Сокровище океана

– Милостивая тьерна, – он поприветствовал меня коротким кивком и передал кружку, полную пенистого напитка, очередному клиенту. – Как вам спалось? Вас ничто не потревожило этой ночью?

– Да нет, – я насторожилась, – а должно было?

– С одним из гостей произошло несчастье. Кажется, он что-то не поделил со своими друзьями. Они избили его и ушли, забрав все вещи. Нам пришлось вызвать стряпчих из префектуры, чтобы те взяли у него показания. В голове не укладывается, как такое могло случиться? И где? В моем заведении! – он возмущенно покачал головой.

– Это те четверо? – я указала подбородком на угловой стол.

– Они. Кстати, вы еще не торопитесь нас покидать?

– Вообще-то уже собираюсь, – осторожно ответила я.

– Этирны стряпчие желали бы переговорить с вами, вы же ночевали в смежном номере с пострадавшим. Вдруг чего слышали?

– Да нет, – я нарочито беззаботно пожала плечами, – всю ночь спала, как убитая, и ничего не знаю. И вообще, я так крепко сплю, что меня и пушкой не разбудишь.

– Милая, вот ты где! – раздался позади меня знакомый мурлыкающий голос, и нахальная мужская рука собственническим жестом обвила мою талию.

Не успела я возмутиться, как нахал уткнулся носом мне в затылок и еле слышно прошипел:

– Подыграй!

Я тут же расплылась в идиотской улыбке.

– Милый, я вчера немного заблудилась…

– Милостивый тирн, – удивился трактирщик.

Я обернулась.

– Жених этой прелестной тьерны к вашим услугам, – франтоватый щеголь, только что обнимавший меня, изобразил шутовской поклон.

Я уставилась на него во все глаза, едва не открыв рот от удивления. Голос Райзена – такой ни с кем не перепутаешь, фигура тоже, но на этом сходство заканчивалось. Передо мной стоял абсолютно незнакомый молодой человек, лет тридцати от роду, смуглый, с коротко стриженными русыми волосами и смешинками в голубых глазах. Одет он был с особым шармом, по последней моде, ходившей среди брингвурдской молодежи: шелковый жилет с вышивкой, черный сюртук из тонкого шерстяного сукна, узкие белые бриджи, облегающие мускулистые бедра как вторая кожа, и высокие начищенные до блеска ботфорты, закрывающие ноги до самых колен. Шею этого красавца украшал шелковый платок, повязанный с утонченной небрежностью, присущей лишь истинным аристократам.

Он подал мне руку, затянутую в белую перчатку, и сладко пропел:

– Дорогая, ты нас всех напугала, мы так переволновались!

– Ну что ж вы так, милостивый тирн, – покачал головой трактирщик, пока я приходила в себя от изумления, – потеряли невесту! Только вроде вы вчера отца упоминали? – обратился он уже ко мне.

– Отец уже ждет, – тут же поспешил заверить его "милостивый тирн", – а с ним матушка и два десятка других родственников. Идем, милая, – и он крепко сжал мою ладонь.

Я бросила трактирщику виноватую улыбку и шагнула в сторону выхода. В голове не укладывалось: Райзен? Это чудо в шелках – мой дуэргар? Я не могла поверить в это!

– Это что за маскарад? – не сдержала я возмущение, когда мы немного отошли.

– Прошу любить и жаловать, милостивая тьерна, – губы на чужом лице дрогнули в такой знакомой усмешке, – ваш жених, а по совместительству и повеса, наследник богатого дядюшки или кого-то там еще, тирн Олан Перт.

– Гм… – я закашлялась, сдерживая желание потребовать объяснений. Он вел себя, как придворный шут, и я не могла понять причины такого поведения.

В этот момент мы как раз проходили мимо стряпчих. Один из них поднял на меня взгляд, и я невольно похолодела, когда наши глаза на одно мгновение встретились. Мужчина в темно-синем сюртуке начал подниматься со своего места навстречу мне, комкая в руках салфетку, а я почувствовала, как мои ноги подкашиваются от беспричинного страха. И, наверное, я бы упала, если бы твердая рука Райзена не удержала меня в вертикальном положении. Дуэргар до хруста сжал мои пальцы, продолжая все так же радушно улыбаться, и эта боль вернула меня к действительности.

Стряпчий, поднявшись на ноги, вытер блестящую дорожку жира на подбородке, бросил салфетку на стол, равнодушно скользнул по мне взглядом и перевел его куда-то мне за спину. На его лице отразилась напряженная работы мысли: брови нахмурились, губы поджались, и весь вид говорил о том, что это чиновник при исполнении.

– Тирн Дейвел Конкрут? – произнес стряпчий, обходя меня и обращаясь к кому-то, за моей спиной.

Услышав знакомое имя, я не удержалась от любопытства и оглянулась. Позади меня чиновник префектуры уже здоровался с невысоким, щуплым мужчиной лет сорока пяти, чья голова была перемотана бинтами, на которых в области темени выделялось коричневатое пятнышко крови. Это был он, тот самый Дейвел, которого я так рвалась спасать сегодня ночью. Судя по всему, он чувствовал себя вполне сносно и сейчас собирался давать показания против своих дружков.

Райзен снова сжал мою руку. Я бросила на него недоуменный взгляд. Дуэргар под искусной личиной старательно улыбался и кланялся стряпчим. Я послушно повторила за ним. Наконец, мы без особых проблем добрались до выхода и оказались на крыльце. Едва тяжелая дверь трактир закрылась за нами, как я освободила свою онемевшую ладонь из цепких пальцев фейри и полной грудью вдохнула свежий утренний воздух.

– Ну, теперь вы мне объясните, что это за маскарад? – я уперла руки в бока, всем своим видом показывая, что не двинусь и с места, пока не получу интересующий меня ответ.

– Пропусти людей, дорогая, – голосом примерного семьянина произнес Райзен – или уже его Пертом называть? – и оттянул меня в бок, одновременно отвечая на приветствие двух мужчин в красно-коричневых сюртуках гильдии стеклодувов, которые как раз входили в трактир. – Поговорим позже, нас уже заждались лошади.

И опять я не нашла что сказать от изумления. Какие лошади? Где? Моя единственная лошадка Пегги осталась стоять запряженной в телегу во дворе пылающего дома. Но между тем я послушно следовала за дуэргаром, который уверенным шагом пересек гостиничный двор и направился в сторону конюшен.

Нам на встречу шагнул немолодой уже конюх с проседью на висках. Он вывел из стойла двух гнедых лошадей, держа их под уздцы, уже полностью оседланных и готовых к путешествию. На крупе каждой из них красовалось по две переметных сумы, сейчас набитых до отказа, а к седлу были приторочены объемные бурдюки из хорошо выделанной кожи. И седла, и сбруя, не говоря уже о попонах, – все было лучшего качества и оплачивалось, явно, не тусклыми медяками.

– Милостивый тирн, – конюх согнулся в поклоне, – ваши лошади готовы.

– Карту не забыл? – напомнил мой дуэргар.

– В седельных сумках целых три штуки уложил, – поспешил ответить конюх. – На одной Брингвурд и окрестности, на второй подробный путь в Кадарн, а на третьей весь Гленнимор как есть, милостивый тирн.

– Лови, – Райзен кинул ему блеснувшую на солнце монетку. Старик с неожиданной ловкостью поймал ее на лету, покрутил в пальцах, изумленно поглядывая на щедрого тирна, и сунул за пазуху.

– Мы куда-то едем? В столицу? – наконец-то дошло до меня.

Едва конюх удалился, подхватив забытую у стены лопату, как Райзен обернулся ко мне. Добродушная улыбка сползла с лица его личины, голубые глаза больше не смеялись, они смотрели жестко и колюче.

– Ты не перестаешь удивлять меня своей глупостью, – припечатал он меня, не сходя с места. – Как ты думала пускаться в путешествие и искать создателя твоего ожерелья? На своих двоих? И насчет моего маскарада. По-твоему, я должен расхаживать по Гленнимору в своем истинном облике? Интересно, и как далеко я уйду? До ближайшего патруля?

– Подождите, – он меня совсем запутал, – вообще-то я рассчитывала начать поиски здесь, на ярмарке. Она как раз откроется в это воскресенье. И вообще, куда вы собираетесь именно сейчас?

– Не "вы", а "мы", – поправил меня Райзен. – И собираемся мы с тобой найти тех двух товарищей, за которыми благодаря показаниям тирна Дейвела теперь ринутся королевские псы. Садись в седло.