Страница 14 из 16
Превращение почти закончилось. Волосы Уны остались рыжими и все так же завивались крутыми кудрями. В остальном она изменилась полностью. Бледная, очень худенькая девушка-сид, почти ребенок. Внешне с ней было всё в порядке. Но выдержал ли разум?
Джарет задумался. Похоже, он разгадал эту загадку. Несомненно, Уну подбросила в Лабиринт Хельга, рассчитывая, что когда-нибудь она может понадобиться. И вот теперь Хранительница разыграла свою тайную карту. Джарет не сомневался, что Уна получила приказ забрать Дару, но проявила неожиданную силу воли, не пожелав предать своего короля.
Джарет погладил влажные рыжие кудри. Если Уна придет в себя, он оставит ее в Лабиринте.
Уна не понимала, что с ней произошло, и почему она то ныряет в тихую черноту, то выныривает из нее. Но боли больше не было, и каждый раз, приходя в себя, она ощущала рядом Джарета. Рука в мягкой перчатке поддерживала ее голову, у губ оказывалась чашка с чем-то терпким, но приятным. Несмотря на жажду, Уна старалась пить помедленнее, чтобы растянуть блаженство от его прикосновений. И не открывала глаз, чтобы король подольше думал, что она ничего не осознает.
Джарет в очередной раз приготовил лекарство и напоил Уну. Он держал ее в покоях Эвины, окружив комнату кольцом заклинаний от любопытных гоблинов. Уже пошли третьи сутки, как совершилось превращение, но Уна только изредка приходила в себя, не открывала глаз и даже пила с трудом, мелкими глотками. Это раздражало короля гоблинов. Он терпеть не мог неопределенности. Да еще Дара капризничала без своей любимой няни. Так что Джарету приходилось повсюду брать дочку с собой. Восстановительные работы шли полным ходом. Лабиринт постепенно принимал прежний вид, вот только вернуть его погибших обитателей король был не в силах.
Из Дома-на-Перекрестке не было никаких известий. Счет, правда, доставили. Джарет даже присвистнул, увидев сумму. Но он готов был бы заплатить и в десять раз больше, лишь бы получить гарантии, что Дару оставят в покое. Над этой проблемой он думал день и ночь. В это утро мысли приняли неожиданное направление. Действительно ли силы Перекрестка воспринимают его как врага? Да, ему отказали в помощи, но ведь не уничтожили, не добили, когда он ослабел после битвы с повелителем Преисподней. Джарет привык воспринимать Хранительницу, как выражение воли Перекрестка. Но всегда ли это соответствует действительности?
Джарет принял решение. Передал Уну на попечение Милены, а Дару - Хогглу. У старого карлика был большой опыт в обращении с детьми. А сам король гоблинов снова собрался в путь.
Алисса очень удивилась, когда в их дом постучал Джарет. Ганконера не было, он отправился нанимать знакомых гномов, чтобы они привели усадьбу в порядок.
- Я ненадолго, - король гоблинов улыбнулся с неотразимым обаянием. - Скажи мне слова обращения к силам Перекрестка.
- Ни за что! - Алисса даже отшатнулась. - Их нельзя открывать фейри!
- Неправда. Во время войны с демонами владыки дворов напрямую обратились к Перекрестку. Так что прецедент имеется. Я и сам мог бы найти слова, но хочу сэкономить время.
- О чем ты хочешь просить Перекресток?
Джарет объяснил. Услышав о неудавшемся похищении принцессы, Алисса заколебалась.
- Хорошо. Но я пойду с тобой.
- Нет.
Это было сказано так категорично, что она поняла — спорить бесполезно. Джарет выслушал слова внимательно, кивнул. Память у него была отличная, повторять не пришлось.
- Благодарю. Вот возьми, порадуй Музыканта.
Джарет протянул ей узкий длинный футляр. И ушел прежде, чем Алисса успела что-то сказать. Она открыла футляр. На синем бархате лежала флейта. Очень старинная, с тончайшей паутиной трещинок на темном лаке. Она казалась спящей красавицей, ожидающей, что ее разбудят. Алисса тяжело вздохнула. Она с первого взгляда поняла, что будет ревновать мужа к этой флейте, как никогда не ревновала к его мимолетным дорожным увлечениям.
На пути к Перекрестку Джарет ничего необычного не заметил и не почувствовал. Не доходя до Дома с десяток шагов, он остановился и принялся негромко, нараспев читать слова обращения. Почти сразу дверь Дома распахнулась, и на крыльце появилась Хельга. Но Джарет ее не заметил. Он был уже не здесь. Что-то похожее король гоблинов испытал, когда летел между мирами, пройдя через смерть. Но сейчас вселенная говорила с ним. Не словами, и даже не образами, а чем-то большим. Дороги и миры сплелись в один многомерный узор, и Джарет был его частью. Ощущения оказались слишком сильными даже для бессмертного сида. Он выпал во тьму, а потом обнаружил, что лежит ничком на дороге.
- Чего ты добивался?! - Хельга трясла его за плечи. - Когда же ты наконец успокоишься, Джарет?
- Не раньше, чем упокоится этот мир, - он сел, переждал, пока дорога не перестанет двоиться в глазах и поднялся на ноги. - Еще раз посмеешь вмешаться в мою жизнь, пожалеешь, что вообще родилась, ясно?
- Что тебе ответили?!
Джарет попытался восстановить в памяти узор, который ему открылся. Они договорились? Его приняли в игру? Да, наверное, именно так это можно выразить словами.
- Спроси сама, - король гоблинов отряхнул плащ и не спеша, уверенной походкой направился в сторону своих владений.
Хельга растерянно посмотрела ему вслед. Да, она затеяла похищение Дары без совета с силами Перекрестка. Но она же хотела как лучше! Ну почему Джарет всегда умудряется выходить сухим из воды?
На этот раз Уна проснулась совершенно здоровой. Ей было так хорошо, что она улыбнулась и открыла глаза. И тут же увидела Джарета. Он стоял у кровати так тихо, что она его не почуяла. Уна испуганно зажмурилась.
- Не притворяйся, - Джарет строго нахмурился. - Ты помнишь, кто ты?
- Да, - Уна нерешительно посмотрела на свои изменившиеся руки. - Но я... Вы превратили меня в кого-то, ваше величество?
- Точнее, вернул в исходное состояние, - Джарет усмехнулся. - Ты родилась сидом, Уна. И снова им стала, - он раскрыл перед ней складное зеркальце. - А ты хорошенькая. И станешь со временем еще красивее.
Уна с недоверием взяла зеркало. Ей не нравились сиды. На балу в честь рождения принцессы, она на них насмотрелась. Да, красивые, но какие-то неприятные. Разумеется, король и лорд Ганконер — исключение.
- Скорее всего, ты относишься к Благому двору.
Джарет был практически уверен, чья она дочь. Такие глаза были у Брайана. А кудри — у Нимуэ. Учитывая ревнивый нрав Иллейны, неудивительно, что ребенка спрятали в приюте Дома, а там девочка попала на глаза Хельге. Должно быть Хранительница сильно обрадовалась, заполучив ребенка-сида, ведь человеческий детеныш не вынес бы знака Перекрестка. А уж подбросить ребенка гоблинам для Хельги не составило труда.
Уна смотрела в зеркало и узнавая, и не узнавая себя. Джарет следил за ней с хищной улыбкой. Дочь Брайана станет неплохим пополнением его разоренной коллекции в Лабиринте. Но сначала должен быть выбор.
- Теперь тебе следует решить, как жить дальше. Я не стану тебя удерживать, если ты захочешь уйти, Уна. Но помни, что за пределами Лабиринта тебя поджидает много опасностей. А здесь ты под моей защитой. Подумай, у тебя есть время до ужина.
Уна оторвалась от зеркала и посмотрела на закрывшуюся за Джаретом дверь. Хорошо, что он не потребовал немедленного ответа. Она разрывалась на части. Ей хотелось остаться в Лабиринте, рядом с Джаретом. Но если она действительно сид, это многое меняло. Уна чувствовала в себе магию. Раньше она ее не пугала, но после знакомства с источником, Уна осознала, какая это страшная сила. Но кроме страха, Уна испытала и восторг. Ей хотелось научиться управлять своими способностями, а Джарет едва ли станет ее учить. Скорее сделает частью Лабиринта.
Уна провела ладонями по своему телу. Неловко вылезла из-под одеяла. Рядом на стуле обнаружилось платье — синее, в тон ее глазам, с бронзовым отливом. И очень красивое кружевное белье. На полу стояли синие туфли на спокойном каблуке. Она оделась. Непривычно было ощущать себя такой высокой.