Страница 50 из 51
Я угостил его сахаром. Мерабчнк кивком головы поблагодарил меня.
- А от зоопарка ты напрасно отказываешься... Заживешь, брат! Никого к тебе не будут допускать без пропуска, без билета то есть... А на клетке повесят твой портрет и надпись:
"Кавказский бурый медведь Мерабчик. Возраст один год. Живет в горах Аджарии. На воле достигает возраста пятнадцати-шестнадцати лет, в неволе десяти - двенадцати лет. Кормится травой, овощами, медом, дикими ягодами. Часы посещения - с часу до пяти. Близко не подходить, в клетку руки не просовывать, не дразнить!
Администрация зоопарка".
Чем плохая жизнь, а? Подумай! Шататься в лесу, искать пищу, связываться черт знает с кем... А тут на всем готовом! Стоит ли из-за двух-трех лет лишней жизни портить себе кровь? И потом, в лесу все равно ты не проживешь - отвык, брат, не то воспитание... А тут никто тебя не побеспокоит - ни одна собака, ни один сукин сын... Ты слушаешь меня?
Мерабчик слушал. Я угостил его сахаром. Медвежонок завалился на спину, подставил пузо.
- Что, почесать? Эх ты, бездельник! Обжора ты и лентяй, дорогой мой!
Я поскреб грудь Мерабчпка. Он зажмурился и застонал от удовольствия.
- Теперь мы пойдем. Сдам тебя в зоопарк, попрощаюсь с тобой... Через год, может, вернусь сюда. Узнаешь меня?
"Узнаю, узнаю, только почеши как следует!"
- Представляешь, что будет?! Человек в клетке медведя! Медведь ласкает человека! А? С ума сойдут люди!
"Сойдут, сойдут!"
Я взглянул на часы.
- Э, брат, мы тут бездельничаем уже битый час!
Вставай, пошли!
Мерабчик встал, приник к ру-чейку. Потом медленно пошел вверх по воде. Я последовал за ним.
Медвежонок вышел на другой берег, отряхнулся, принюхался к каштановым листьям, мягким ковром устилавшим землю, и вдруг с громким рычанием стал кататься по земле, копая ее лапами и мордой. Долго метался и бесновался он, затем устало прилег, положил голову на передние лапы и взглянул на меня такими глазами, что я невольно вздрогнул..
- Что с,тобой, Мерабчик? Что случилось?
Медвежонок тяжело дышал, беспокойно ерзал и жалобно скулил. Что произошло в нем? Какое незнакомое доселе чувство ворвалось в его медвежью душу? Я осторожно приблизился к нему, снял ошейник и отбросил в сторону цепь.
- Иди, Мерабчик, в лес!
Медвежонок не сдвинулся с места. Я достал из кармана оставшийся сахар и насыпал его перед ним. Мерабчик даже не взглянул на сахар. Тогда я взял чемодан и направился к шоссе. Медвежонок последовал за мной. Морда его выражала смущение.
- Иди, иди, Мерабчик, в лес! Ты свободен! Иди, мой хороший!
Пройдя десяток шагов, я оглянулся. Мерабчик покорно шагал за мной.
Я присел перед ним на корточки, схватил его за голову и потерся носом об его холодный нос.
- Ну вот мы и попрощались. А теперь иди! Иди в лес! - Я легонько подтолкнул его и встал. Медвежонок тотчас же встал на задние лапы и пошел ко мне.
- Мерабчик, с ума ты сведешь меня!.. Ну ладно, давай обнимемся, только, смотри, осторожно!
Медвежонок раскрыл лапы, и мы обнялись... Я гладил его по спине, он тыкался мордой в мое лицо, облизывал щеки, рот и жалобно что-то бормотал.
- Хватит, Мерабчик, не заставляй меня плакать...
Иди, иди своей дорогой!..
Медвежонок опустился на четыре лапы, повернулся, медленно двинулся к лесу, потом ускорил шаг и наконец помчался галопом, не оглядываясь. Вскоре он скрылся в лесной чаще, лишь треск сухих веток доносился оттуда.
Наконец все утихло...
Не успел я пройти метров триста, как до меня донеслась длинная автоматная очередь, Я замер.
Тра-та-та-та... - повторилась очередь. Потом наступила тишина.
Я бросил чемодан и сломя голову помчался на звук автомата. Задыхаясь, преодолел покрытый каштановым лесом склон горы и выбежал на небольшую поляну.
У края поляны по траве на четвереньках ползал человек.
Я подбежал к нему.
- Яшин?! Ты что тут делаешь?
- Ищу стреляные гильзы.
- Зачем ты стрелял?
- Понимаешь, иду себе, проверяю систему... Вижу, вышел из леса - и прямо на меня!.. На двух ногах, словно, человек! Огромный такой, гляди! Хорошо еще, вовремя заметил...
Недалеко от нас навзничь лежал Мерабчик... Из его раскрытой пасти еще сочилась кровь...
- Почему ты его убил? - спросил я Яшина и сам не узнал своего голоса.
- Вот еще!.. Вижу, идет прямо на меня медведь...
- Да какой же это медведь! Ведь это Мерабчик!
У Яшина от удивления отвисла нижняя губа. Он опустился на землю. Сверху донесся шум - к нам спешили пограничники.
- Джакели... Я не знал... Ей-богу!.. Ты уж извини... - пробормотал побледневший Яшин.
- Ладно... Что было - было... Прощай!..
За полчаса автобус довез меня до Батуми. Поезд отходил в двенадцать ночи... Оставшиеся пять часов я бесцельно бродил по городу, наконец, не выдержав, пошел на вокзал, упросил проводницу впустить меня в вагон за час до отправления поезда, вошел в купе и, не раздеваясь, бросился на полку.
Поезд тронулся неожиданно. Сперва загрохотало, по вагонам пробежала судорога, потом состав сильно дернуло, и наконец колеса завертелись плавно, ускоряя бег и постукивая на стыках.
В купе, кроме меня, не было никого. Я присел на койке.
- Молодой человек, постель не желаете? - заглянула проводница.
- Нет.
- Извините.
- Очень вас прошу, если можно, не впускайте сюда пассажиров!
- Пожалуйста! Состав почти пустой... Вы заприте дверь.
- Спасибо!
- Где вас разбудить?
- Нигде.
- Спокойной ночи!
- Спасибо.
Я снова прилег. Поезд шел полным ходом. Ритмичный, многотонный перестук колес притуплял мысль, убаюкивал меня. Усталость, напряжение, переживания дня опутывали тело, словно паутина... Охваченный сладостной дремотой, я чувствовал, будто лечу куда-то ввысь.
Синяя лампочка на потолке купе испускала нежное, ласковое сияние. Оно постепенно расширилось, раздалось, охватило все вокруг, залило лазурным светом небо и землю... Потом меня подхватили легкие волны синего моря. Я зажмурился, с наслаждением окунулся в теплую воду, и безбрежная синева проглотила меня...
...Она вошла, как и десять лет назад, стройная, красивая, синеглазая, с ниспадавшими на плечи локонами иссиня-черных волос, легкая, воздушная, в длинном светлом платье. Вошла и погладила меня по лбу своей теплой белой рукой.