Нить на запястье

Но Алена не давила и не настаивала на каких-то откровениях. Диалог выглядел шутливым, да и подруга давала всем своим видом понять, что не ждет каких-то признаний, если Мария к подобному не стремится. Но и поговорить готова, коли подобная необходимость есть.

Маша вновь улыбнулась, глядя на свой десерт. Права Алена — она «зависала» то и дело в собственных мыслях. Надо бы за собой последить. Потому как не стоит показывать всем свое настроение или проснувшуюся мечтательность. Это с подругой еще можно не очень напрягаться, а вот с братьями или при клиентах — глупо будет. И весьма неосторожно.

— Не спрашивай, и мне не придется тебе врать, — состроив лукавую гримасу, увильнула от ответа Маша, понимая, что не имеет права Алене почти ничего рассказывать, даже если чем-то и хочется поделиться.

Радостью, этим счастьем, о котором если и мечтала, то уж точно не рассчитывала. А оттого — ценнее все было, острее во много раз! Но вслух рассказать… Нет. Не сейчас, когда все еще настолько тонко и зыбко. Неопределенно.

Не потому, что в подруге сомневалась, нет. Но куда свои суеверия деть? Не вырвать из души то, что под кожей давно прижилось. Да и мало ли… ведь никуда сложности не ушли. А подставлять Олега или подвергать Алену хоть какой-то опасности — точно не хотела.

— Все интересней и интересней, — хмыкнула подруга, но было видно, что намек поняла и не собирается ни в душу лезть, ни манипулировать каким-то негативом.

Она и раньше знала, что не все в жизни и работе Маша готова или имеет право обсуждать. Вот и сейчас не настаивала.

Маша же только вновь улыбнулась, на самом деле оценив.

— Хочешь интересно вечер провести через два дня? — предложила она подруге, поменяв тему, вместо того чтобы вдаваться в подробности своего настроения.

— Какие предложения? — тут же отозвалась Алена, продолжая наслаждаться своим десертом.

— Будет торжественный вечер после представления судей. Вино, фуршет, точно какая-то музыка. Вполне вероятно, что даже интересные беседы с кем-нибудь. Ну, или полезные, ты это приветствуешь, — немного шутливо скривила губы.

Алена совмещала должность начмеда в своей клинике, так что действительно всегда была открыта для развития социальных связей.

— Петю назначили же, помнишь? — вздохнула Маша, вдруг утратив интерес к сладкому.

— И ты хочешь идти? — удивилась Алена, также отодвинув остатки десерта. — Вроде же не горела желанием в этом участвовать?

— Не горела. И сейчас не горю, — и спорить не о чем. Вздохнула, растерев виски пальцами. — Но этот аукцион… Не хочется упустить возможность…

— Ясно, — понимающе кивнула Алена. — Сироты твои…

Так на Горбатенко похоже прозвучало, что Маша не удержала смех.

— Они, — кивнула с улыбкой, вспомнив, как с Олегом ездили в приют три дня назад.

Денег всегда в таком случае не хватает. Дети растут, а если их много и государственного финансирования почти нет, а ты очень хочешь дать подопечным только самое лучше… То стиральная машинка сломалась, то одежды не хватает младшим. А старшим?! Они словно от того, что дышат — растут! И учебники уже устарели… Про сладкое и говорить нечего: Маша (да и все кураторы тоже) всегда старалась такого побольше привезти — дети же! Но и заканчивались подобные гостинцы в первую очередь.

А тут ещё эти цены на отопление при едва теплых батареях, и вариант с собственной котельной, который бы решил проблему, но стоит столько…

Олег — видно, заметив опустошение в ее глазах после разговора с заведующей, — пытался настоять, что сам спонсором выступит. Ну или через область это оформит, уж у него-то для подобного все рычаги имеются, лишь бы Маша не грустила. Да только…

Хорошо. Она побоялась. Не за себя…

После того памятного разговора с Петром — испугалась подобные крупные суммы, так или иначе, от Олега проводить. Или давать повод прицепиться к неправомерным действиям и злоупотреблению рабочим положением в личных целях.

Хотя какие они «личные», если здраво подумать, — правомерно возражал ей Олег?

Оно-то вроде и так, но Маша с Петей выросла. И действительно допускала вероятность, что брат в силах задумать еще какую-то гадость, лишь бы назло Олегу и ей… Или использует это в своей «кампании», которую давно развернул против Горбатенко. Что, она не знает, как у них и самое благое дело могут выставить преступлением? Благодатная почва в умах и душах окружающих всегда имеется — мало, что ли, желающих позлорадствовать и позавидовать ближнему своему? Предостаточно.

И Маша таких — десятки знает, и неплохо.

А Петр… Закон у них… хороший. Да только — как то самое «дышло». И если ты знаешь, как его вертеть — всегда свои интересы отстоишь. Потому что судья законы и все поправки к ним трактует, вынося решение.

И ее брат — он в этом профи.

Ведь точно примет в штыки случившееся, Маше здесь и гадать было не о чем. И это она еще преуменьшает… Ну а в том, что так или иначе братья о ее отношениях с Олегом узнают — тоже не сомневалась. Шила в мешке не утаить. Хоть и кричать на каждом углу не собиралась, особенно пока с иском тем не разберется, о котором Олег не спешил ей рассказывать подробно…

А сам любимый так вообще бы предпочел ее ото всех куда-то упрятать, что уже про братьев Маши вспоминать? И как бы «невзначай» все время возвращался к этой теме, стоило Марии начать расспрашивать о деталях.

— Слушание еще не началось, душа моя. Да и дело «гражданское», они пока не пытаются замахнуться на большее, прощупывают почву, — уходил от любых подробностей и обсуждений Олег, стоило ей начать задавать вопросы. — Не о чем говорить особо еще.

— Слушай, я ведь не забыла пока, как драться, могу и наподдать! — с некоторым раздражением вспылила прошлым вечером Маша (конечно, скорее ночью — выходные закончились, и как Олег ни старался, а приезжал домой только ближе к полуночи), когда он в очередной раз так ей ответил, уходя от разговора.

Глянула на Олега сердито и свысока. Не то чтобы его проняло — зато заставило так расхохотаться, что любимый потом ещё минут пять не мог успокоиться.

— Вы мне угрожаете физически, Мария Ивановна? — задыхаясь от смеха, поддел ее Олег.

— Самым прямым образом, — подтвердила она, и сама рассмеявшись.

И, забравшись к Олегу на колени, обхватила его руками, крепко обнимая. Сама целовать начала эти смеющиеся губы, подрагивающий от хохота рот.

Нет, ну серьезно, она верила, что у него адвокаты прекрасные и все под контролем. Знала этих людей. Одного как-то сама и порекомендовала. Но Маша же тоже не дизайном интерьеров на хлеб зарабатывала и зарабатывает, ей-Богу! Хоть и сменила квалификацию. А уж касательно задумок старшего брата и его каверз — у нее опыта не счесть! Но нет, никто и не думал ее слушать или посвящать в нюансы!

Олег настойчиво демонстрировал, что к этому вопросу ее не подпустит и на шаг. Или же Маша может начать выбирать себе страну, куда переехать собирается… Оба понимали, что «разговор в общем» и ни о чем. Она не поедет, а он не отправит. Только от темы уходит.

Но хотелось знать детали, а Олег не говорил. Впрочем, Маша не особо и настаивала пока. Если дело на стадии рассмотрения, время есть и еще выяснит подробности — у Коли попробует что-то разузнать, да и у Петра тоже, пока брат не подозревает о том, что Мария «на сторону врага» переметнулась. В его понимании, конечно… Сама она не стала бы вот так категорично заявлять, да и братьев чем-то обижать или задевать не хотелось. Но если вопрос будет поставлен категорично — свой выбор Маша уже сделала и отрекаться не собиралась. А с судом разберется, раз ещё не горит…

Ну, или она так думала, по крайней мере…

— Так ты пойдешь? — голос Алены вновь вернул ее в реальность.

— Пойду, наверное, — вздохнула Маша, наблюдая, как подруга еще себе кофе заказывает.

Олег не был уверен, что будет на вечере. Опять повторил то свое «много нюансов», не вдаваясь в подробности, что бы оно ни значило, черт его побери! Хотя, поняв, что Маша склоняется к варианту участия, пообещал сделать все, чтобы присутствовать.