Убийство в Касатоновке

- Мне трудно что-то сказать определённое по поводу убийства Николая. Действительно рядом с трупом нет следов зверя, а только человеческие, но эти следы не очень-то стандартные и люди в наших краях никогда не ходят по тайге босиком.

- Вы здесь родились, здесь же родились ваши родители и, по всей видимости, вашему роду известно о том, что на болотах живут жуткие звероподобные существа похожие на людей. Вы, по всей видимости, знаете, что несколько лет назад в ваш населённый пункт приезжали иностранные туристы, которые как раз и занимались поиском болотных тварей. Вы можете что-то рассказать по этому поводу?

- Да, нам известно кое-что о болотных обитателях, но об этом не принято говорить всуе. - Сказал как-то по-библейски старовер.

- Тогда расскажите всё, что знаете о семье Заварзиных. Кузьма Иванович рассказал, что полтора века назад Заварзины пришли сюда вместе со старообрядцами Касатоновыми, то есть с вашими предками. Нам необходимо выяснить, почему убили Заварзина? Это первый случай гибели человека от клыков и когтей странного и неуловимого зверя. Может быть, мы сможем что-то прояснить?

- Заварзины сорок лет жили на Западносибирской низменности между реками Обь и Енисей. Вот в тех краях действительно царство болот и о них эти люди знали всё. Любовь к болотам у них не закончилась с переездом на новое место жительства. Это именно Заварзин уговорил моего прадеда обосновать деревню на правом берегу реки. Он сходил на разведку и узнал, что тут есть огромное болото, оно тянется на многие сотни километров вплоть до железной дороги. - Гордей задумался на секунду и продолжил твёрдым голосом.

- Когда наши деды ехали к Байкалу, то Заварзины по какой-то причине присоединились к их обозу и двинулись вместе с ними в эти края. Как рассказывал мой дед, они были очень покладистые и добродушные люди, только с каких-то времён в их роду стало появляться всё меньше и меньше детей, а потом род и вовсе сошёл нанет. Николай Заварзин был последним из них и тот погиб страшной смертью. Мой дед и отец были дружны с Заварзиными и рассказывали о них удивительные вещи. Да я и сам помню ещё родителей Николая. Они умерли не так давно и похоронены не на нашем деревенском кладбище, а на каком-то острове среди болот. Их туда на лодке плоскодонке сам Николай увёз. Мать его умерла первой и они с отцом её там похоронили, а потом и отец Колькин преставился, так он его один туда сплавил.

- Так расскажите, что именно связывало Заварзиных с болотами и как это получалось, что они вообще не боялись ходить в топи, когда все остальные жители вашей и соседней деревни предпочитаю не подходить к марям. -

Касатонов как-то весь подобрался, расправил плечи, сощурил зоркие глаза и промолвил.

- Вам бы лучше об этом спросить моего отца. Ему уже семьдесят лет, но тятя в своём уме и память у него цепкая. Он помнит даже то, что происходило в детстве.

- Мне кажется не надо тревожить старика. Расскажите, что знаете сами. Возможно, ваш рассказ раскроет тайну убийства Заварзина? Если мы сочтём нужным, то побеседуем с вашим родителем завтра, когда сплаваем на место убийства Заварзина. - Сказал капитан.

- Ладно, если следствию нужны сведения о роде Заварзиных, я расскажу кое-что, но предупреждаю сразу, об этом известно каждому жители нашего поселения.

Нам внукам о Заварзиных рассказал ещё при жизни наш дедушка. Дело в том, что у этого семейства была одна очень странная особенность. Мужчины рода каким-то чудесным образом могли входить в контакт с самыми свирепыми медведями. Они никогда не убивали зверей, но каждый год приносили из тайги медвежат и только самочек. Представьте себе господа милиционеры, все жители нашего поселения содержали охотничьих собак, а Заварзины выращивали медведей. На первом году пестунов они на зиму укладывали в берлоги, сделанные в огородах по типу землянок, а на второй год уводили их зимовать на сухие острова в болото, в самое его сердце. Я помню, как двадцать лет назад отец Николая Заварзина увёл молодую медведицу в болото и оставался там с ней целый месяц. Я спросил тогда у отца, почему Илья Фомич так долго не возвращается с болот? Предположил, что с ним могло что-то случиться, но родственники почему-то не беспокоятся об его отсутствии.

Отец сказал, что Заварзин уводит медведя на остров и там устраивает ему берлогу. Подыскивает хорошее место, расширяет землянку и учит медведя строить место для зимней спячки. Медведь считает, что человек его родитель и воспринимает всю науку за чистую монету. Как это удавалось делать мужикам Заварзиным, никто не знал. Был у них какой-то дар убеждать зверей поступать именно так, как учит человек. Заварзины были особые люди и научились они этому ремеслу, когда жили полвека в болотах Сибирской низменности.

- Так вы же только что признались, что все жители Касатоновки знают о том, что в болотах живут не только медведи, но и странные страшные прямоходящие волосатые монстры, чей след походит на отпечаток человеческой ноги. - Воскликнул капитан. - Я не понимаю, как с этими монстрами могли договариваться Заварзины? Если медведей они приручали к себе с малолетства, а медведь приручается не хуже собаки, так как родственный этому животному, то войти в контакт со снежным человеком вообще нет никакой возможности. Снежный человек он разумен и специально не идёт на контакт с людьми. Снежный человек, по мнению зоологов, боится людей и призирает их, хотя иногда всё же появляется в поле зрения охотников и любопытных путешественников.

- Скажите, вам известно, зачем Заварзины уводили доморощенных медведей в болота? Что они сами говорили очевидцам этих своих неординарных и очень странных поступков? - Спросил участковый Шапкин. Он вдруг понял, что проработав два года, совершенно не вникал в жизнь сельчан, не знал историю поселения и совершенно бездумно ходил в тайгу, только ради заготовки дикоросов и охоты на зверя и птицу.

Касатонов долго смотрел на участкового, и взгляд его становился тяжелым, в нём чувствовался немой вопрос к блюстителю деревенского порядка.

- Все жители нашего поселения из года в год терялись в догадках, зачем Заварзины уводили своих медведей в болота. Они делали это целенаправленно и всегда в одно и то же время. - Ответил Касатонов. Он помолчал, очевидно, решая говорить ещё что-то о навсегда сгинувшем семействе Заварзиных и продолжил.

- Первый раз они уводили питомцев на болото в самое опасное время, когда у медведей начинается гон. Однако это обстоятельство никак не пугало медвежатников. Затем в августе они возвращались с медведями домой и внимательно наблюдали за медведицами и если видели, что самка забеременела, то глубокой осенью уводили её в болото на какой-нибудь остров и там, она ложилась в сухую, хорошо подготовленную берлогу, а человек возвращался в деревню. Я уже об этом рассказывал.

Однажды Илья Фомич разоткровенничался с моим отцом и сказал ему, что они приучают медведиц зимовать среди болот только с одной целью, чтобы охотники не могли зимой отстрелять зверя, выгнав его из берлоги. Больше всего медведей гибнет именно во время зимней охоты. Заварзиным все верили. Посмеивались над любителями этого мощного зверя, но почему-то верили на слово. Да и как не верить, ведь не проверишь, что там вытворяли с медведицами Заварзины и как они проводили их случку? Подумайте сами товарищи милиционеры, когда у медведей гон начинается, они становятся свирепыми и атакуют не только соперников своего рода, но и людей. В это время даже охотиться на них запрещено, никто не хочет попасть под когтистую лапу. Вот такие дела. - Развёл руки Касатонов. - Если хотите узнать о Заварзиных больше, то идите к моему отцу. Я уже упоминал, что и дед и отец были дружны с угасающим родом Заварзиных и это, не смотря на то, что они не были староверами, не состояли в общине. Община их вообще не принимала, потому что у Заварзиных были крепкие языческие взгляды на жизнь, на природу. Они слепо верили в кикимор болот, леших тайги, хозяев гор и воды и поклонялись им, а тандемным животным у них был медведь. -