Замок Ругна

— А быстрее двигаться нельзя? — озабоченно спросил Дор у паука. Ему казалось, что они перемещаются довольно быстро, но счет почему-то тоже довольно быстро перешел от сотни к трем сотням. Может, бутылка жульничает, глотает цифры? Нет, неодушевленные предметы на такое не способны. Просто он, занятый своими мыслями, не прислушивался и только теперь опомнился.

— Быстрее небезопасно, приятель, — ответил Прыгун.

— Давай мне обруч, — велел Дор пауку. — Тогда ты сможешь тянуть за нить быстрее.

Прыгун не спорил и отдал обруч.

Очередная гарпия камнем упала с неба. Дор успел поймать ее обручем, и она исчезла без следа. Что происходит с ними по ту сторону обруча? Гарпии умеют летать, гоблины — карабкаться. Почему же они не появляются вновь? Или на другой стороне какая-то адская сила мгновенно убивает пришельцев? У Дора прямо мурашки по спине побежали.

Прыгун на минуту оставил Дора — отправился вперед, чтобы подготовить нить для следующего броска. Дор воспользовался одиночеством, чтобы провести опыт: сунул палец в обруч. Половина пальца исчезла, будто отрезанная острым ножом. Дор заглянул с обратной стороны и увидел, что продолжения пальца нет, виден только аккуратный срез — кожа, кровеносные сосуды, сухожилия, кости. Никакой боли он не почувствовал. Палец слегка застыл, но не заледенел. Значит, там, сзади, нет никакого ада, никакой вечной мерзлоты. Дор вытащил палец. На нем не было ни царапинки. Дор решил проверить еще раз: сунул палец как бы с изнанки. И опять перед ним был всего лишь палец, правда, среза он на этот раз не увидел. Получается, с какой стороны ни заходи, придешь все туда же. В какой-то другой мир?

Прыгун дернул нить, и Дор отправился дальше. Ему было неловко, что он тайком проделал этот опыт. К тому же он мог лишиться пальца. Хотя нет, король ведь брался за обруч, и его пальцы тоже исчезали, а потом распрекрасно появлялись.

— Остановимся и проверим, есть ли там гоблины, — сказал Дор. Он на время прекратил играть.

Прыгун быстро поднялся по стене и, не вылезая полностью, осмотрел местность двумя или тремя глазами.

— Гоблинов видимо-невидимо, — сообщил он. — Кажется, они следуют за гарпиями, а те, в свою очередь, за нами.

— Опять проделки Мэрфи! Мы не сможем выйти из ущелья с таким эскортом.

— Теперь мы уже наверняка вышли из области забудочного заклинания, — протрещал паук, желая ободрить приятеля.

— Значит, гоблины и гарпии тоже вышли! Ничего хорошего! — чуть не расплакался Дор.

— Вспомни нашу цель. Мы должны были отвлечь противника. Увести, чтобы повелитель зомби смог пробраться в замок. Если он уже в замке, значит, мы выполнили свою задачу.

— Может, ты и прав, — согласился Дор, постепенно успокаиваясь. — Не так уж и важно, попадут гарпии и гоблины под власть заклинания или нет. Как же нам выбраться отсюда? Заклинание в обратную сторону уже не повернуть.

— Упорство поможет нам, — заявил паук. — Если мы будем идти долго, пока ночь... Что такое? — Паук вдруг повернулся и приложил лапу к уху.

Дор пытался понять, куда смотрит Прыгун, но на этот раз не сумел. Черт побери эти вездесмотрящие паучьи глазки!

— Что случилось? — спросил он.

— Девятьсот восемьдесят три... девятьсот восемьдесят четыре — закрывайте двери в квартире, — девятьсот восемьдесят пять...

Мамочки! Голос приближался. Какая-то гарпия подхватила бутылку и несла ее к ним. Но ведь сейчас взорвется!

— Мэрфи! — крикнул Дор. — Можешь ликовать! Ты достал нас!

— Какая странная говорящая бутылка, — хрипло проговорила гарпия.

— Девятьсот девяносто два — садовая голова...

— Не считай! — что было сил выкрикнул Дор.

— Раз уж начало считать, то нельзя не продолжать, — наставительно ответила бутылка.

— Не мешкай, — проверещал Прыгун. — Я привяжу паутину, и мы сможем вернуться. У нас есть выход — обруч!

— Нет! — крикнул Дор.

— Ничего страшного. Я же видел, как ты совал палец.

— Девятьсот девяносто восемь... девятьсот девяносто девять — кто не спрятался, я не виновато...

Прыгун бросился в обруч. «Вернемся ли мы? — подумал Дор, на секунду замешкавшись. — А если останемся здесь, то...» Дор шагнул через обруч. «Взры-ы...» — это было последнее, что он расслышал.

А потом он очутился в темноте. В такой приятной, нестрашной темноте. Его тело болталось в пространстве, будто его подвесили, и ничего не чувствовало. Вокруг была тишь да гладь. Он спал. Больше от него ничего не требовалось.

— Ты не похож на других, — произнесло в нем что-то. Или, скорее, подумало.

— Конечно, не похож, — подумал в ответ Дор. Подвешенный в пространстве, он не мог двигаться, а значит, не мог шевелить губами. Поэтому он не сказал в ответ, а именно подумал.

— Я. Мозговитый Коралл — хранитель источника магии.

— Мозговитый Коралл! Мы ведь знакомы! Ты оживляешь мое тело!

— Где?

— В будущем, на расстоянии восьмисот лет отсюда. Разве ты не помнишь?

— Я живу в своем времени и поэтому не имею возможности знать ни о чем таком.

— В моем времени ты... м-да... ну, это сложно объяснить. Но нам с Прыгуном надо выбраться отсюда, как только заклинание развеется.

— Ты взорвал забудочное заклинание?

— Да, такую объемистую бутыль, внутри Провала. Под влиянием заклинания гоблины, гарпии и прочие чудовища перестанут воевать...

— Забвение продлится вечно, если не использовать незабвенное контрзаклинание.

— Я согласен, что это так, раз эти существа попали под власть заклинания, то...

— Провал впал в забвение. Это сделал ты.

— Провал?! Но он ведь не принадлежит к живым существам. Забудочное заклинание касается только живых, только умеющих помнить.

— Поэтому все живые существа забудут о Провале.

Потрясенный Дор понял, что хранитель источника магии рассуждает верно. Это он, Дор, стал причиной того, что Провал будет забыт всеми, кроме тех, чье забвение носило бы оттенок странности. К примеру, тех, кто живет рядом с Провалом и рискует упасть в него и разбиться насмерть. Для их родных и близких их смерть была бы необъяснима, начались бы бесконечные осложнения, а это, в свою очередь, привело бы к уничтожению заклинания. Вот в чем сущность антизаклинания! Но тем, кому о Провале помнить не надо, помнить будет не дано. Так и есть в его дни, и теперь он знает, откуда это пошло. Он сам стал причиной.

Провал будет находиться под властью заклинания многие века. И это следствие его поступка, его, который здесь, в прошлом, только гость и ничего важного, ничего непрерывного совершить, как ему казалось, не может. А тут — на века... Странно. Но теперь не время для размышлений.

— Мы должны вернуться в замок. Во всяком случае, здесь нам оставаться нельзя.

— Ты прав. Сейчас я освобожу тебя. Заклинание, витающее снаружи, коснется тебя, но ты не бойся: первое прикосновение безопасно. Второе уже хуже. После первого ты не забудешь ни самого себя, ни зачем пришел, а вот Провал, как только отойдешь от него подальше, помнить перестанешь.

— Не думаю, что мне это повредит, — возразил Дор. — Я ведь живу как раз поблизости от Провала.

— Прежде чем я освобожу тебя, ответь ни один вопрос. Как ты и все остальные сумели проникнуть в мое царство? Через какой вход? Я думал, что последнее большое кольцо пришло в негодность лет пять-десять назад.

— А у нас было маленькое колечко, которое с помощью волшебства сделалось большим. Когда закончим дело, снова превратим его в маленькое.

— Твои подвиги будут оценены по достоинству. Может, мы встретимся опять... через восемьсот лет, — подумал Коралл.

Дор выскочил из обруча и дернул за нить. Прыгун появился следом.

— Я не предполагал, что там будет неподвижность, — уныло произнес паук.

— Не расстраивайся. Нельзя все и всегда знать наперед.

— Это верно, — согласился паук.

Вдалеке они увидели стаю гарпий, но гарпиям явно было не до них. Несчастные чудовища метались в воздухе, пытаясь вспомнить, зачем же они сюда прилетели. Дор именно этого и хотел. Но гоблинам было еще хуже. Эти кроме всего прочего забыли, что скакать в пропасть опасно. И валились туда толпами. Дор стал причиной их гибели.