Под светом Луны

— Не смей ее трогать! — прорычала Анжи в его сторону, ни на миг не прекращая дергаться в веревках. — Только посмей ее коснуться!

— И что ты сделаешь? — хмыкнул Кларк, снова подходя к ней. — Пожалуешься своему щенку? Так он далеко и никогда не найдет нас. Или муженьку? Ах да, твой ненаглядный же тоже здесь, в соседней комнате, — нарочито удивленно вспомнил оборотень. — Делает свои последние вздохи, — наигранно сочувствующе покивал головой он.

— Что ты с ним сделал?! Что ты сделал с Биллом?! — закричала Анжи, ему в лицо, бешено сверкая глазами.

— То, что не сделал в прошлый раз, — рыкнул Кларк, мигом сбросив с себя радужную маску довольного жизнью человека, и возвращая свой истинный облик мерзавца, подонка и психопата с бешеным взглядом. — На этот раз он точно сдохнет! Больше я не оставлю ему шанса выжить!

Мина видела, с каким ужасом и ненавистью, страхом и паникой Анжи смотрит на Кларка. И у самой слезы текли по щеках от ужаса того, что она слышала, от понимая того, что сейчас должно быть чувствует волчица. Вот что бы чувствовала она, зная, что Рис сейчас умирает? Она не хотела даже представлять! Лучше она сама умрет, чем будет думать о подобном!

— Я убью тебя, — прошептала убийственно спокойно и тихо-тихо Анжи в лицо Кларка. — Убью собственными руками. Вырву твою глотку голыми руками.

Мужчина же только расхохотался, заливисто и насмешливо. А потом смех резко оборвался, и он сильно сжал в кулаке рыжие волосы, больно и резко оттягивая голову молодой женщины назад и заглядывая ей в лицо с наиболее близкого расстояния.

— Я не дам тебе этого сделать. У тебя просто не хватит на это сил! А вот я могу сделать с тобой все, что пожелаю, — шипел он ей в губы, сверля взглядом ее синие глаза. — Ты целиком и полностью в моей власти. И я попользуюсь этим на славу. Для начала я тебя поимею. Трахну тебя так, как никогда не трахал тебя твой муженек. Так, как давно этого хотел и не смог сделать много лет назад. О, я ночами мечтал о том, что сделаю с тобой, когда ты попадешь мне в руки. Представлял себе это изо дня в день. И я сполна наслажусь тем, за что лишился власти и своей стаи!

Анжи презрительно смотрела в ненавистное красивое лицо, а потом плюнула в него. Кларк только хмыкнул, вытер плевок обратной стороной руки, а потом, еще сильней сжав волосы в кулаке, с яростью впился в губы женщины, кусаясь и рыча, как зверь. Столько же резко и отступил.

— А потом, я отпущу тебя, — продолжил говорить волк, вновь переходя к Мине. — Отпущу, чтобы ты пришла к своему щенку и рассказала о том, что то же самое я сделаю и с его женой. И ты, — он посмотрел на Анжи, — будешь на это смотреть, чтобы в подробностях описать ему, что я делал с его нежной половинкой, которую он безуспешно пытался от меня спрятать. Знаешь, у меня была мысль убить тебя, — он повернулся в Мине, — как только я узнал о твоем существовании. И я бы легко это сделал. Но потом вдруг подумал, что этого мало. Лучше будет, когда этот мальчишка полностью прочувствует, что он потерял. Будет лучше, когда вы станете парой, когда он познает тебя, когда поймет, что ты для него значишь. Когда ощутит связь, когда сделает тебя своей. И только сейчас ему будет хуже всего, когда он знает, что теряет. И я знаю, что после этого, он превратиться в ничто. Что он станет никем. И я даже не стану его убивать, когда он ослабеет от горя и своей потери. Нет. Я оставлю его в живых, чтобы он подыхал медленно и мучаясь. Вот это будет моя ему месть.

Анжи снова зло рычала на него, а Мина смотрела в безумные глаза и чувствовала, как ей становится страшно. Не от той участи, что ей подготовил этот ублюдок. А от того, что станет с Рисом. Она знала, как истинные пары переносят разрыв связи и смерть своего партнера. Знала, как это мучительно и больно, знала, как быстро это сводит с ума и доводит до ручки. За считанные годы молодые люди превращались в стариков, изо дня в день сгорая в собственном бессилии и одиночестве. Это ужасная участь, даже хуже смерти.

— Боишься? — довольно прошипел Кларк ей в лицо.

— Нет, — тихо ответила Мина.

— А зря. Я не твой щенок. Я истерзаю твое тело и душу в клочья. Ты будешь страдать долго и мучительно. И он об этом узнает, можешь мне поверить — я позабочусь об этом. Мы даже можем снять кино, — захохотал снова безумец.

— Рис тебя найдет. И отомстит, — тихо произнесла Мина, смело глядя ему в глаза снизу вверх. — Отомстит так жестоко, как даже ты не можешь представить.

— О, я буду его ждать. Но он будет сломлен, — закачал головой Кларк. — И все, что мне останется — так это прервать ему мучения, чего делать, как я уже сказал, я не буду. Я посажу его в клетку. Буду приходить к нему каждый день, чтобы покормить, а заодно напомнить о моем времени, проведенном с тобой. И еще я верну себе свою стаю. И мы, Анжи, — он взглянул на взбешенную волчицу, — снова встретимся.

Дверь снова открылась и на пороге возник мужчина. Мина вспомнила это лицо — это он ударил ее в той комнате в ресторане.

— Ты спутался с охотниками, — протянула насмешливо Анжи. — Как же низко ты пал. Хотя о чем это я… — рассмеялась она, глядя на Кларка с презрением и насмешкой, — ты всегда был на дне, что я удивляюсь!

Мина услышала, как скрипнули зубы оборотня, но он ничего не сказал женщине.

— Чего тебе? — зло рявкнул он охотнику.

— Нужно поговорить, — хмуро произнес незнакомец и исчез.

Волк вышел следом, плотно закрыв дверь.

— Теперь ясно, почему Рис так и не смог выйти на охотников: все это время их прикрывал Кларк.

— Как можно столько лет нести в себе эту месть? — ужаснулась Мина, качая головой.

— Он псих. Всегда им был. И я проклинаю тот день, когда наша семья ступила на территорию его стаи. Не появись он на нашем пути тогда, и ничего этого не было бы.

— Но и не было бы вашей семьи, вашей стаи, — тихо произнесла девушка.

— Сейчас я готова отказаться от всего, лишь бы ничего этого не было.

— Не говори так, — проглотила комок в горле Мина. — Рис многим облегчил жизнь, победив Кларка.

— Я все понимаю. Но в эту минуту мне плевать на все, кроме моего сына и моего мужа.

Последнее слово Анжи произнесла глухо и срывающимся голосом.

— Ты чувствуешь его?

— Только то, что он еще жив. И ничего больше, — прошептала Анжи, глядя в стену, за которой, она теперь знала точно, была ее пара.

— Рис придет, я знаю, — едва слышно прошептала Мина.

— Я не спорю, — глухо ответила Анжи. — Только вот вовремя ли?

Они обе надолго замолчали. Ожидание пугало и тяготило. Мысли несли страх и панику. Ужасные картины будущего мелькали в обеих женских головках, и не было и намека на какой-либо выход из этой ситуации. Все было бы иначе, если бы не наркотик в их крови. Он ослаблял, сковывал и мешал. Сил не было совершенно, и он каким-то чудным образом не давал обращаться — они обе попробовали это сделать, едва хоть чуть пришли в себя. Но их вторые звериные половинки даже не отзывались, будто их и не было вовсе, будто не были они оборотнями, просто людьми. Это пугало, это было непривычно и до жути странно. Но не главное. Далеко не главное.

— Нужно попытаться сдвинуть стулья друг к другу и развязать руки, — неожиданно пришла идея в голову Мине.

— Попробуем, — серьезно кивнула Анжи.

С трудом, но на миллиметр они обе сдвинули свои стулья. Однако мало было шансов, что затея все же удастся — для них даже такая малость сейчас была непосильной, а малейшее движение тут же отзывалось головокружением.

— Что же за дрянь нам вкололи? — тяжело дыша, протянула Анжи. — Никогда не сталкивалась ни с чем подобным.

— Вряд ли ты сталкивалась и с тем, что охотников ведет оборотень, — вздохнула Мина и прикрыла глаза после еще одного усилия.

Они находились на достаточном расстоянии друг от друга и придвигались буквально по миллиметру, истощая себя еще больше.

— Нет, не выйдет, — покачала головой Анжи. — Нужно поберечь силы, они нам еще пригодятся.

Мине ничего не оставалось, как согласиться. Что их ждет дальше? Она не сомневалась, что Кларк выполнит каждую свою угрозу, причем именно с таким наслаждением, которое плескалось в его темных нездоровых глазах. Да и как он может передумать, когда столько лет лелеял свои мечты о мести? Кажется, что ничто сейчас не способно его остановить. После всего, через что он прошел, все мелочи, которые будут ему препятствовать, покажутся слишком мелкими. Мину все больше и больше охватывала безнадежность.