Страна анамнезия

Михаил Сергеевич почтительно кивает головой и приподнимается, пристально глядя на Старообрядцева.

– Вы, Петр Серафимович, очень долго руководили областным дурдомом, – продолжал министр, – от чего можно сойти с ума! Пора бы и честь знать. В Вашем возрасте давно пора отдыхать…. Человек не может столько работать! Да еще с психами…. Многие не доживают до такой старости, как Вы, сохраняя ясный рассудок….

– А я-то думал, что Вы вызвали меня для нового поручения, – прервал министра Старообрядцев, – по выполнению очередного ответственного задания! А оно вон, что… на пенсию пора!

– Какого задания Петр Серафимович? Вы о чем? – не понял министр.

– Ну как же? – утверждал Старообрядцев, – если помните Ваше прошлое задание для меня – «упрятать» придурка Шалайболтаева в клинику…. Вы еще сказали, что он может составить серьезную конкуренцию нашему губернатору на предстоящих выборах.

– Я никогда Вам не давал такого задания. Вы что? – разгневался министр, – у Вас у самого что-то с психикой.

– Это у Вас, а не у меня, – спорил Старообрядцев, – какому нормальному человеку придет в голову дурацкая мысль, что нувориш из «новых русских», коим является наш губернатор, причинит меньше вреда жителям области, чем придурок Шалайболтаев? И, несмотря на это, я выполнил Ваше задание – принудительно госпитализировал его и поставил диагноз – вялотекущая шизофрения!

– Вы говорите о том, чего не могло быть в нашей демократической стране, – возмущался министр, – это во времена Брежнева было, но сегодня…? А это уже простите для Вас диагноз…. Но я не хочу отвлекаться от темы и продолжу. Вас заменит Михаил Сергеевич, молодой, но уже опытный специалист, кандидат медицинских наук, автор нового метода лечения психических болезней. Прежде чем вы поедете в клинику и приступите к передаче дел, я должен сказать несколько слов о проблемах психиатрии в общем и целом в этой связи.

– А может, обойдёмся без высокопарных монологов? – обиженно произнес Старообрядцев, – я уже все сам понял….

– Нет, я должен сказать, – настаивал министр, – я же несу груз ответственности за здоровье всех жителей области. Так вот! Метод Новостроева – это инновации в психиатрии! Это то, что сегодня нужно всей нашей медицине. Никто не ожидал, что мы так быстро будем решать проблемы здравоохранения страны одним нацпроектом типа «Здоровье»! Наши граждане просто сходят с ума от счастья! А для этого новые методы лечения психических расстройств будут, как никогда кстати. Новым болезням – новые методы лечения! Вы знаете, что руководство страны объявило о переходе на новые модернизированные рельсы, по которым помчатся в будущее составы нашей инновационной экономики….

– А мне помнится, – перебил министра Старообрядцев, – руководители страны использовали слово «рельсы» для того, чтобы народ поверил их обещаниям. Помните: «положу голову на рельсы», «даю правую руку на отруб»…. Тандем тоже что-то заговорил о рельсах, как бы чего не вышло! Членовредительства….

– Петр Серафимович! Я понимаю, что Вы обижены, но прошу Вас, не перебивать моего выступления, – обиделся министр, – …и когда проблема психических расстройств населения достигнет предельного уровня, мы с Михаилом Сергеевичем прогремим на всю страну со своей психиатрической инновацией по спасению населения от шизофрении, вызываемой реализацией нацпроектов типа «Здоровье»….

– А Вы-то тут причем? – снова перебил Старообрядцев, – Вы же не разрабатывали этот метод?

– Я не принимал участия в разработке метода, – сознался министр, – но надеюсь, что Михаил Сергеевич возьмёт меня в соавторы. А я со своей стороны обеспечу клинику достаточным для этого финансированием. Сегодня любому дурдому требуются деньги. Верно, я говорю Михаил Сергеевич?

Новостроев явно не ожидал такого наглого напрашивания в соавторство. Он удивленно посмотрел на министра и подумал: «Нужно использовать момент, поймать на слове министра по финансированию клиники», а вслух сказал:

– Верно! …Вы сразу подпишите смету, которую я подготовил?

– Нет! Это будет позднее, в рабочем, так сказать порядке, – парировал министр, – …что еще?

Новостроев и Старообрядцев молчали, и поэтому министр завершил беседу:

– Ну, раз вопросов ко мне нет, то сейчас же езжайте в клинику и приступайте к приемке дел! Вперед на шизу, господа!

На этом высокий прием закончился, министр занялся неотложными делами по оздоровлению нации, а Петр Серафимович вместе с Михаилом Сергеевичем поехали в клинику для приема-передачи дел. За всю дорогу они не проронили ни слова, считая, наверное, что весь разговор у них еще впереди.

***

Михаил Сергеевич Новостроев был одним из тех прогрессивных специалистов, которых не устраивали прежние методики лечения, считавшиеся постулатами в психиатрии, а также диагностика, изучающая методы исследования больного с целью распознавания болезни. Такие люди как Новостроев всегда ищут новые подходы к проблемам и стараются внести что-то свое в давно устоявшиеся каноны и постулаты. Но это не означало, что отвергается всё, чего достигла психиатрия, как наука за предшествующие годы.

В деятельности врача любой клинической дисциплины, в том числе и психиатрии, нозологический диагноз совершенно необходим. Но здесь психиатрия занимает особое место. Этот факт объясняется тем, что психиатрические диагнозы во многих случаях оказываются ненадежными. У одних и тех же больных диагностируются различные психические болезни.

Так диагноз шизофрении является очень распространенным среди части американских психиатров, в то время как другой их части, а также у психиатров Англии этот диагноз встречается намного реже. В то же время диагноз маниакально-депрессивного психоза, сравнительно редкий в США, имеет очень широкое распространение в английской психиатрии. Специалисты московской школы очень широко пользуются диагнозом «шизофрения», а психиатры питерской школы предпочитают у тех же больных диагностировать органические заболевания головного мозга и психозы реактивного и экзогенного генеза.

Современная психиатрия так формулирует самый распространенный в России диагноз шизофрению: прогрессирующее хроническое заболевание, отличающееся многообразием симптомов и синдромов, которую в целом можно описать как разрушение, расщепление личности. При данном заболевании страдают все психические сферы, но особенно – эмоциональная, волевая и мышление.

Соответственно симптоматика этой болезни: эмоциональное снижение и двойственность (амбивалентность) любовь и ненависть к конкретному человеку одновременно. Диссоциация эмоций – смех над горестным событием, а плач – над весёлым. Эмоциональная тупость – равнодушие, отсутствие сопереживания, волевых стремлений (абулия); апатия. Негативизм – бессмысленное противодействие. Мутизм – отсутствие спонтанной речи; аутизм – уход в себя; разорванность и соскальзывание мыслей – спонтанный переход от одной к другой; резонерство; продуктивные симптомы (галлюцинации, бред, утопические идеи).

Ненадежность диагнозов в психиатрии нередко влечет за собой врачебные ошибки. Специальных работ, посвященных их анализу и частоте, нет. В начале текущего столетия E. Kraepelin со свойственной ему прямотой и честностью сказал как-то, что среди первоначально установленных им диагнозов в последующем примерно лишь две трети оказывались правильными. Имеющиеся в настоящее время в психиатрии противоречия между понятием «болезнь» и «больной человек» существуют давно и могут быть распространены на всю медицину. Противоречия эти возникли еще в античный период, отражают собой антагонистические философские концепции Платона и Аристотеля.

По мысли Платона, идеи первичны по отношению к вещам и выступают как цели, определяющие их развитие. Чувственному познанию в этом процессе нет места. Аристотель, напротив, в познании окружающего мира ориентировался на чувства, с помощью которых осознаются отдельные предметы и события. По мнению Аристотеля, концепция Платона не объясняет мир, а лишь увеличивает количество предметов, нуждающихся в объяснении. Эти философские противоречия нашли отражение в двух греческих медицинских школах. Сторонники Платона считали, что основное значение имеет диагноз и классификация болезней. Сторонники философских взглядов Аристотеля в лице Гиппократа основное внимание уделяли особенностям проявления болезни у конкретного больного.