Атланты. Книга вторая

- Не понял,- сказал я.- Лучники считают себя лучше других ?

- Нет, командир. У них там разное... Один недавно женился, у другого ребёнок заболел, третий сам хворает. А четвёртый испросил отпуск и поехал проведать родителей. Ну а они ввалились в наш кабак и принялись нас задирать. Клянусь Древними богами, командир, мы хотели уйти !

- И что же вам помешало ?

- Они оскорбили штурмовиков,- объяснил Добрыня.

- Знаете, как оно бывает, господин подсотник,- снова заговорил Довбуш.- Руки сами сжимаются в кулаки, ноги несутся вперёд...

- А мозг отключается,- перебил я.- Вам, господин десятник, было велено молчать.

- Виноват, господин подсотник.

- Командир, ну некого было за тобой отправить,- оправдывался Добрыня.- Все были заняты, на каждого напало по двое.

- Значит так,- сказал я.- Картина мне ясна. На этой неделе выходной для вас отменяется. Позанимаемся силовыми упражнениями. А господа десятники Мирослав и Горыня потом ещё дополнительно поработают над приёмами самообороны, ибо недопустимо для штурмовика пропускать прямые удары в глаз. Вопросы ко мне есть ?

- Всё ясно, командир,- заверил меня Добрыня.

- Свободны,- ответил я и отправился к сотнику.

***

- Что-то я недопонимаю, Герт,- сказал командир.- У Ратибора и Вирда все десятники ходят с битыми мордами, а у тебя только один. В чём дело ?

- Они отсутствовали по уважительной причине, командир. Я могу подать рапорт.

- Потом. Где были ваши старшины ?

- Мой затеял какую-то перестановку в доме,- доложил Герт.- Уже с неделю не в себе. На попойку его сейчас и силой не затащишь.

- А мой был у меня,- добавил Вирд.- Он мне понадобился по кое-какому вопросу.

- Понятно,- ответил сотник Тан.- Вообще-то, надо признать, что в комендатуре тоже люди служат.

- Кто бы сомневался, командир,- подхватил я.- Да ещё какие ! Один подсотник, говорят, на днях задержал трёх вооружённых грабителей.

- Вот-вот,- продолжал сотник.- Ребята они бравые.

- С такими и самим подраться не грех,- ввернул Вирд.

- Я к тому и веду,- сказал Тан.- Сегодня вечером, а ?

- Только не пойдём, как эти олухи-десятники,- предложил Герт.- Возьмём и ремни, и дубины.

- И в порт,- распорядился Тан.- В тех краях их всегда полно. А я договорюсь с другими нашими сотнями, может ещё кто подтянется. Как начнёт темнеть, собираемся у порта возле кабака, на вывеске которого нарисована змея.

Мы закивали головами, дав понять, что заведение это нам хорошо знакомо.

- А там посмотрим. Ну а сейчас, господа офицеры, я вас более не задерживаю.

***

Но все наши планы были грубо нарушены. Вечером я как раз собирался на битву, когда ко мне примчался солдат-посыльный.

- Господин подсотник, вас срочно вызывает сотник Тан.

- Но я уже и так...

- Нет,- перебил меня солдат.- Он вызывает вас в расположение сотни.

Я пожал плечами и отправился.

В городе было неспокойно. Спроектировали его так: идёшь себе по узкой улочке вдоль прилепленных друг к другу домов со слепыми стенами, а тут - раз ! - площадь с небольшим рынком и парой увеселительных заведений. И так по всему городу. И вот как раз на этих площадях собирался народ. Услышав призывы к погромам, я прибавил шагу, пытаясь представить себе, что творится на главной площади., на центральном рынке и в порту.

- В городе мятеж,- объявил нам всем сотник Тан.

- Мы уже поняли,- проворчал Герт.

Нас с Вирдом по дороге не трогали, а в командира лучников какая-то добрая душа запустила камнем.

Наше подразделение отправилось к главной площади. Там мы перекрыли три улицы, ведущие к правительственному зданию, и принялись оценивать обстановку.

Площадь бурлила. Народ толпился вокруг памятника Правителю Дану, у стен главного храма; на центральном рынке тоже колыхалось море голов, хотя все торгаши давно уже ушли с него. Слышались крики и вопли, угрозы и оскорбления. Тан убежал к сотнику Ферро уточнять задание, за себя оставил Вирда и велел с места не двигаться.

Пока его не было, мятежники попытались атаковать и отогнали их назад дубинами. Мечи, по настоянию командира, оставили в казармах.

- Что, грустно стало ?- прокричал в толпу Добрыня.

- Сволочи !- отвечали оттуда.

Вернулся сотник Тан. Он рассказал нам, что главная площадь и порт оцеплены, уйти никто не сможет. В настоящее время комендатура разгоняет мятежников на площадях помельче. Ну а мы пока остаёмся на месте и ждём сигнала.

- Ратибор идёт со мной к Старику,- закончил он свою речь.

- Это ещё зачем ?

- Это ещё затем, что приказы не обсуждаются. Вперёд !

И мы с ним отправились.

Площадь, забитая народом, выглядела не слишком привлекательно. Горело множество факелов, принесённых обеими противоборствующими сторонами. Мятежники орали, пели, оскорбляли правительство и армию Атлантиды. Военные молчали.

- Шевелись, Ратибор,- распорядился Тан.- Хватит глазеть по сторонам.

***

Градоправитель сидел в маленькой комнатушке на первом этаже правительственного здания. Около него за столом располагались Старик и незнакомый мне человек. У двери стояли два огромных солдата из комендатуры. Крошечный огонёк из плошки с жиром освещал небольшое пространство вокруг стола; углы и стены оставались во тьме.

- Вот, привёл,- доложил Тан Старику.

- Это тот самый офицер ?- спросил градоправитель.

- Так точно !- ответил сотник Тан.

- Вы изложили ему суть задания ?

- Нет, господин градоправитель. Я и сам его не совсем понял,- признался сотник.

- Позвольте мне,- попросил незнакомец; градоправитель и Старик утвердительно кивнули.

- Слушай внимательно,- прошептал сотник Тан, пихнув меня локтем в бок.

Незнакомец разложил около светильника пергамент. Высокий, крепкий тысячник Ферро, совершенно непонятно почему прозванный Стариком, и маленький, толстенький градоправитель с интересом уставились на него.

- Известно ли вам, подсотник...- заговорил, было, незнакомец, но его перебил сотник Тан:

- С кем имеем честь ?

- Ах, простите, я не назвался. Советник Лоренц. Выполняю некоторые..., скажем так, деликатные поручения господина градоправителя. Известно ли вам, подсотник Ратибор, как устраиваются мятежи ?

- А то !- ответил я.- Прекрасно известно. Собирается пьяная толпа, кто-то вдруг вспоминает, как в прошлом году его обсчитал какой-то купчина. Все преисполняются благородным негодованием и идут устраивать погром. Если в этот момент патруль из комендатуры не пьянствует, не гоняется за девицами лёгкого поведения и не дерётся со штурмовиками, то мятеж подавляется в самом начале. Поутру бунтовщики ничего не помнят и очень удивляются, проснувшись в тюремной камере. Если же...

- Благодарю вас, подсотник,- перебил меня советник.- Вы кое о чём забыли. В этой толпе обязательно должен оказаться какой-нибудь доморощенный философ, который доступно объяснит всем, сколь несправедливо устроен мир. Одним всё, а другим ничего, ну и так далее. Но сегодня - особый случай. Во-первых, всколыхнулось уж очень много народу - больше половины города. Во-вторых, мятеж не из-за чего. Главарей нет, никаких требований не предъявляли. А такие мятежи, господин подсотник, самые страшные.

- Что в третьих ?- спросил сотник Тан.

Советник Лоренц поморщился и ответил:

- На пьедестале памятника Правителю Дану стоит девица и читает стихи, унижающие монархию и призывающие к бунту. Мои люди, затесавшиеся в толпу, докладывают о том, что многие очень внимательно её слушают. Поэтому мы и обратились к вам. Вы ведь тоже...

И советник дважды щёлкнул пальцами, пытаясь подобрать нужное слово.

- Вы хотите, чтобы я залез на пьедестал с другой стороны и читал стихи, возвеличивающие монархию и призывающие к успокоению ?

- Подсотник Ратибор !- взревел Старик.- Своим остроумием блеснёте в другом месте !

- И в другое время,- добавил градоправитель.