Орудие войны

– Первый удар, – пояснил вахтенный.

На экране вспыхнул шар слепящего света. Джонс остановила запись.

– Секунда до второго удара, – сказала она и нажала несколько кнопок, – я включила повторное воспроизведение и отфильтровала по уровню тепла. Искала самые холодные объекты. – Она указала на экран.

Призрачное пятно все еще двигалось.

– И что это? – спросил генерал. – Атака прошла как по учебнику.

Запись чуть-чуть сдвинулась вперед. Пятно начало нагреваться, как будто загорелось.

– Вот! Видите! Он горит! – воскликнул Кароа. – Ясно, как день!

– Да, сэр, – печально согласилась Джонс, – а вот и вторая ракета.

Второй шар огня и смерти взорвался на экране, и пятно вспыхнуло пламенем. Люди вокруг умирали, превращаясь в пепел.

Третий удар. Всего через несколько секунд.

Секунда… полторы… две секунды…

– Он мертв, – твердо сказал генерал, – он в самом эпицентре взрыва.

– Я не закончила, сэр, – обиженно сказала Джонс.

Кароа заподозрил, что она выбирала тот же оскорбленный тон на занятиях, демонстрируя своим инструкторам, что она куда умнее их.

– Датчики «Хищника-один» сгорели. Но на «Хищнике-два» все в порядке. Так что я решила посмотреть еще раз.

– Как это пришло вам в голову?

Джонс и вахтенный офицер виновато переглянулись.

– Ветер был удачный, так что топливо не тратилось, – сказала она, но потом под суровым взглядом вахтенного все-таки призналась: – Мы… то есть я хотела посмотреть, что там осталось. Я никогда не запускала по шесть ракет зараз.

– Ее первая ракета упала, – пояснил вахтенный офицер, немного улыбаясь ее желанию любоваться разрушением и смертью. Кароа тоже помнил и понимал эту тягу – увидеть божественную мощь, которую сам направил, посмотреть, что осталось за ним. Всего несколько кодов – и мир охвачен пламенем и превращается в раскаленную магму.

Эта тяга никуда не девается. Даже у стариков.

Кароа сдержал улыбку, не желая потакать Джонс. Вместо этого он вздохнул:

– Хорошо. Показывайте.

Джонс явно стало легче.

– У меня ушло какое-то время, чтобы привести туда «Хищника» и получить информацию. Там начинается ураган, так что видно плохо, а датчики на «Хищнике-два» не такие уж и хорошие, так что пришлось повозиться, – она постучала по экрану пальцем, – видите?

Экран все еще заливало белое пламя. Там и тут взрывались канистры с топливом и боеприпасы. Вода в огромном прямоугольном озере, раскинувшемся перед древним капитолием, тоже, казалось, горела. Но в воде краснело одинокое пятно, которое двигалось.

Камеры потеряли изображение.

– Шторм, – извинилась аналитик.

Изображение вскоре вернулось, довольно четкое, хоть и дрожащее. Большая тепловая метка двигалась. Ровно, решительно. Подальше от пожара.

Как аналитик и сказала, камеры тут были совсем не так хороши, как на «Хищнике-один». «Хищник-два» предназначался для убийства, а не для слежки. Но большое живое существо куда-то двигалось… и оно очень сильно нагрелось.

– Он горит, – прошептал генерал.

– Да, сэр. Мне тоже так кажется. Плюсовой все еще горит, даже под водой. Я думаю, его зацепил первый удар и, может быть, чуть-чуть задел второй, но потом…

– Мы промахнулись.

Пятно плыло дальше.

– Почему он не умер? – спросил вахтенный офицер, глядя на экран. – Любой бы умер.

– Они так устроены, – сердито пояснил генерал, – они почти не чувствуют боли и страха. Это великолепное оружие.

– Да, сэр. Но это… неестественно. Даже для плюсового.

Генерал сжал зубы. Вахтенный не представлял, насколько прав. В юности Кароа верил, что не бывает слишком хорошего оружия. Теперь он жалел о своем былом энтузиазме. Слишком острым ножом можно порезаться. Пятно все еще двигалось, но уже медленнее.

– Он ранен, – заметил Кароа.

– Наверняка, – согласилась Джонс, – мы скинули на него довольно гадкую штуку. HH-119 даром не проходит. Думаю, он уже прогорел насквозь. Наверное, ему помогло длительное пребывание в воде. Удивительно, как долго он может оставаться под водой без кислорода.

– Они предназначены для подводных нападений, – пояснил генерал, – могут провести под водой добрых двадцать минут, если не больше.

– Интересно, а почему мы не оборудовали их жабрами? – спросил вахтенный.

– Мы пытались. Оказалось сложно совместить две системы дыхания. – Кароа нахмурился. – Неужели он еще двигается?

– В любом случае он медленно жарится, – сказал офицер, – посмотрите на метку. Если он двигается, это не значит, что он жив. Просто это займет чуть больше времени.

– Где он теперь? – спросил генерал.

Джонс ускорила воспроизведение. Пятно быстро-быстро поползло под водой, пересекло озеро, а потом… Исчезло в тени корабля.

– Шхуна класса «Скат», – сказала Джонс, – быстрый маленький корабль. Контрабандисты, скорее всего. Какое-то время цель пряталась под ней, потом поставили паруса…

Тепловое пятно появилось на корме.

– Значит, этот сукин сын нашел себе транспорт, – заключил генерал и посмотрел на тепловую метку. Все еще жив. Все еще держится, выходец из ада.

Экран заморгал.

– Это уже прямой эфир? – спросил он.

– Да, сэр. Начинается шторм, так что будут помехи. Скорее всего, категория два. Максимум три. Но все-таки плыть неприятно.

– Может быть, они утонут? – с надеждой предположил вахтенный.

Генерал мрачно взглянул на него, и вахтенный заткнулся.

Корабль боролся с волнами. Экран мигал из-за помех.

– Стреляйте в них, – приказал генерал, – утопите корабль.

– Сэр? – удивились Джонс и вахтенный офицер.

– Потопите корабль, – второй раз сказал Кароа, – может быть, плюсовой уже умирает, но, поверьте мне, тут лучше подстраховаться. Если он взбесится, это будет слишком опасно. Это как чертов ящик Пандоры. Потопите корабль. Никто не заметит. Там никого нет, ничья земля. Это совсем не то же самое, что потопить конкурентов в Южно-Китайском море. Корабли все время тонут, особенно в шторм. Стреляйте.

– Сэр, – возразила Джонс, – мы использовали все боеприпасы. У нас больше нет готовых ракет. Чтобы подтянуть «Хищников», уйдет несколько часов. К этому моменту разыграется буря и полет станет невозможен. – Экран снова вздрогнул. Джонс нахмурилась и тронула несколько кнопок. Изображение вернулось. – Я уже с трудом за ними слежу.

– Вы имеете в виду, что мы скоро потеряем след?

Джонс виновато посмотрела на вахтенного, который тоже выглядел невесело.

– Да, сэр.

– Храни нас Норны.

У генерала по спине поползли мурашки: старый страх, старые воспоминания. Он пальцем оттянул воротничок, чтобы стало легче дышать. В центре стратегической разведки неожиданно сделалось слишком жарко. Почувствовав начинающийся приступ клаустрофобии, генерал сосредоточился на текущей задаче.

Это его вина. Он его упустил. Нужно было оставить резерв.

Как глупо, глупо, глупо.

Он понял вдруг, что ощупывает шрамы на лице, вспоминая о старых ранах.

Застонав, Кароа оторвал руку от искалеченной плоти, залечить которую до конца не смогла даже клеточная хирургия. Ситуация изменилась. Теперь он хозяин положения.

Он посмотрел на клипер, который уходил все дальше в шторм.

– Найдите его, – велел он, – найдите корабль. Узнайте регистрационные данные. Отслеживайте его передвижения.

– Это контрабандисты, сэр. Я не думаю, что они сообщают о своих передвижениях.

– Аналитик, подумайте головой! Докажите, что вы не только тесты сдавать умеете! Контрабандисты возят контрабанду! Им нужно где-то скидывать груз. Им нужно продать то, что они вытащили из этой адской дыры. Прочешите восточное побережье! Манхэттенский Орлеан, Приморский Бостон, Миссисипи-Метро. Залив, Острова. Проверьте лондонские регистры, если понадобится!

Он посмотрел на инфракрасную метку получеловека, который все еще болтался на корме. Пузырь жара под плетьми дождя и ветра.

Может быть, он умрет сам. Генерал подавил эту мысль. Нищие духом молятся Кали-Марии Милосердной, чтобы дамбы не треснули. Дураки просят Норн отвести ураган. Глубоководные христиане молят своего бога смыть их грехи. Все это не для солдат.