Танец для Феникса

— И что?

— То, что все вот это не менялось с того времени, как мы пришли на Авельхайм. Ничего не менялось, Ния. Мы пришли в другой мир, но внутри остались прежними. Мы вымирали, пока Доран не решил, что так нельзя. Пока Аврора не внесла свежую струю в наши Дворы и не подарила возможность вновь рожать.

Опять пришлось прикусить язык, чтобы не пройтись по физиологии и не сказать, что мужчины точно рожать не будут. Зато отметила взгляд Рагнола, отчего все же не выдержала и спросила:

— Из-за этого влюбился в Королеву Теней?

Диск как раз подлетал ко дворцу, и явно собирался залететь внутрь. Меня же ожгло взглядом, в котором плавилось столько эмоций, что внутри защемило.

— Позже, — ограничился Рагнол кратко и до конца пути не произнес ни слова. Да и я тоже переваривала услышанное. Заодно и разглядывала мрачное великолепие дворца, в котором передвигались на летуне. Скорость его стала совсем низкой, видимо, чтобы я могла как следует осмотреться. Ну что сказать, оценила. Весь дворец освещался от души, но холодным зимним светом, отчего темные цвета казались еще ярче, выразительнее.

Тьма и серебро…

Черные стены и серебряные деревья…

Мебель чернее ночи и серебристый свет, вуалью окутавший все вокруг…

Готическая сказка с прекрасным Королем…

Дернула головой, отгоняя ненужные и вредные мысли. Король то прекрасный, только вот непонятно, чего от него ждать. Фейри, который отличается от других, лично у меня вызывает ассоциацию только с миной. Непонятно что скрывает и когда рванет.

Гостиная, куда нас доставили, напоминала ледяной чертог. К счастью, теплый, но порукам все равно побежали мурашки. Прозрачно-льдистая мебель, на первый взгляд твердая и неудобная, но на деле приятная и комфортная. Гроздья серебристых ярких ламп, свисающих с высокого потолка. Зеркальный черный пол, матовые стены, увешанные картинами и украшенные странными барельефами.

— Вина?

— Предпочту слушать трезвой.

— Тогда садись.

Рагнол опустился в роскошное «ледяное» кресло, я же устроилась напротив, предпочтя диван. На нем можно было разместить роту фейри. На таком здорово просто валяться и читать, особенно если понять, что холодный он лишь внешне.

Внешность вообще часто обманчива.

Вместо вина мне налили тягучий и сладкий сок. Прислуживали молчаливые и бесшумные девушки фейри. Сделав все, они просто вышли, оставив меня наедине с Рагнолом.

— Для начала скажи мне, Ния, — Король Неблагих разглядывал бокал с золотистым вином, вертел его в пальцах, — что ты ощущала, пока ехала сюда?

— Осторожность?

— Опиши эмоции как можно точнее. Это важно.

Я описала, догадавшись, что не стоит спорить. Заодно поняла, что чувство паники и желание убежать никуда не исчезли. Они просто оказались слегка придавленными другими ощущениями, а сейчас опять вылезли. И пока описывала Рагнолу свое состояние, боролась с нарастающим желанием встать и удрать.

— Все же выпей вина, — пришел на помощь Король.

— Пожалуй…

На моих глазах Рагнол сам налил из графина вино, а затем достал из кармана небольшой флакон из темного стекла. Три капли упали в мой бокал, после чего его протянули мне.

— Что это?

— Я бы мог пошутить про яд, но сейчас это будет не к месту. Ния, это поможет притупить твою панику. Ты же сама понимаешь, что она ненормальна.

— Ну как сказать, — я нервно хмыкнула, — ты слишком странный, Рагнол. Ты странный даже для Неблагого. Ты, черт подери, неправильный фейри!

В ответ Рагнол громко расхохотался. Искренне, запрокинув голову.

— Ния, это шикарный комплимент, я всегда хотел быть именно неправильным. Тем, кто расшевелит все болото. Жаль, лавры все же достались твоим родителям, но и я немного ухвачу себе славы. Выпей, не бойся. Клянусь Богиней, что ни словом, ни действием, ни помыслами не причиню тебе вреда ни физического, ни ментального.

Серьезно. После этого я уже спокойно выпила вино, ощущая, как по венам растекается спокойствие. Зелье меня не сделало заторможенной, оно заблокировало то, что посчитало лишним. И понемногу паника уступила место вниманию и спокойствию.

— Действует жаль недолго, — сообщил Рагнол, — так что будем все делать быстро. Для начала кое-какая информация: я помогаю тебе ради будущего союза с Двором Теней и ради твоей матери. Я ее люблю? Да. Хотел бы сделать ее Королевой Неблагих? Да. Почему не пытаюсь ее завоевать? Потому что умею заглядывать вперед. Война ради женщины, пусть и такой, как Аврора, не принесет ничего, кроме боли и страданий. А вот союз с Двором Теней, напротив, сулит большие плюсы как в настоящем, так и в будущем. К тому же, я знаю, что не стану возлюбленным для Королевы Теней, ее сердце уже отдано. Но могу стать другом.

Нельзя таким быть, мое сердце занято, но все равно внутри дрогнуло от слов Короля Неблагих. Настолько разительно они отличались от логики фейри.

Может, действительно, такие как он меняют историю. К лучшему или нет не знаю, но явно меняют.

— Любишь Королеву Теней, но руки моей просил.

— Лишняя нить, связывающая с Королем Теней, не помешает.

Я выдохнула: ну хоть тут все понятно. Брак ради выгоды, вот это знакомо, да.

— А сейчас что задумал. Почему расспрашивал о моих чувствах?

— Хаос и Богиня сказали, что тебе снятся кошмары.

Я откинулась на спинку дивана и протянула:

— Оу, ты еще и с Хаосом беседуешь?

— Беседует он с Дораном, а тот передает мне. Хаос общается только с членами королевской семьи. Аврора была исключением, так как носит внутри себя его частицу. Ния, мне придется самому попасть в твой сон, чтобы убедиться в своих предположениях.

— В каких? — спросила и зевнула: глаза начинали слипаться, а голову медленно что-то задурманивало. Даже голос Рагнола звучал глухо, как сквозь вату.

— Хаос и Богиня две недели пытались понять, что с тобой не так. Теперь есть подозрения, но для того, чтобы их подтвердить, мне надо скользнуть в твое подсознание.

Очередной зевок, а потом догадка, пронзившая утонувший в сонливости мозг.

— Усыпил меня?!

— Но здоровью не навредил, — «успокоил» Рагнол, глядя на меня.

Я же попыталась приподняться, но тело уже стало ватным, непослушным. Смогла лишь погрозить кулаком. Глаза закрывались сами собой. И прежде, чем сдаться объятиям сна, успела заметить, как Рагнол снова достает флакон, и капает его содержимое в свой стакан. После чего все завертелось перед глазами, и я начала падать…

Снова вокруг простирались комнаты замка. Алые и оранжевые оттенки, багровое солнце, замершее на горизонте, жаркий ветер, раздувающий красные прозрачные занавески на окна и между залами. Снова на мне красовалось огненного цвета платье с открытыми плечами и глубоким декольте, а руки до локтей закрывали тонкие перчатки того же оттенка. Снова я помчалась через залы и просторные коридоры. Уворачиваясь от алых тканей, чувству нарастающую панику и дикое желание оказаться подальше отсюда.

— Он мой!

Дикий крик раздался совсем близко. Столько в нем было боли, что я не выдержала и зажала уши. Споткнулась, но удержала равновесие и продолжила бежать.

Куда угодно, лишь бы подальше от воплей.

— Он мой!

Ее голос теперь звучал со всех сторон, отражался от стен, бил в упор. В какой-то момент я увидела далеко вперед фигуру в красном. И поняла, что даже не смогу свернуть: все проходы в другие залы исчезли. Лишь длинный коридор с узкими окнами. Развернулась и отпрянула: рыжеволосая очутилась за спиной. В платье как у меня, со спутанными кудрями и сверкающим взглядом.

— Он мо-о-о… — ее крик вдруг захлебнулся, превратился в сдавленный хрип, когда между ней и мной вдруг встали зеркально-черные огромные лезвия. Они вспороли пол, и в их толщине я увидела свое лицо. Точнее то, что должно быть ими и не было. Завопила, вонзаясь ногтями себе в щеки и…

— Ния, Ния, очнись! — хлесткая пощечина вырвала меня из сна.

Саднило запястье, гудела голова и тело казалось ватным. Сидевший рядом Рагнол выглядел малость потрепанным: с красными от лопнувших сосудов глазами, бледнее обычного и весьма хмурый. Рядом с ним, на крохотном зеркальном столике я заметила два бокала. Один из них протянули мне, а из другого Рагнол отхлебнул сам и вздохнул с явным облегчением.