Страница 28 из 43
– И где изволите трудиться?
– В мебельном цехе. Позвольте представиться – крупный специалист по крушению столов и стульев.
Своей прямотой и простотой, даже тем, что сразу полез целоваться, парень пришёлся Регине по душе.
– Мне пора домой, а то не пустят. Если не передумали провожать, то пошли.
Боясь поверить своей удаче, Шуруп радостно шагал рядом с девушкой. В этот вечер он вёл себя иначе, чем обычно: пил мало, ни к кому не приставал с выяснением отношений (что часто бывало у него по пьянке), да и говорить пытался на цивилизованном языке, без мата. Благотворное влияние Регины уже начинало сказываться.
Хотя окончательно изменить Шурупа было невозможно, новая среда, новые знакомые положительно подействовали на него, чего и добивался Сакманов.
Сунгат, от всей души благодарный Мише-Мисхату за то, что свёл его с девушками из «высшего света», намертво прикипел к Регине.
Что касается девушки, то сказать, что Шуруп нравился ей по всем статьям, было бы не совсем верно. Её многое не устраивало – образование десять классов, пробелы в воспитании, обусловленные его сиротским детством. Не нравились его бесцеремонность, неумение и нежелание считаться с мнением других.
Короче говоря, Регина хотя и не осталась равнодушной к атлетически сложенному парню с крутыми бицепсами, но без ума от него вовсе не была. Шуруп не выкладывал ей всей правды насчёт своего прошлого, но девушка быстро обо всём догадалась. В отсутствие Шурупа она, случалось, говорила подругам: «Сейчас мой бандит должен прийти». Она недолго давала отпор домогательствам со стороны напористого ухажёра, впрочем, сыграло свою роль и обыкновенное любопытство.
Даже испытав близость с Шурупом, Регина не нашла в этом особого удовольствия. Его чисто животное стремление получить удовольствие самому, не слишком заботясь о ней, было неприятно девушке, которую дома растили в неге и холе. Но что поделаешь? Человеку ведь нужен кто-то, кто бы жил рядом. Бог создал человека не для того, чтобы он жил один.
Были у Сунгата и явные достоинства – он никогда не скупился на деньги, не мелочился. С ним можно было без страха пойти куда угодно и в какое угодно время. А что простой плотник – так это тоже неплохо. Если они поженятся, рассчитывала Регина, то она сделает так, что он станет плясать под её дудку. Только хомут на парня одевать нужно потихоньку, не торопясь. «А то уж больно горяч и норовист, прямо настоящий мустанг», – думала она с усмешкой.
В общем, молодые люди поладили, успели привыкнуть друг к другу. Парень стал уже заговаривать о свадьбе. Девушка воспринимала его намерения вполне благосклонно. Всё бы хорошо, только в один прекрасный день произошло непредвиденное событие, чуть было не разрушившее их отношения.
В один из летних вечеров Шуруп дожидался Регину в комнате Альфии. Он уже чувствовал себя здесь как дома – сидел в раскованной позе, положив ногу на ногу. Обычно они встречались у Альфии, а затем садились в его зелёный «жигулёнок» и уезжали.
Альфия на кухне готовила чай. В это время в комнату вошла стройная черноволосая девушка с огромными серо-зелёными глазами. На ней было однотонное короткое платье синего цвета, которое подчёркивало тонкую талию и открывало точёные ноги.
Кроме совершенной физической красоты, в ней было неуловимое, не поддающееся описанию очарование, которое притягивало взгляд, как магнитом. Шуруп, увидев её, ошеломлённо раскрыл рот. Прожив на свете двадцать семь лет, ничего подобного он не встречал.
Девушка держалась уверенно, чувствовалось, что она не раз бывала здесь раньше. Она спокойно поздоровалась с ним:
– Добрый вечер! – От улыбки на её божественно безупречном, как у рафаэлевской мадонны, лице появились крохотные ямочки, увидев которые, Шуруп чуть не сошёл с ума.
Чувствуя, как бешено заколотилось сердце, он попытался выдавить в ответ какое-нибудь приветствие, но язык не повиновался.
– Вы Регину ждёте? Я уже в курсе. Очень рада за неё.
Шурупу вдруг отчаянно захотелось сказать: «Может быть, я именно вас жду, а с Региной у нас – это просто так, по принципу «на безрыбье и рак рыба». Но так и не смог выдавить из себя ни слова. Лишь спустя некоторое время понял, что нужно назвать своё имя. Девушка в ответ легонько согнула колени, делая книксен, как принято у танцовщиц.
– Зульфия, – представилась она. Взяв с полки какие-то учебники, положила в сумку и со словами «Всего доброго, желаю удачи!» вышла, оставив за собой тонкий аромат духов и одуревшего от избытка чувств Шурупа.
Зульфия не знала, что в этот миг к числу несчастных, испытывавших к ней неразделённую любовь, добавился ещё один Маджнун. Даже достигнув того, к чему так стремился, – засыпать, положив голову на мягкую, пышную грудь Регины, – Шуруп никак не мог выбросить Зульфию из головы. Она грезилась ему во сне и наяву. И зачем только он её повстречал? Жил бы себе на свете, не зная о её существовании, и был бы вполне доволен и счастлив тем, что имел.
А теперь Регина, от которой он прежде был без ума, уже не казалась ему такой привлекательной: её высокая полная грудь никак не вязалась с не в меру тонкими ногами. Даже целуя Регину, Шуруп закрывал глаза, воображая, что сжимает в объятиях Зульфию и ощущает вкус её нежных губ.
– Что это ты молчишь? – внезапно спросила Регина низким прокуренным голосом.
Словно ребёнок, застигнутый на месте преступления, Шуруп отвёл глаза и растерянно пожал плечами. Что он мог ответить? Что собака не может думать ни о чём другом, как о мозговой косточке?
– Что-то взгрустнулось. – Тут на ум ему пришла спасительная версия: – Бабушку вдруг вспомнил.
Регина недобро усмехнулась. От отца она унаследовала наблюдательность и проницательность. Она давно уже подмечала некоторое охлаждение в их отношениях. И причина ей была хорошо известна: Шуруп положил глаз на Зульфию. Регина от Альфии знала, что Зульфия в её отсутствие заходила в комнату. Она в сердцах чуть было не сказала: «Не больно-то губы раскатывай – всё равно она тебе не достанется. Для тебя и я-то – чересчур лакомый кусочек».
Регине стало жалко себя, и она не сдержалась:
– Уж не мечтаешь ли ты о Зульфие? Ну давай, волочись за ней, пока у тебя горб не вырастет, как у Квазимодо. Даже если луну с неба достанешь, она на тебя не взглянет. И от меня тоже катись подальше!..
Шурупу с большим трудом удалось разрушить стену, вставшую между ними. Он и извинялся, и клялся всеми святыми. Регина долго не могла оттаять. Но время шло – Зульфия стала жить с Сайтом. Всякая новость – палка о двух концах. Для кого-то несчастье, а кому-то в радость.
– Слыхал, Зульфия-то втихаря замуж вышла. Давно уже, говорят.
– Правда? А за кого?
– Уж не за тебя, как видишь.
Шуруп не выдержал, повторил вопрос:
– И кого же она выбрала в спутники жизни?
– Какого-то солидного мужика, Сайтом зовут. Говорят, главарь мафии.
У Шурупа перехватило дыхание, его бросило в жар. Его хрустальная мечта разбилась вдребезги. Теперь не то чтобы переспать с Зульфиёй, – нельзя было и подумать о том, чтобы просто увидеться с ней или поцеловаться. «Смотри-ка ты, Пахан какую классную девочку к рукам прибрал. Он, конечно, не гнил заживо в тюрьме, отсиживая срок! Он в это время свой капитал наживал. Тут всё решают богатство, деньги. Девчонки при виде чёрной «Волги» теряют голову и готовы ехать куда угодно…»
Шуруп, не допускавший и мысли о том, что Зульфия вышла замуж по любви, испытывал искреннее чувство жалости по отношению к ней. Как-то раз ему в голову вдруг пришла мысль: нужно с ней увидеться и поговорить. Уж если согласилась спать с мужчиной намного старше себя («вышла замуж» – это, наверное, фантазия Регины), то, возможно, не отвергнет и Шурупа. С Зульфиёй он готов был идти пешком хоть на край света, быть всю жизнь её рабом, сторожевой собакой у её ног. Естественно, после того, как получит доступ к её телу…
Пока Шуруп витал в мире сладких грёз, ноги сами принесли его к институту культуры. В душу закралось опасение: «А вдруг вместо Зульфии выйдет Регина. Ей лапшу на уши не навешаешь – мол, тебя встречаю, – ментовская дочка насквозь видит. Даже сходя с ума по пахановской девушке, Шуруп и мысли не допускал о разрыве с Региной. Как говорится: «Синица в руках…»