Страница 26 из 45
Веревка описала в воздухе пологую дугу. О'Хара и впрямь был настоящим профессионалом: сделал поправку на ветер, на течение, на скорость резиновой лодки. Любой иной промахнулся бы, послал спасительный конец далеко в сторону, однако ирландец угодил точно туда, куда и метил.
Фрост ухватил веревку правой рукой, и левая тот же час, будто насмерть державшийся до последнего мига и завидевший спешащее подкрепление солдат, ослабла, онемела, лишилась чувств.
- Держи меня за шею, Кевин! - рявкнул Фрост. Стиснув пальцы на скользком нейлоне, капитан быстро сделал два круговых движения, и теперь веревка надежно обмоталась вокруг запястья.
- Ты готов? - крикнул ирландец.
- Да!
О'Хара тянул, а течение увлекало прочь, а О'Хара тянул опять и превозмогал страшную силу несущейся воды, и влек наемника с мальчиком к себе. Да и лодка подошла уже почти вплотную.
Фрост ощутил на своих плечах железные ладони, вскрикнул, когда О'Хара, сам того не подозревая, стиснул раненое место. Едва не лишился чувств. Но Элизабет уже оторвала Кевина от фростовской шеи, втащила в лодку, и освобождение от лишней тяжести, внезапное облегчение не дали капитану потерять сознание окончательно.
Ирландец, видимо, почуял неладное, отпустил плечо, перехватил Фроста за воротник, рванул на себя, перекинул через борт.
Изнемогший, полузадохнувшийся Фрост растянулся ни мокром дощатом настиле, сделал глубокий вздох и сомкнул веки, но тут же ощутил на своем лице ладони Элизабет и вновь открыл глаз.
О'Хара уже сидел на корме и вовсю форсировал двигатель. Несколько томительных минут казалось, будто эйвоновскую лодчонку тоже затянет в каменную гряду, однако федеральный агент был куда более умелым и разумные рулевым, нежели перепуганный любитель-террорист. К тому же, если бандиты стремились прорваться сквозь каменья, О'Хара добивался прямо противоположного.
Он правил к берегу. К берегу, на котором состоялось недавнее побоище.
- Там... - выдохнул Фрост. - Там...
- Там было опасно, - сказал О'Хара. - Но теперь остались только дохлые бандюги да гаснущий костер. Не изволь беспокоиться.
- Откуда вы знаете? - спросил Фрост у Элизабет.
- О'Хара, откуда ты знаешь это?
- Внутренний голос. Твой приятель наверняка оказался прав. Израильтяне выследили и уничтожили Баадер-Мейнхофских недобитков. Они - профессионалы. А профессионалы, во-первых, должны тотчас уносить ноги подобру-поздорову, а во-вторых, будь они до сих пор на берегу - уже давно изрешетили бы за компанию и нас. Сочли бы террористами.
Лодка ткнулась в берег, закачалась, остановилась.
О'Хара выпрыгнул, без видимого усилия до половины вытянул суденышко на песок.
Осторожно поднял и вынес на сушу капитана Генри Фроста.
- Да, - сказал он, обращаясь к Элизабет. - Тощий у тебя дружок, но тяжел. И весьма...
Глава двенадцатая
- Ладно, ладно, ладно! Ты же понимаешь, маэстро, Я не могу хорошенько тебе воздать за нокаут в сосновом бору. Во всяком случае, не сейчас, когда кое-кто ни левой рукой, ни левой ногой работать по-настоящему не способен. Слушай, это же просто грязный закулисный прием: схлопотать пулю, чтобы отменить бой и спастись от заслуженной взбучки!
Прищуриваясь против солнечного света, Фрост поглядел на ирландца. Потом ухмыльнулся и сказал:
- Сделай милость, заткнись.
Подумал немного, и прибавил:
- А еще спасибо, что выручил... маэстро.
- Просто выполнил священный долг федерального агента, - ухмыльнулся О'Хара. - Но как тебе повезло тогда! Успели подстрелить. Я бы из тебя шницелей наделал прямо на берегу. Честное слово!
Он поскреб висок и продолжил:
- А ежели всерьез, ты сработал молодцом. Сейчас чувствуешь себя паршиво, согласен, да не беспокойся: это естественно. Ведь уйму кровищи потерял. А кости целы. Все важные органы тоже. Отлежишься - и встанешь как встрепанный. А вот уж после этого - держись...
Ирландец ухмыльнулся и погрозил Фросту сухим, закаленным в боях кулаком.
- Тебя, кстати, собрались навестить. На пару...
- Кто?
- Имей терпение.
Ирландец поднялся и отступил.
Только теперь Фрост окончательно понял, что лежит на сложенных вчетверо походных одеялах, что слева трещит костер, и в воздухе витает аромат свежезаваренного кофе. Элизабет поднялась с корточек, подошла к Кевину. Вместе с мальчиком они уселись на траву подле Фроста.
- Хэнк!
- Угу. Что, сынок?
Фрост легко и непринужденно вымолвил словечко, напрочь отсутствовавшее в повседневном его лексиконе, и даже не удивился этому.
- Я... Э-э-э...
- Э-э-э! Бэ-э-э! Хочешь сказать, как ты меня любишь и обожаешь? Так что ли?
Кевин вспыхнул и неловко потупился.
- Ежели так, сделай мне маленькое, но важное одолжение.
- Да, Хэнк?
- Вон, видишь, стоит дядюшка Майкл?
Кевин кивнул.
- Подойди к нему, и как можно сильнее двинь коленом по заднице...
Мальчик рассмеялся и отбежал прочь.
- Тебе хоть немножко лучше, Фрост?
В голосе Элизабет звучала искренняя, сдерживаемая тревога. Фрост мысленно расцеловал подругу.
- Мне бывало неизмеримо хуже, родная. Как видишь, до сих пор жив, и бью хвостом.
- Как я гордилась тобою прошлой ночью! Как невыносимо боялась за тебя - и как гордилась! Веришь?
Фрост покосился, увидел сияющие глаза молодой женщины и поверил.
По великому фростовскому счастью, обе пули прошли навылет - преимущество, получаемое человеком, если в него палят почти в упор из мощного, длинноствольного оружия. Угроза внутренних воспалений уменьшалась, таким образом, в десятки раз. А когда Бесс промыла и перевязала раны, оставалось лишь спокойно лежать и набираться сил.
Артерии уцелели, сообщила Элизабет. Кровотечение остановилось полностью. Требовались покой и сносное питание. Добывать последнее вызвался Майк О'Хара.
- Слушай, маэстро, - возразил Фрост. - Покой можно получить и лежа в удобной лодке. А ежели берешься откормить меня перед грядущим боксерским матчем, то лучше не олешков стреляй, а рыбешек лови. Тоже вкусно...
Встречные возражения, приведенные О'Харой, были столь оживленны и выразительны, что Элизабет зажала уши и поспешила увлечь Кевина в чащу леса.