Страница 31 из 36
Фрост приблизился к распахнувшейся дверце, посмотрел вниз.
- О, Господи, - сказал наемник. - С моим-то слабым сердцем!..
На опушке леса, окаймлявшего проселочную дорогу, диверсанты затаились. Объявив десятиминутный привал, Фрост сызнова перебрал в памяти порядок предстоящих действий.
Проникнуть в столицу. Достичь президентского дворца, который наемник прекрасно помнил по прошлому опыту. Проскользнуть сквозь потайной ход, не обозначенный ни на одном плане, показанный когда-то Фросту самой Мариной. Отыскать Рамона.
И надеяться, что бравый командир кубинских "интернационалистов" очутится либо рядом с диктатором, либо неподалеку.
Если потребуется - убить обоих. Но при возможности - пощадить кубинца. Здесь у Фроста имелся особый расчет.
Наемник тщательно осмотрел проселок. В Монте-Асуль эдакие дороги называют "шоссе". Воля хозяйская...
Шоссе охраняли четверо. Во всяком случае, трое из них явно были солдатами, облаченными в полную полевую форму. Сказать что-либо определенное о четвертом Фрост не спешил, ибо сия достойная личность, обнаженная до пояса, ни знаков армейского различия, ни оружия при себе не имела. Зато имела увесистую ветвь, усеянную длинными, по-видимому, чрезвычайно прочными колючками.
Упомянутому предмету человек сыскал странное и весьма эффективное применение.
В обочину шоссе были вколочены два деревянных столбика. Меж ними, привязанная за ошейник двумя веревками, беспомощно извивалась - даже возможности метаться ей не оставили - рыжеватая собачонка. Не большая, могучая, способная обороняться псина, а маленькая, - наверняка безобидная и безответная тварь.
Человек, с очевидным наслаждением, изо всех сил избивал злополучную собаку своим устрашающим шпицрутеном. За что, почему, какого дьявола? Удары сыпались один за другим. Собака уже вывалила язык и лишь тихонько, бесконечно жалобно взвизгивала.
Парню, подумал Фрост, наверное, просто нравится истязать. Кого угодно... Вот и подыскал удобную жертву...
- Ми нападать? - осведомился швед по имени Свернбьорг: рыжеволосый великан, чьи плечи смахивали на круглые пудовые гири. Пулеметные ленты выглядели на шее исполина чуть ли не дамскими бусами. А сам пулемет, зажатый огромными ручищами, казался купленным в отделе детских игрушек.
- Это мы нападаем, - поправил Фрост. - А ты и еще двое идете в обход, исследуете близлежащий городишко, угоняете грузовик. Тяжелый грузовик, но не слишком. Не междугородный трейлер! Понял?
- Дак дочно, зэр!
- Все равно, едва лишь мы раздобудем себе машину, - сказал Фрост, когда швед и его товарищи скрылись между стволами, - подымется шум. Давайте подымем его чуток раньше... Внимание, отдаю приказ.
Люди навострили слух.
- Эта архимерзопакостная сволочуга, бьющая собаку, достается мне. И только мне! Это моя добыча, понятно?
- Понятно, сэр.
- Тогда сами знаете, как быть и что делать.
Очереди грянули короткие, но меткие. Расстояние было невелико, а времени взять верный прицел доставало в избытке. Трое солдат рухнули, точно подкошенные.
Вооруженный палкой садист обернулся, округлил глаза и застыл, ошеломленный донельзя.
Восемь человек неторопливо близились, держа наперевес внушительные штурмовые винтовки.
- Tu eres, - начал Фрост, у которого от лютого бешенства неожиданно всплыли в памяти глубоко прятавшиеся испанские фразы, - tu eres hijo de malaputa... Hablas ingles?10
- Si, - ответствовал не успевший опомниться мерзавец. - Да...
- Ну, так вот тебе, выблядок злопаскудный! - взревел Фрост и нажал на гашетку своей CAR-16.
Грянули три выстрела.
В груди коммуниста возникло многоточие, аккуратности которого мог бы позавидовать иной типографский наборщик. Но безукоризненная картина тотчас пропала: ударившая фонтаном кровь так и хлестнула на дорожную пыль. Рамоновец повалился ничком и даже не дернулся, как бывает обычно.
Англичанин Гивэнс, отрядный врач, подошел, наклонился над собачонкой, поглядел на Фроста. Отрицательно помотал головой...
Всем, кроме обнаженного до пояса палача, наемники метили только в головы. Обмундирование осталось целым, а пятна крови срочно смыли и отстирали в ближнем ручье.
Натянули на себя еще мокрую форму. В тропическом климате одежда сохнет за четверть часа, уведомил Фрост. При эдакой жарище воспаление легких и радикулит никому не угрожают, облачайтесь на здоровье.
Половина десантников - те, которым полевая форма пришлась впору, превратились в коммунистических бойцов.
По внешности, во всяком случае.
Фрост услыхал далекий гул мотора, обернулся, увидел стремительно близящееся облако пыли. Убитых уже отволокли в заросли, оставшиеся в пятнистых комбинезонах наемники нырнули туда же, а четверо изготовились, перегородив большак редкой цепочкой.
Готовиться, как выяснилось, было не к чему. Впереди замаячило внушительное рыло двухтонного грузовика. Пассажирская дверца распахнулась, и радостный, сияющий Кудзихара замахал товарищам рукой. Сидевший за рулем швед нажал на тормоза и с визгом остановил машину. Выпрыгнул, оставив двигатель работать на холостом ходу.
- Хороший грузовик? - только и спросил Фрост.
- Хороший! - осклабился Свернбьорг. - Зачьем било украдывать плохо?
Фрост поглядел на часы.
- В городе тихо? Вас не заметили?
- Нет, - молвил Кудзихара. - Никто и ухом не повел. Улицы точно метлой очистили.
Правильно, подумал Фрост. Паршивый провинциальный городишко. Зачем рамоновцам беспокоиться о нем, если даже сам он о себе не желает беспокоиться?
- По местам! - крикнул он остальным наемникам. - В кузов! Под брезент!
Глава двадцать третья
Примерно в двадцати милях от Сан-Луиса Фрост объявил последнюю остановку и велел всем до единого переодеться в трофейное обмундирование - этого добра по дороге прибавилось... Темно-зеленая, довольно мешковатая форма. Дурацкие сапоги с высоченными гладкими голенищами, невыносимо тяжелые и жаркие...
Советское производство, подумал Фрост. Ну, скажите на милость, как может солдат чувствовать себя молодцеватым воякой, будучи запихнут в эдакий шутовской наряд?
Поскольку в монтеасулийской армии не имелось единой модели стрелкового оружия, наемники оставили при себе штурмовые винтовки М-16. Рамону, кстати, достались такие же в наследство от бывшего президента. Они служили коммунистической солдатне уже не первый год, и подозрений вызвать не могли.