Последний маг крови

- Мы хотим спросить о вашем брате, - он усилием воли заставил себя успокоиться. - Когда вы видели его в последний раз?

- Давно, е.. еще. До восстания. До восстания.

Инквизитор обменялся с Кассандрой разочарованными взглядами. Пустышка! И все же, стоило узнать подробнее.

- Он вам рассказывал о себе?

- Мы не общались, он... Он не любил мою мать. Она была второй... Второй женой его отца, - Рейли говорил с трудом, словно заставляя себя выплевывать предложения. Кассандре казалось, что он вот-вот испустит дух на одном из слов. - Мы не были друзьями. Но... Он позвал... Позвал меня на свадьбу. В капелле круга. Невеста... Была прекрасна, Септимус... Был счастлив.

- Невеста? - быстро переспросила Кассандра. - Что за невеста?

- Эй..лин. Эйлин Борро. Магесса.

- Хватит.

Голос раздался от двери. Не осознавая того и искательница, и инквизитор придвинулись к Сеймусу практически вплотную и сейчас слаженно оглянулись.

Красный круг на полу и Фабиан, стоящий в самом центре. О махнул рукой, и вокруг него вспыхнула алым завеса, плотно отделяя его от остальных действующих лиц. В руках у него что-то блеснуло, и поняв, что это, Тревельян рванул посох из-за спины, намереваясь оглушить искателя молнией, но не смог пошевелиться, с ужасом чувствуя, как его тело коченеет.

Фабиан сжал филактерию, другую, чужую филактерию, в руках, и негромко приказал.

- Возьми его.

- Что это значит, Фабиан? - Кассандра обнажила меч, поворачиваясь к нему.

- То, что есть на самом деле искательница. Маги склонятся предо мною, и своим даром проложат мне путь в новый мир! Улучшенный, тот, который создам я сам! Ради высшей цели, ради Киркволла, ради мира! Вы, мерзкий орден, вырождающейся церкви, вы просто жалкие в своем зашоренном мирке, все никак не поймете новых правил! А ты... Ты не хотела ползать и каяться об упущенном? Я заставлю тебя!

- Ты бредишь!

- Мир изменился Кассандра из рода Пентагастов, а значит, изменились и правила игры, хочешь ты того, или нет. И твой друг-инквизитор будет подчиняться... Хочет он того или нет!

В его бедро - дальше Сеймус, подчиняясь приказу просто не дотянулся, - вошел кинжал, и по штанам потекла кровь - горячая, густая. Спал ненужный плед, обнажая совершенно высохшее тело демона Ужаса. Остатки кожи сползли с его лица, показывая плоскую, чешуйчатую харю без глаз. Подпрыгнув, одержимый ушел куда-то вверх, а мгновение спустя появился перед Фабианом, вне его кровавой защиты. Ужас протянул искателю кинжал, и тот с ухмылкой взял его в руку, принюхиваясь к крови инквизитора.

- Ты же помнишь, мои способности, дорогая? Ты заставляешь лириум в крови гореть, но я не столь эффектен! Я просто заставляю лириум... Думать. Вместе с носителем. Нет. Вместо него. Бей! - выкрикнул он

В то же мгновение с посоха Тревельяна сорвался электрический разряд и ударил в спину Кассандре. Маг отчаянно сопротивлялся, но чужая воля, казалось, завладела его жилами, заставляя творить заклинания и двигаться помимо его воли. Он изо всех сил пытался просто упасть, чтобы хоть не мешать искательнице, но это было сильнее него.

- Давай, инквизитор! Будь хорошим мальчиком! Призови Бурю! Призови грозу! Испепели свою соратницу!

Маг поднял посох, и быстро, речитативом зачитал заклинание. В то же мгновение, на него бросилась Кассандра, пытаясь выбить посох их рук, но он ловко отпрыгнул, даже не дрогнув голосом. Еще рывок, инквизитор, изо всех сил сопротивляется лириуму, пропитавшему его насквозь, не желая быть марионеткой в чужих руках, сам себя замедляя, и в то же мгновение меч искательницы перерубил его посох, а щит отправил в короткий полет.

- Это ты задумал? - Яростно спросила она. - Заманить нас сюда... И убить?! Так вот почему ты прислал мне записку, а я... Я клюнула! - вдруг дошло до нее.

- А в уме тебе не откажешь, дорогая! В заднем. Магия крови одержимого и мои способности искателя могут творить чудеса! Даже могут создать подобие самой жизни! Так что, может ты передумала? Желаешь стать моей женой? Или желаешь поползать на коленях, чтобы я не заставил твоего инквизитора броситься на твой же собственный меч? - Фабиан расхохотался ей в лицо. Пронзительно, на уровне ультразвука взвизгнул демон ужаса, в мгновение ока перемещаясь к магу, и впиваясь тонкими руками-кольями в его ногу, раздербанивая рану. Тот глухо застонал и очнулся.

- Никогда! - В бешенстве прокричала Кассандра. - Я лучше убью тебя!

- Ответ неверный! Инквизитор! Прикончи ее! Я знаю, что тебе не нужен посох! Ей придется отрубить тебе руки, чтобы остановить! Отрубишь? - Он взглянул на искательницу совершенно безумным взглядом.

Из угла донесся голос Тревельяна. Лежа он читал заклинание Бури, призывая ее. Даже без посоха она легко поглотит их всех. Всех, кроме Фабиана, предусмотрительно закрывшегося защитой!

Это конец - поняла Кассандра. Она посильнее сжала рукоять меча, и бросилась на искателя, пытаясь снести его защиту.

И вдруг голос мага смолк. Оба - и искательница, и искатель - оглянулись назад.

Медленно, словно во сне, Тревельян поднялся на ноги. У его ног, пришпиленный огромным, несоразмерно огромным духовным мечом рыцаря-чародея, корчился демон, яростно визжа и извиваясь, словно змея, пытаясь дотянуться до сладкой добычи.

- Инк... О Создатель!

Изо рта мага лилась кровь. Он сплюнул ее, но она сразу же натекла снова, лилась липким потоком на подбородок, шею, на грудь... Делая итак разгневанного мага самим воплощение бога мести.

Когда выбора не осталось, Тревельян изо всех сил сжал челюсть, практически откусив себе язык и лишив себя возможности произнести заклинание, а боль, пронзившая его от кончиков пальцев ног до самых глубин мозга, вернула контроль над телом. «Почти как зашитый саирабаз. Только строго наоборот», - горько подумалось ему.

Быстро, даже как-то деловито, он отрубил демону голову, и, не обращая внимания на рану, бросился на предателя.

- Стой! - взвизгнул Фабиан, в крике его отчетливо звучала паника. Он махнул рукой в сторону инквизитора. Маг остановился, словно налетев на невидимую стену. Мгновение он стоял неподвижно. Ужасно долгое и мучительное мгновение. Мгновение, в которое все его тело отказывалось подчиняться ему, а конечности будто налились свинцом. А затем он упрямо тряхнул головой (боль, взорвавшаяся в ней от этого движения, чуть не свела его с ума) и пошел вперед. Ярость застилала ему глаза, дикая, животная ярость. Ему хотелось разорвать бывшего искателя на куски голыми руками, хотелось заставить его вопить от боли, хотелось вырвать ему язык! Эта ярость помогала ему идти вперед, все быстрее и быстрее.

Кассандра наконец очнулась от оцепенения и что было сил ударила противника щитом. Тот отлетел назад, но быстро поднялся на ноги и отскочил от занесенного над ним меча. Кинжал, выхваченный Фабианом из-за спины, чуть не задел Кассандру, но она вовремя парировала удар. Искатели закружились друг вокруг друга словно в смертельно опасном танце. Сверкает лезвие кинжала. Скользит по щиту, оставляя на нем царапину. Свистит меч, рассекающий воздух. Выпад. Еще один. Блок. Поворот. Удар. Мимо. Кассандра сосредоточена, но в глазах полыхает ненависть. Фабиан смеется, и в этом смехе - презрение.