Дождливое сегодня

Офис фирмы «Бронсайт».

– С возвращением, дорогой! Почему по–прежнему бледный? Неужели не было времени позагорать?

Стольман не упустила момент подшутить, хотя и понимала, что случай неподходящий. Она все же сделала по своему и улетела из Дубая раньше Крейга.

– Я оставался не для этого, – буркнул босс, хотя и понимал, что не обязан объяснять свои поступки. – Присядь, пожалуйста, и расскажи о наших успехах… или провалах, – устало продолжил он.

– Обязательно, но после обеда. Некогда. Сейчас подъедет наш клиент из Неаполя. Спасибо твоему зятю, что свел его с нами. Тебя должно радовать, что наши услуги интересуют еще кого–то, кроме рвачей.

– О чем ты толкуешь? – раздраженно обратился он к Стольман. – У нас хорошая репутация, а кому не нравятся наше партнерство, то…

– Была, милый. Только благодаря поступлениям от сделки с японцами и Барселоной мы как–то выживаем. Ты отдыхаешь на лазурном побережье, а я тут горбачусь днем и ночью…

– А кто тебе мешал там оставаться? – вновь с укоризной взглянул мужчина.

– Я просто понимаю, что придет день зарплаты, а мне, прости господи, необходимо будет объясняться перед рабочими за ее задержку или отсутствие. Кому–то нужно быть приземленнее, а не витать в облаках с тобой на пару.

– Будем считать, что я этого не слышал, – как можно спокойнее прокомментировал замечание Крейг и захлопнул двери своего кабинета.

Через несколько минут по внутренней связи интеркома шеф пригласил помощницу:

– Я прошу: зайди, партнер.

Женщина вошла, но стала в проеме:

– А я ответила, что позже, – парировала Стольман. – Если ты так интересуешься делами, то мог бы связаться по Скайпу в любое время, а не задерживать меня за полчаса до важной встречи.

– Прости, я понимаю, что со мной бывает трудно…

– И не только с тобой, – махнула рукой помощница. – Харви навязал нам какой–то мелкий бизнес за бешеные деньги, а сейчас почему–то избегает встречи, хотя поверь, средства у него есть. Поговори с ним, пожалуйста. Уверенна, Вы поймете друг друга, так как вирус, поразивший вас, одной природы.

Крейг понял ее намек:

– Не хочу даже знать, что ты имеешь в виду, – угрожающим тоном отрезал он в ответ на ее фразу.

– А я серьезно. Он поручитель. Если не осмелится попросить оплату у своей любовницы, ради которой он унижался передо мной, то самому придется выискать средства. Напомни ему об этом при встрече.

Помощника развернулась на широких каблуках обуви в классическом стиле, и практически закрыла за собой двери, как вдруг Крейг остановил ее, позвав по имени:

– Стольман! Прости, не расслышал, Харви забыл про договор?

– Нет же, мистер «мозги еще не вернулись из отпуска»! – закатив глаза, с большим терпением повторила Стольман. – Он просто отказывается общаться, и не только на эту тему, а вообще в принципе. Не знаю, что у него там происходит в личной жизни, но точно настроение напрямую связанно с ней… Как и у тебя… И не надо даже пытаться спорить со старшими! Мне надоело, что ты считаешь себя умнее окружающих! – И немного успокоившись, она добавила: – Я ухожу, а ты договорись, пожалуйста, со своим другом. Но только не вгоняй его в ту же депрессию, в которой сам погряз по уши.

***

В полутьме ночного бара, где по выходным показывают стриптиз, у барной стойки сидел Крейг. Время было еще совсем детское, но глаза его были готовы слипнуться в любую минуту, а алкоголь лишь способствовал этому. Именно по этой причине он перестал потягивать виски и заказал крепкий кофе, чем сильно удивил бармена, который на минуту совершенно забыл, имеется ли оно в наличии.

– Привет дружище. – Сзади на плечо Крейга была положена ладонь, по–братски приветствуя его. – С каких пор ты стал назначать встречи через своего личного цепного пса?

Тон Харви ему не понравился, как и смысл слов:

– Я не работаю в зверинце. Имей уважение и отныне обращайся к Стольман соответствующе. Если бы не она, то где бы ты за сутки нашел средства для покорения своей недотроги? Не нравится, да? – наигранно удивленно спросил Крейг. – Мне тоже не всегда импонирует поведение моей помощницы, но она выкладывается на всю катушку, когда я болен, в запое, или меня мучает жалость к самому себе, – с грустью подчеркнул он. – И еще раз смею напомнить, что однажды она вытерла твои слезы, которыми ты старался разжалобить ее и развести на заём средств под залог сомнительного бизнеса.

– Ладно, не заводись с пол оборота, – пошел на попятную Харви. – Я прекрасно помню про это. И более того, уже на днях деньги поступят на ваш счет. Просто вышло все через задницу…

Мужчина шумно присел рядом с другом и жестом заказал тоже самое.

– Ты только сейчас это понял? – усмехнулся Бронс. – Дамочка тебя очаровала, выудила нужную сумму, кормила речами о сексе в будущем, а потом просто тупо не отдала долг?! Парень, ты стареешь, – с печалью в глазах попытался обрисовать картину Крейг. – Ты же не маленький! Но это научит тебя уму разуму.

Харви устало потер глаза:

– Дело даже не в потерянных баксах… Меня ударили ниже пояса.

– Только не говори, что ты пошел на это, даже не надеясь на секс в будущем? – ухмыльнулся Крейг.

– А тебе лишь бы поиздеваться!? – отчаянно выстрелил Харви. – Для меня это действительно тяжело, дружище! Я впервые играю по чужим правилам, соблюдая все поставленные условия. Но в моем случае получилось как в боксе, когда запрещено бить ниже пояса, а тебе влупили, при этом выиграв бой нокаутом!

Крейг медленно покосился на Харви:

– Ты бы выражался прямо… Никогда не понимал прелесть метафор.

Ожидалось, что ответ поступит так же скоро как и слетала с губ обычная нескромность друга. Но пауза почему–то неприлично затянулась и Крейг добавил:

– Ты не уснул? Что там с ней не так?

– Она вышла замуж.

Прыснув от смеха, Крейг чуть не подавился гадким кофе, какой, по–видимому, пережил десять сроков годности. Но рассмотрев в полутьме, разбавленной светом переливающихся диско–шаров, глаза друга, опустившихся от грусти и стыда за свою мальчишескую наивность, Крейг перестал злорадствовать и попросил еще кофе.

– Серьезно? – поразился он. – Такой дрянной истории я еще не слышал! Ты только вчера выпустился из детского сада? С ума сойти!? – Крейг отвел глаза от Харви и увидел бармена, греющего уши и смакующего суть пикантных подробностей женского обмана. – Мотай на ус, молокосос! Все мы в чем–то выставляем себя дураками. Учись, как нельзя поступать – пригодится!

Парень от неожиданности, что его заметили, стал делать вид, будто не в курсе их разговора, кидаясь за полотенце для протирания бокалов.

– Вот, что я тебе скажу, дружище. У нее этот номер не пройдет. Я не дам ей вытереть об тебя ноги, – злорадно хмыкнул Крейг.

– Что ты имеешь в виду? – очнулся Харви. – Я человек слова! В конце концов, я сам во всем виноват и не собираюсь прятаться в кусты! Впервые в жизни мне не жаль терять ни цента. Этот дорогостоящий урок полезен для моих раскисших мозгов…

– Это ты так считаешь, друг. Справедливость восторжествует. Эта Гарпия еще получит свое.

– Прошу, не разрушай нашу старую дружбу! – воскликнул Харви. – Не вмешивайся. Будет так, как я скажу!

– Ты не можешь мыслить рационально! – искренне убеждал его Крейг. – Твой мозг отравлен роковым влечением и горечью обиды! Предоставь это мне. Это уже не твоя битва.

– Крейг, постой! – удерживая за плечо, приятель не давал ему уйти из бара. – Я должен знать, что ты хочешь предпринять!

– Она пожалеет, что продала этот урок за такую высокую цену. Как бы она потом тебе сама не вернула его с процентами, – подмигнув обеспокоенному товарищу, заключил он, и махнул ему, приглашая уехать из злачного места. – Если ты сидишь в стрип–клубе и не смотришь туда, куда пялятся остальные, то тебе здесь просто нечего делать. Ко мне?

– Спасибо, я к себе…

– Да ладно тебе! У меня два этажа. От скуки я скоро буду сдавать комнаты гастробайтерам из Мексики. Окажи услугу старому другу – скрась мое одиночество!