяйки, на какое-то время оказалась лишней, ненужной в этой прекрасной квартире. И завистью к Свете, тревогой наполнилась душа.
После ужина телевизор включать не стали. Вероника Семеновна, устроившись с девочками на диване, спрашивала, какие книги они прочитали, кто из писателей им больше нравится. И тут Света снова завладела вниманием хозяйки, так как Маша читать не любила. И сейчас Маша жалела, что ничего не знает о тех книгах, о которых с таким увлечением рассказывает Света. И вновь позавидовала ей. И стало страшно от одной мысли, что она вернется в детдом, а Света останется здесь, в этой роскошной квартире, и Вероника Семеновна будет звать ее дочкой.
Засиделись допоздна, Вероника Семеновна рассказывала о себе, о своем детстве, о своей семье, и от этого стала еще ближе, родней.
Хоть и легли поздно, Вероника никак не могла уснуть, она уже решила, что обязательно удочерит обеих девочек, но скажет им об этом позже – сделает сюрприз. Вероника представляла, как они будут жить втроем, как на следующее лето поедут отдыхать к морю, будут ходить вместе в театр или читать вечерами вслух интересные книги – зимой, когда за окном мороз, хорошо сидеть на диване, закутавшись в плед, и говорить с близкими людьми… Вероника не знала, что девочкам известно об ее желании удочерить лишь одну из них.
Света тоже не спала, днем она переживала – боялась, что плов не получится вкусным, а вечером переволновалась еще больше от похвалы хозяйки. И где-то в тайниках души появилась мысль, может быть, она станет дочерью Вероники Семеновны, но это радостная мысль омрачалась другой. А как же Маша?
Не спала и Маша, она плакала тихо, почти без слез… Лучше бы они совсем не поехали к Веронике Семеновне.
Утром вставали вместе с хозяйкой, хотя Вероника Семеновна и предлагала им поспать подольше. Но какой может быть сон, когда так приятно посидеть за столом семьей, а потом проводить Веронику Семеновну до двери и бежать на балкон, посмотреть, как она сядет в машину, и помахать ей вслед.
Подождали, пока машина выедет со двора, и тут на соседний балкон вышел в одних плавках белоголовый парнишка их возраста, почесал одно место и, только тут увидев девчонок, согнувшись, убежал. Подружки тоже кинулись в комнату и, хохоча, повалились на диван.
Затем посмотрели телевизор и стали собираться в магазин, Вероника Семеновна дала им целый список того, что требовалось купить. Если во многих семьях ходьба в магазин является для детей обременительной обязанностью, то для Светы и Маши, наоборот, это было еще одним доказательством, что они в семье.
Вышли из квартиры и чуть не столкнулись с парнишкой, что стоял на соседнем балконе, парнишка смутился, но строго спросил:
– Вы что, здесь жить будете или в гости приехали?
– В гости.
– В магазин идете? Я покажу вам короткую дорогу. Зовут меня Олег.
– А нас Света и Маша.
С Олегом было легко и просто, словно знали его давным-давно, и в магазин вошли уже друзьями.
Ох, какое счастье ходить по магазину, выбирать продукты для дома и не спеша складывать в тележку…
И вот, глядя, как Света рассчитывается с кассиршей, Маша почувствовала, как в ней снова проснулась забытая было утром ревность, тревога – что с Вероникой Семеновной останется Света, а не она, и неприязненное чувство к подружке шевельнулось в ней.
Весь обратный путь Маша только об этом и думала и совсем не слушала словоохотливого Олега.
После обеда девочки прибрались в квартире, и Света приступила к варке вегетарианского борща с фасолью, она вчера поговорила об этом с Вероникой Семеновной, и та сказала, что с удовольствием его попробует. Маша тоже умела готовить такой борщ – их обеих научила повариха детдома тетя Настя, но Светка вечно лезет вперед…
Маша походила по квартире, заглянула в платяной шкаф, примерила, прижимая к груди, платья и выбрала черное. Надела, покрутилась перед зеркалом и крикнула:
– Светка, иди, посмотри.
– Сейчас, – Света вошла в комнату, и Маша, приподнимая подол платья, сделала небольшой поклон:
– Погляди, кака интересна мадама.
И обе расхохотались. Потом Света убежала на кухню, а Маша подошла к окну и сразу заметила белоголового Олега… Как хорошо было бы остаться здесь, после школы поступила бы в институт, дружила бы с Олегом, и, может быть, потом поженились, и у них были бы дети, мальчик и девочка. Маша представила, как с Олегом и детьми гуляет во дворе, и улыбнулась. И тут же лицо ее помрачнело. Ничего этого не будет! И эта квартира, и институт, и Олег, и мальчик с девочкой – все достанется Светке… Маша уже не могла спокойно слушать, как на кухне напевает Света, и, повесив платье на место, ушла на балкон.
А у Светы было прекрасное настроение, вчера Вероника Семеновна хвалила ее, говорила только с ней. Если у нее сегодня получится вкусный борщ и понравится Веронике Семеновне, то она, конечно, удочерит ее. Как хорошо, что она много читала, Веронике Семеновне с ней интересно. Они будут говорить о книгах, о… чем-нибудь еще. Жаль, что Маше придется вернуться в детдом, но, успокаивала себя Света, Маша будет приходить к ним в гости. Вероника Семеновна разрешит, она добрая…
Борщ получился вкусный, но для убедительности Света позвала Машу – снять пробу. И когда Маша похвалила ее, Света, счастливо улыбаясь, сказала:
– Пошли на балкон, скоро Вероника Семеновна приедет.
– Подожди, пить что-то хочется, – Маша налила в стакан кипяченой воды из графина, не торопясь, выпила и пошла было за Светой, но быстро вернулась, достала солонку и порядочную порцию сыпанула в борщ. Тут же пожалела об этом и все намеревалась признаться Свете, но так и не решилась и со страхом ждала, чем все закончится.
И позже, когда сели ужинать и Света, красная от волнения, разливала борщ, Маше хотелось выскочить из-за стола и убежать подальше от этой квартиры, и она запоздало подумала, что надо было опрокинуть кастрюлю, и никто бы не догадался, что она совершила.
– Пахнет очень вкусно. – Вероника поднесла ложку ко рту и тут же сморщилась.
– Что? – испуганно спросила Света.
– Соль. Борщ очень соленый.
– Соленый? – Света попробовала и растерянно проговорила: – Он не был соленым. Маша, скажи.
– Да, – с трудом выдохнула Маша.
– Вот видите. Он, правда, был несоленым. Честное слово! – на глазах Светы показались слезы.
– Ничего, бывает. Я тоже иногда ошибаюсь, то пересолю, то недосолю. Не переживай. Сейчас достанем колбасу, сыр и поужинаем. Ничего страшного не случилось, – пыталась успокоить Свету Вероника Семеновна.
– Но он не был соленым. Честное слово!
Маше было так жаль Свету, так жаль, и хотелось выручить ее, признаться, что соль насыпала она, а борщ был очень вкусным. Но ее удерживала от этого одна мысль – скажи она все, Светка уж точно останется здесь, а ей придется прямо сейчас возвращаться в детдом. Она согласна была туда вернуться, но только вместе со Светой.
Тем временем Света, твердившая как заклинание, что борщ был не соленым, вдруг замолчала и круглыми от ужасной мысли глазами посмотрела на Машу. До Светы только-только дошло, что борщ не мог сам по себе стать солонее, а в квартире кроме нее и Маши никого не было. Но хотя все стало ясно, Света не могла до конца в это поверить, ведь Маша была ее единственная подруга и не могла так поступить. Да зачем ей это надо? И тут же поняла, зачем. Маша хочет остаться с Вероникой Семеновной и потому пытается ей навредить.
Света жевала сыр, не чувствуя вкуса, и думала, что ей делать. Обида, отчаяние Светы искали выхода, и, воспользовавшись тем, что Вероника Семеновна вместе с Машей мыли посуду, она ножницами полоснула подол черного платья, в которое наряжалась Маша.
Вероника Семеновна вошла в комнату, села на диван, и девочки тут же пристроились к ней с двух сторон.