Страница 4 из 13
Ловля вшей
И от этих каминов исходит отнюдь не уютный аромат походного костерка. Хотя и он бы не помог даже отчасти замаскировать остальные запахи. Помните улицу, простирающуюся перед вами и до самого горизонта заполненную нечистотами, гниющими отбросами и прочими отходами жизнедеятельности? Так что смог над городом здесь не самая серьезная проблема. А все потому, что грязи больше некуда деться.
Зловонная жижа рекой течет по улицам, которые не спроектированы должным образом. Их же строили как попало. И даже не строили, они просто возникали сами по себе там, где была в этом необходимость. Никаких расчетов и всех этих градостроительных хитростей, маленьких секретов и большого технического обслуживания, которые бы направили отходы в сточные канавы и рвы, очистив тем самым город. Вместо этого – смрадные болота гнилой воды и нечистот на каждом шагу.
Самый чистый переулок в Бостоне, 1890 год.
Если лето сухое, грязь не представляет особой проблемы, а вот если дождливое, вполне возможна вспышка малярии. (Французский хирург получил Нобелевскую премию за открытие, что причиной болезни являются москиты, которые обитают неподалеку от стоячей воды… но это произойдет лишь в 1907 году. Поэтому берегитесь москитов.) Летом вы будете задыхаться в бесконечных клубах удушливой серой пыли, которую поднимает каждый проехавший мимо экипаж. Кхе-кхе-кхе! Нет, не обвиняйте мощенную булыжником мостовую! Лучше скажите ей спасибо, поскольку именно булыжники помогают хоть как-то справиться с пылью и помоями. И помните мою доброту: ведь именно я отправила вас туда, где есть эти чудо-камни. В большинстве других мест они отсутствуют. Откровенно говоря, за время нашего путешествия я и без этого сделала вам достаточно поблажек.
Вернемся назад к общей загрязненности в вашей новой романтической жизни. Некоторые вещи становятся в высшей степени проблематичными. Например, очистка сточных вод.
Проблема в том… что ее просто нет.
Где-то (но далеко не везде!) существуют подобия канализационных коллекторов, куда по нескольким муниципальным трубам сбрасывают нечистоты и уличный мусор, которые по тоннелям уносятся сточными водами далеко-далеко.
Но не так далеко, как хотелось бы.
На самом деле – до ближайшего водоема, как правило, находящегося… прямо в центре города! С Темзой, Сеной или Гудзоном не церемонились. В 1860 году в Темзу, например, сбрасывали тысячи тонн фекалий каждый день.
Только представьте, какой от воды шел запах в жаркий день! И давайте поскорее покончим с этим, потому что запах – не самое главное.
Проблема не в запахе. Проблема в том, что и городские водоемы, и загрязненные грунтовые воды – это источники питьевой воды для горожан. В течение большей части XIX века даже врачи не догадывались о существовании «микробов». И, конечно, не могли представить, что эти смертоносные, невидимые глазу создания в угрожающих количествах живут в воде.
Люди умирали. Они гибли тысячами от холеры, дизентерии, тифа. И это был замкнутый смертельный круг: болезни сопровождаются интоксикацией, обезвоживанием, организм отчаянно пытается избавиться от нежелательных бактерий и в системе пищеварения, ему нужно больше воды. Но воды чистой, а не зараженной!
Смерть наслаждается прогулкой по Темзе, переполненной отходами.
Людям даже не приходило в голову, что вода может быть причиной всех этих заболеваний. Они полагали, что источник заразы – грязный воздух. Но это уже прогресс по сравнению с навязчивой идеей прошлого века лечить тяжелобольных пациентов с помощью кровопускания (до 2 литров). Кстати, некоторые викторианские медики все еще практикуют этот метод, поэтому выбирайте врачей крайне внимательно. И, лучше всего, не обращайтесь к ним за помощью, а в идеале вообще не болейте.
Вы должны знать об этом, дорогая. Во время нашего путешествия пейте кофе и алкогольные напитки, потому что в процессе их приготовления бактерии погибают. Теперь позвольте мне рассказать, откуда вам это известно.
Когда-то жил на свете человек, получивший красивое имя за свое влияние на наш мир. Доктор Джон Сноу. Он ежедневно осматривал жертв холеры, дышал тем же самым воздухом, что и они, но ни разу не заболел. Да, он дышал с ними одним воздухом, но не пил их воды. Как-то Сноу отметил на карте дома всех умерших от холеры в одном из районов Лондона и заметил, что самые яростные вспышки болезни сосредоточены вокруг… колодезного насоса!
«Уборная здесь, кухонные стоки здесь… чтобы все было гигиенично, копать будем где-то посередине».
И ни одного случая не зафиксировано рядом с пивоваренным заводом, где сотрудникам, по-видимому, разрешалось употреблять продукцию в качестве основного напитка в течение всего рабочего дня.
Доктор Сноу повторно преподал миру урок, который все однажды усвоили инстинктивно, но вынуждены были забыть, чтобы выжить в перенаселенном мире.
Не гадьте там, где вы пьете!
Так в середине века в большинстве крупнейших городов западного мира началась санитарная реформа. Усовершенствовались коллекторы и система вывоза мусора.
Города стали нанимать бригады рабочих, чтобы не дать улицам стать рассадниками болезней и грязи. И это помогло!
Но ваши органы чувств, изнеженные чистотой и свежестью XXI века, все еще серьезно страдают. Вывозу мусора далеко до совершенства, грязи по-прежнему много, а воздух как был наполнен удушливым едким дымом, таким же и остался. И да, санитарная реформа не смогла изменить ситуацию с «удобствами во дворе», выгребными ямами и общественными уборными. Ничего не поделаешь, придется вам к ним привыкнуть.
Я не сомневаюсь, что одним из мощных стимулов отправиться в столь долгое путешествие было желание оказаться там, где люди вежливы, тактичны и не обсуждают всякую ерунду, а говорят о высоком. И вот, пожалуйста, вы в XIX веке и выслушиваете жалобы своей матери, что ее «туалет» сегодня занял исключительно много времени. С тем же успехом могли остаться в XXI веке и стоически выдержать монолог на ту же тему по телефону.
Мужайтесь. Все еще хуже, чем вы думали. «Туалет» далек от значения «наряд». Мы заимствовали это слово для обозначения современного сантехнического прибора из французского языка, где оно звучит как «twa-lette» и образовано от корня близкого к «toil» – работать, выполненная работа. В общем, маменька сообщала вам о своих «больших делах».
О боже! Извините. Каламбур – низшая форма юмора, и я приношу свои извинения.
Вплоть до XX века «туалет леди» представлял собой каждодневную работу по поддержанию красоты, которую она проделывала, чтобы встретить новый день в достойном виде. И начинался ритуал с испражнения в таз, находившийся в комнате. Потом «туалет» выносили. Все об этом знали, но обсуждать подробности не хотели. Само же приспособление было таким популярным, что со временем просто поглотило слово. (Простите. Я очень злюсь на себя.)
Люди всегда стремились убирать свои физиологические отходы подальше от места проживания (за исключением случаев, когда плотность населения – смотри выше – делала это невозможным). Устранение обеспечивала главным образом та или иная форма выгребной ямы. Технически – те самые уборные на улице, о которых вы знаете: роете яму, заполняете ее тем-что-нельзя-называть, когда яма заполняется почти до краев, сверху добавляете грязи, а саму постройку передвигаете так, чтобы сидеть уже над новой ямой. Это естественный природный процесс: всего за несколько месяцев отходы человеческой жизнедеятельности становятся практически неотличимы от окружающей почвы.