Страница 11 из 21
Паркер попросил Тайтуса предъявить водительские права и регистрацию. Он также попросил Тайтуса подробно и точно рассказать, где он был во второй половине дня и вечером, фиксируя факты и детали. Тайтус объяснил, что всю вторую половину дня он провел в доме родителей близ аэропорта, отмечали день рождения отца.
– Во сколько вы оттуда ушли? – спросил Паркер, держа ручку над записной книжкой.
– После шести, – ответил Тайтус. – Точнее, в шесть десять, я помню, что, выходя, посмотрел на часы.
– Что вы делали потом? – спросил Паркер, быстро делая записи.
Тайтус сказал, что вернулся домой, в свою квартиру в Кенте, – всего 15–20 минут езды. Приехал домой в 18:30, сделал несколько телефонных звонков, потом смотрел телевизор вместе со своим лучшим другом. Примерно в 21:20 вышел из квартиры, чтобы забрать Гретхен и отпраздновать их совместную годовщину.
Паркер поблагодарил Тайтуса и разрешил ему сесть в машину. Гретхен он опросил отдельно. Потом он попросил у Тайтуса разрешения осмотреть автомобиль и сделать фотографии внутри и снаружи.
– Пожалуйста, – ответил Тайтус, – на здоровье!
Наверное, они ищут угнанный автомобиль, думал он, наблюдая, как двое полицейских тщательно осматривают машину, освещают фонариками заднее сиденье, описывают его временные номерные знаки. В самом деле, зачем же еще фотографировать автомобиль внутри и снаружи? Этот «шевроле» был взят в аренду его работодателем, корпорацией Yegen Seafood, владевшей популярной в Сиэтле сетью ресторанов Ivar’s Seafood Bars на условиях франшизы. В качестве окружного менеджера компании Тайтус контролировал работу около ста сотрудников в семи точках, предлагавших посетителям блюда из морепродуктов, и мог пользоваться этим автомобилем всегда, когда ему было нужно. Он рассказал все полицейским, и они записали эту информацию в блокнот.
Когда Йенсен спросил, можно ли его сфотографировать, Тайтус только улыбнулся – конечно, почему нет? На фотографии в профиль и анфас он улыбается, смотрит спокойно, левая бровь слегка приподнята. В шутку он спросил полицейских, не сфотографируют ли они его вместе с невестой. Теперь настала очередь Паркера пожать плечами.
– Конечно, – ответил он, – без проблем.
После того как Паркер сказал ему, что он свободен, Тайтус продолжил путь на юг, в сторону своей квартиры в Кенте. Но в зеркало заднего вида он теперь поглядывал с опаской.
– Не волнуйся, – уговаривала его Гретхен. – Просто очередное недоразумение. Все уже закончилось.
Но Тайтус продолжал думать о фотографии – зачем им понадобилось его фото? И почему они обыскали его машину и записали его номер?
Детектив Паркер вернулся в отделение полиции порта Сиэтла в аэропорту Сиэтл-Такома. Шел уже третий час ночи, но Паркер горел энтузиазмом. Произошло изнасилование, и у него уже было описание преступника и был подозреваемый, соответствующий этому описанию почти во всех деталях. Согласитесь, вряд ли кому-то удалось бы сделать намного больше всего за семь часов работы.
То и дело сравнивая только что сделанные им самим поляроидные фото Стива Тайтуса с описанием насильника, составленным со слов потерпевшей (белый мужчина лет 25–30, рост около 180 см, нормального телосложения, с окладистой бородой и светло-каштановыми волосами до плеч), Паркер начал анализировать снимки, имевшиеся в департаменте полиции. Правда, ростом Тайтус был сантиметров на десять ниже, но это маленькое несоответствие Паркера не смутило. Жертвы изнасилований в своих описаниях часто ошибаются в частностях, и в численных оценках тоже. И то – легко ли вспомнить все подробности момента, когда вам к горлу приставили нож?
Паркер отобрал шесть мужчин, по две фотографии каждого, в профиль и анфас. В правом верхнем углу коллажа он прикрепил два фото Стива Тайтуса. У всех мужчин, представленных на этих фото, были каштановые волосы и окладистые бороды. Все они были средней наружности, от двадцати пяти до тридцати лет, без особых примет типа пятен на лице и т. п. Среди них не было ни великанов, ни уродов, ни садистов, и Паркер подумал – просто обычные американские парни. Он смотрел то на одно фото, то на другое, сравнивая внешность своего основного подозреваемого с остальными снимками, и в итоге остался доволен: подборка, без сомнения, была удачной.
В понедельник 13 октября Паркер и его коллега Скотт Пирсон постучали в дверь дома потерпевшей в Такоме. «У нас тут несколько фотографий, – сказал Паркер Нэнси ван Роупер мягким, отеческим тоном. – Мы хотим, чтобы вы посмотрели на них и сказали, нет ли среди них человека, который вас изнасиловал».
Нэнси несколько минут внимательно смотрела на фотографии, закусив губу так, что из нее пошла кровь. Она несколько раз отрицательно покачала головой, путаясь и чуть не плача. Паркер уговаривал ее собраться и подумать как следует.
– Надо справиться, – говорил он.
Наконец Нэнси трясущейся рукой показала на фотографии в правом верхнем углу листа.
– Этот больше всех похож, – сказала она, держа слегка дрожащий палец всего в паре-тройке сантиметров над поляроидными фото Стива Тайтуса. – Должно быть, этот.
14 октября машина департамента полиции порта Сиэтла подъехала к офисам корпорации Yegen Seafood в Южном центре, обширном торгово-офисном комплексе, расположенном примерно в 15 км к югу от Сиэтла. Офицеры полиции вошли в помещения компании и спросили, здесь ли Стив Тайтус. Когда он появился, они зачитали ему его права, провели к ожидавшему внизу патрульному автомобилю, надели на него наручники и втолкнули на заднее сиденье. Спустя несколько часов приехал эвакуатор и увез автомобиль компании Тайтуса, тот самый голубой «шевроле» с временными номерами на заднем стекле.
В тот же день после полудня в комнате для полицейских допросов в аэропортовских офисах департамента полиции порта Сиэтла Тайтус в присутствии детектива Рональда Паркера и офицера полиции Роберта Йенсена сделал добровольное заявление относительно того, где он был и что делал во второй половине дня и вечером 12 октября. Говорил Тайтус без адвоката, офицеры не делали никаких записей, и вообще разговор не записывался.
В течение следующих нескольких недель специальное подразделение прокуратуры анализировало улики против Стива Тайтуса, и ему решили предложить сделку: если он успешно пройдет тест на полиграфе, обвинения против него будут сняты.
Если же он потерпит неудачу, он будет привлечен к ответственности за изнасилование, хотя по закону результаты теста на полиграфе нельзя было использовать против него. Тайтус нанял Тома Хиллера, считавшегося одним из лучших адвокатов по уголовным делам в штате Вашингтон. Хиллер, который на тот момент не проиграл еще ни одного дела об изнасиловании, обсудил с Тайтусом сделку, предложенную прокуратурой, пояснив, что ситуация как будто беспроигрышная и указывает на то, что прокуратуре недостает убедительных доказательств. В отсутствие неопровержимых доказательств вины правдивый результат теста на полиграфе, представленный авторитетным экспертом, часто оказывается достаточным, чтобы посеять разумные сомнения, ведущие к снятию обвинений.
– Если вы успешно пройдете тест, у прокуратуры появятся убедительные основания для закрытия дела, – объяснил Хиллер своему клиенту. – В противном случае у них будет моральное оправдание для того, чтобы продолжить расследование. К сожалению, совпадение фактов позволяет думать, что вы могли бы быть этим насильником: автомобиль, временные номера, описание со слов жертвы и просто то, что вы были в этом районе в эту ночь. Но у вас есть твердое алиби со свидетелями, репутация, постоянная работа и отсутствие судимости. Идите и пройдите через полиграф, это дает нам наилучшие шансы на закрытие дела.
Тайтус согласился на полиграф – и с треском провалил тест. Все четыре черных иглы, показывающие значения давления, частоты пульса, дыхания и кожно-гальванические реакции, процарапали линии, которые интерпретируются как «ложь». В основе работы полиграфа лежит теория, гласящая, что, когда человек лжет, происходят характерные физиологические реакции, инициируемые эмоциями, и потом эти реакции можно оценить количественно и сравнить с «контрольными» реакциями на эмоционально нейтральные вопросы. Но люди понимают, какие вопросы являются значимыми, и выдают реакцию стресса/страха при ответах на нейтральные вопросы. То есть полиграф измеряет уровень страха и стресса, не более того.