Страница 2 из 16
«Большие заслуги в деле формирования польской мариологии и указания путей богородичного благочестия принадлежат Кафедре мариологии Люблинского Католического университета. Деятельность этого подразделения университета принесла хорошие плоды благодаря соединению богословско-догматического измерения мариологии с экуменической чуткостью, а также исследованиям народного благочестия и пастырской практики»2.
Пусть эта необыкновенно высокая оценка внушит доверие к книге Богородица в учении и предании Католической Церкви, ведь хорошо известно, что с восприятием мариологии II Ватиканского собора дела обстояли по-разному, а потому беспокойство относительно правильной ее интерпретации обосновано.
Внимательный читатель без труда заметит большое уважение автора к истории. Изложение материала – после библейской главы – строится согласно хронологии: от первых веков христианства до почти наших дней. На канве истории развивается и созревает мариологическая мысль. Ограниченный размерами учебного пособия, я был вынужден иногда кратко освещать довольно важные вопросы. Это касается в основном тематики, связанной с богословием духовной жизни и благочестием, а также интереснейшей темы явлений Девы Марии. Упомянутые пробелы автор попытался хоть в какой-то мере восполнить, приложив обширную библиографию. Прошу прощения за то, что включил в список литературы обширную информацию о собственных публикациях на тему мариологии. Возможность представить свою любимую мариологию на огромной русскоязычной сцене оказалась слишком сильным искушением, перед которым трудно было устоять.
Четвертая глава полностью посвящена иконам. Она может вызвать особый интерес там, где преобладает православие. Покорнейше прошу не воспринимать эту главу как какую-то полемику с православным богословием икон. Я всего лишь старался как можно более верно воспринять и передать учение об иконах, сформулированное II Никейским собором.
Краткий синтез католической мариологии, вышедший из-под моего пера, можно найти по-польски в люблинской Encyklopedia katolicka (в которой я руководил разделом мариологии), по-русски в Католической Энциклопедии, а также по-немецки в Evangelischer Kirchenlexikon.
За издание этого пособия по мариологии взялось Издательство Францисканцев в Москве. Обсуждая заглавие книги, мы остановили свой выбор на чрезвычайно глубоком и емком слове БОГОРОДИЦА.
Глава I
Слово Священного Писания о Деве Марии3
В соответствии с учением II Ватиканского собора (ср. Dei Verbum 12), прочтение библейских текстов всегда следует начинать с лингвистического анализа, чтобы затем открыть их полный смысл в свете всей Библии и живого Предания. Для мариологии это означает, что она должна ссылаться на все библейские тексты, отсылающие прямо или косвенно к Марии (Новый Завет) и на являющие приготовление истории спасения в полноте Божьего Откровения через ниспослание Слова и Духа Божьего (Ветхий Завет). Эта великая тайна включает в себя также и приготовление домостроительства спасения в миссии Девы Марии, ведь Матерь Иисуса стоит на пороге истории, завершающей ожидания человечества, и приготовления пришествия Мессии (Figura Synagogae), а также становится участницей и образом нового присутствия Бога в Своем народе (Figura Ecclesiae).
1. Дщерь Сиона: Ветхий Завет подготавливает миссию Девы Марии
Читая в перспективе совершённого Откровения книги Ветхого Завета, которые представляют приготовление к пришествию Иисуса Христа и ниспосланию Святого Духа, можно в конечном итоге увидеть образ Девы Марии. Этот образ пророчески вырисовывается в обетовании, данном падшему человеку (см. Быт 3, 15) и в предсказаниях зачатия Эммануила (см. Ис 7, 14; Мих 5, 2–3). В загадочном образе Жены пророки прозревали мессианский Сион. Они называли ее Дщерью Сиона. Эта чудесная Жена была одновременно невестой, матерью и девой. Именно эти три аспекта тайны избранного народа стали тайной Девы Марии.
1.1. Невеста
От первой до последней страницы Библии видно, что Бог возжелал заключить с людьми союз – завет, представленный в образе супружества. И именно этот союз мужчины и женщины стал главным символом Завета: Бог как Жених (ср. Иез 36, 28), а Израиль как Невеста (ср. Ос 1–3; Ис 1, 21; 62, 4–5; Иер 2, 2; 3, 1). В истории избранного народа верность Бога часто переплетается с неверностью Израиля. Возлюбленная невеста становится блудницей; но когда она раскаивается, Жених всегда принимает ее с любовью.
Деву Марию как особенную Невесту показывают евангелисты, начиная с Благовещения, где Ангел обращается к Ней как к Дщери Сиона. В последующие века Ее роль в тайне Боговоплощения будет описана следующими именованиями: «Sponsa Dei» (Невеста Божья), «Sponsa Patris» (Невеста Отца), «Sponsa Christi» (Невеста Христова), «Sponsa Spiritus Sancti» (Невеста Святого Духа). Все вместе эти именования вполне выражают тайну Бога, открытую в Деве Марии. Ошибочно было бы остановиться на каком-то одном из них. Такое именование, как «Невеста», особым образом помещает Марию в самый центр тайны Завета, ведь здесь речь идет не просто о Боге, сотворившем мир, но о Боге, Который искупил и освятил этот мир. Все эти именования помещают Марию в тайну Триединого Бога. Поэтому Матерь Иисуса – пример (для Церкви) нового невестного отношения с Богом. Она – возлюбленная Дщерь Отца, новый Ковчег Завета. Невестная связь Марии с Богом была также основанием для того, чтобы Она была невестой Иосифа.
1.2. Матерь
В Ветхом Завете редко встречается образ матери. Однако идея материнства в отношениях между Матерью-Сионом и детьми Израиля довольно отчетлива (см. Пс 87 [86]; Ис 60, 1–7). О каждом участнике Завета сказано: «родившийся на Сионе». Позже эта символика будет перенесена на Иерусалим. На нее будут ссылаться синоптические евангелисты (Мф, 37; Лк 13, 34). Св. Павел сравнивает земной Иерусалим и вышний. Этот последний свободен и он – матерь всем нам (ср. Гал 4, 24–27). По мнению некоторых толкователей (например, И. де ля Поттери), эта Жена-Сион, к которой пророк обращается со словами: «Возведи очи твои и посмотри вокруг: все они собираются, идут к тебе; сыновья твои издалека идут» (Ис 60, 3–4), – пророчество о Женщине (Жене) у подножия креста, которой Иисус говорит: «Жено! се сын Твой» (Ин 19, 26). В христианской древности (св. Киприан, св. Августин, св. Иероним) довольно быстро открыли материнскую функцию Церкви и называли Церковь Матерью. И это справедливо, поскольку Церковь, как Мария, вновь и вновь рождает Христа. Итак, следует говорить о взаимозаменяемости и дополнительности утверждений: «Церковь есть матерь» (Ecclesia mater) и «Мария есть Матерь Церкви» (Mater Ecclesiae).
1.3. Дева
Этот аспект применительно к Дщери Сиона наиболее редко встречается в Ветхом Завете. Это связано с тем, что девственность – типично христианская ценность. В Ветхом Завете девство считалось несчастьем или даже проклятием. Пророки называли Израиль девой, когда они хотели сказать о его поражении врагами (ср. Ис 47, 1–3; Иер 18, 13; 31, 4.21; Ам 5, 1–6). Все же они давали понять, что Израиль может быть девственным при условии сохранения верности Завету.
Мария была названа девой в момент Благовещения из-за Ее телесной и духовной верности Богу. Трудно найти доказательства того, что Она якобы ранее принесла обет целомудрия. Максимум, что можно утверждать, это что Она была открыта всему, что Бог для Нее предназначил (св. Фома Аквинский говорил о жажде девства). Бог сохранил Ее девственность, чтобы дать знамение зачатия Сына Божьего от Духа. Поэтому Отцы Церкви усматривали в Деве Марии (послушная, верная и т. п.) противоположность тому, что в Книге Бытия сказано о Еве.
2
II Polski Synod Plenarny (1991–1999), Maryja w Tajemnicy Chrystusa i Kościoła, № 46.
3
Автор этой главы – профессор о. Казимеж Пэк, монах-марианин (MIC), ближайший сотрудник о. С.Ц. Напюрковского на Кафедре мариологии Люблинского Католического университета и его преемник на посту заведующего кафедрой.