Конан Разрушитель

- Услышь меня! - воззвал он. Голос прокатился по всем закоулкам хрустального дворца. - Пусть не останется ни одного окна, ни единой двери, трещины, отдушины. Так я хочу, и так должно быть!

Дворец ответил низким гулом, словно огромный хрустальный колокол. Дело сделано; дворец стал неприступен - словно запечатан сургучом.

- А теперь посмотрим, как они обрадуются с утра пораньше, - пробормотал колдун.

Бросив последний взгляд на неподвижную Дженну, он вышел из черной комнаты. Дверь за ним захлопнулась, и теперь только узкое пятно света оставалось вокруг крепко спящей Дженны.

Глава 12

Жемчужная темнота все еще наполняла кратер, когда Конан проснулся. Ему даже не нужно было смотреть на чуть побледневшее небо, чтобы понять, что рассвет уже близок. Чтобы переправиться через озеро на рассвете, встать нужно было затемно, так что проснулся он вовремя. Эта способность вставать тогда, когда нужно, нередко помогала ему в жизни, хотя следовало признать, что чрезмерные возлияния накануне могли отключить этот внутренний будильник.

Откинув одеяло, он вложил в ножны меч, который пролежал рядом с ним всю ночь, и встал, потягиваясь. Нахмурившись, но все еще не понимая, он уставился на пустое ложе Дженны. Он оглядел склон кратера за спиной, пересчитал мирно спавших лошадей и только тогда затряс спящих Акиро и Малака, спокойно сказав им:

- Вставайте, Дженна пропала. Просыпайтесь же.

Оставив их - Малака, сыплющего проклятиями и ругательствами, и Акиро, бормотавшего что-то про старость не радость и юнцов, посмевших потревожить усталые кости, - он подскочил к спящим по обе стороны от одеял Дженны Бомбатте и Зуле. Его сапог с размаху влетел в ребра похрапывающего вояки.

Со стоном, переходящим в ругательства, Бомбатта вскочил и потянулся было к рукояти сабли.

- Я убью тебя, ворюга! Да я...

- Дженна исчезла, - ледяным голосом произнес Конан, - ты только что не привязал ее к себе - и вот, получите. Она, быть может, уже мертва.

Ярость Бомбатты улетучилась при первых же словах. Он, словно оцепенев, уставился на пустую постель.

- Лошади все на месте, - крикнул Малак.

Черный воин прохрипел:

- Еще бы нет. Куда бы Дженна уехала от своей цели, от предназначения?

- Предназначения! - взорвалась Зула. - Это вы решили, что в этом ее предназначение! А может, она решила сама выбрать себе судьбу?

- Ну, если ты, черномазая, сделала с ней что-нибудь...

- Я? Да я ни за что в жизни не причинила бы ей зла. Это ты считал, что она игрушка в той игре, которую вы затеяли.

Шрамы белыми линиями выступили на лице высокого воина.

- Ах ты грязная, вонючая шакалиха! Я тебя на куски...

- Все поединки оставим на потом, - развел их Конан.- Сейчас главное найти Дженну.

Напряженность между сцепившимися ослабла, но не исчезла. Бомбатта вогнал в ножны саблю, а Зула с явной неохотой опустила уже занесенный для удара шест.

Акиро встал на колени у постели Дженны, и его руки заскользили поверх одеял. Его глаза были закрыты, губы беззвучно шевелились. Когда он на секунду раскрыл веки, лишь белки глаз оказались видны. Малак отвернулся - его чуть не стошнило.

Наконец старик объявил:

- Девочку унесла птица.

- Старый дурак, - пробормотал Бомбатта, но колдун продолжал, словно не слыша его слов:

- Огромная птица, сотканная из дыма и тумана, двигающаяся совершенно бесшумно. Она унесла ее в лапах. - Наконец в глаза старика вернулись зрачки, и он встал с колен.

- Говоришь, он старый дурак? - повернулся Конан к Бомбатте. - Нет, приятель. Это ты дурак. И я. Могли бы и предположить, что этот Стигиец что-нибудь предпримет.

- Куда унесла ее птица? - спросила Зула.

Акиро ткнул пальцем в сторону хрустального дворца:

- Конечно, туда.

- Тогда вперед, - сказала она.

Конан молча кивнул. Как один, они с Бомбаттой бросились к лодке и вытащили ее к воде.

- Но она может оказаться заколдованной, - запротестовал Малак, - Акиро же сам вчера говорил...

- Это наш единственный шанс, - оборвал его Конан, стоя по колено в воде и придерживая лодку. - Садись, живее.

В один миг все расселись по местам: Зула в центре, между Акиро и Малаком, Конан и Бомбатта - на носу и на корме. Весла в сильных руках вонзились в воду, и лодка, вспарывая поверхность зеркального озера, заскользила прочь от берега.

- Чаша Сигина! - взвыл Малак. - Я совсем забыл. Я же уезжаю сегодня утром. Поворачивай назад!

Конан ни на миг не прервал равномерное движение рук и плеч.

- Плыви! - бросил он Малаку.

Маленький воришка посмотрел на полоску воды, отделявшую их от берега, и весь передернулся.

- Вода - это для питья, - печально заявил он, - конечно, если нет вина.

Ни волны, ни ветер не тормозили движения, и лодка чуть не вылетела из воды, влекомая веслами в руках двух сильных мужчин. Хрустальный дворец сверкал, быстро приближаясь, словно вырастая из земли и воды. От него в озеро выдавалась пристань, самая обыкновенная по форме, но словно сделанная из цельного драгоценного камня. В тот миг, когда они добрались до дворца, все сооружение вспыхнуло костром искр и радуг.

Конан придержал лодку у пристани, пока все выбрались из нее. Затем, выскочив на сверкающий камень, он вытащил лодку из воды. Ни один вор не продержался бы в Шадизаре так долго, если бы не умел вовремя продумать пути к отступлению. Сейчас озеро было спокойным, но ему не хотелось рисковать, если случайная волна унесет прочь их суденышко, которое вполне могло стать их единственным способом бегства из этого странного места.

Наконец он повернулся к дворцу и внимательно осмотрел его. Далеко вправо и влево уходили сияющие колоннады. Над ними к самому небу взлетали граненые купола и шпили.

- Невероятно, - пробормотал Акиро, положив ладони на зеркальную стену, нигде ни одного стыка. Он действительно весь сделан из одного камня. Весь. Невероятно.

- Лучше, если бы это был нормальный мрамор, - озабоченно сказал Конан, - я бы смог найти способ забраться по нему. Ладно, пошли. Нужно найти какую-нибудь дверь или что-то в этом роде.

- Здесь нет дверей, - возразил Акиро, - ни одной.

Конан хотел поинтересоваться, откуда старик это узнал, но решил принять его слова на веру и рявкнул: