Страница 12 из 41
- Джарет, - Ганконер тихонько ткнул его в бок, - проснись. Это важно.
- М-м-м? - не открывая глаз, Джарет вопросительно приподнял бровь.
- Помнишь, по реакции Ираса мы решили, что в этом мире падающие с неба люди в порядке вещей? А что, если здесь развито воздухоплавание?
- Остроумно, но нелогично, - Джарет зевнул. - До самолетов здесь явно еще не додумались. Воздушные шары или аэропланы — возможно, но едва ли на них летают фейри.
- Но сама возможность подняться за облака, Джарет! Ты понимаешь, что она может нам дать?
- О да, те облака я очень хорошо запомнил. И даже воткнул колышек с ленточкой там, где летел сквозь них. Конни, на тебя жара плохо влияет. Как ты собираешься отыскать то место над пустыней?
- Дверь не может быть одна, в любом мире их много.
- Но почему обязательно в небе? С тем же успехом они могут быть на дне океана. Или в жерле вулкана. Или в подвале старого дома, сгоревшего во время лунного затмения.
- И что ты предлагаешь?
- Разузнать как можно больше об Исчезнувшем острове. Возможно, он вовсе не погиб, а переместился. Но сначала нужно разобраться в местной правовой системе.
- Хочешь узнать, существует ли возможность выкупиться из рабства? Или что полагается за побег?
- И то и другое. Кстати, в случае бегства ключи нам вовсе не так уж необходимы, - Джарет пощупал ошейник. - Рабов здесь не клеймят, а этот металл и перепилить можно. Или попробовать взломать замок.
- Я пробовал, но там очень хитрая конструкция. И по поводу металла я бы не обольщался. Не знаю, что это за сплав, но царапин на нем не остается. А что касается клейм, в Верхнем мире их ставили как раз беглым рабам.
Напротив них Арак неловко шевельнулся, голова его скатилась с плеча отца, и он сполз ему на колени. Крастос улыбнулся во сне и обнял сына.
- Люди везде люди. Ими управляют привязанности, - Джарет усмехнулся. - А это уже наша стихия. С магией или без нее.
Ганконер пощупал завернутую в куртку флейту. Она не отозвалась, как обычно. Ганконер почувствовал легкий приступ удушья. Но тут же пришло понимание, что флейта жива, просто спит.
Автомобиль сбавил ход, и лан открыл окно. Они приближались к очередной гостинице. Арак проснулся и заулыбался.
- Завтра будем дома.
- Хорошо, - Джарет оттянул ошейник и провел под ним платком.
- Мешает? - Арак озабоченно посмотрел на отца. - Давай здесь?
Тот покачал головой.
- Дома. Потерпите.
Ганконер встрепенулся. Неужели он ошибся, и их освободят? То-то будет Джарету тема для шуточек.
На этот раз ужин подали в номера. Ганкнер с Джаретом еще не успели доесть десерт, как в их комнату без стука вошел Арак.
- Пойдемте гулять.
Это прозвучало не приглашением, а приказом, но Джарет покладисто кивнул. Ганконер немедленно заподозрил подвох, но Джарет, похоже, проникся своей ролью. Он очаровательно улыбался, старательно выговаривал новые слова, неуклюже выстраивая фразы, и только иногда верхняя губа дергалась, приоткрывая кончики клыков. Арак весело болтал, то и дело забегая вперед и подскакивая на ходу, как ребенок. Джарет не сводил с него изучающего взгляда.
- Красивый мальчик. Интересно, кому его планировали продать? И для чего?
- Теперь это уже неважно.
- Не скажи, среди врагов любая информация имеет значение.
Арак вдруг остановился посреди гостиничного двора и расстроенно надул губы.
- Текора нет. Джарет, тебе сильно мешает ошейник?
- Мешает, - Джарет душераздирающе вздохнул. - Дома ошейник снимут?
- Да, - Арак огорченно поморщился. - Я хотел в гостинице, но лан не хочет.
- Почему? - мягко спросил Джарет.
Арак ответил непонятной скороговоркой. Джарет требовательно посмотрел на Ганконера. Тот озадаченно почесал за ухом.
- Кажется, он имеет в виду, что здесь снять ошейник опасно для здоровья.
- А что такое текор?
- Не знаю, первый раз слышу это слово. Хотя корень, вроде бы, означает стол.
Джарет задумался. Тем временем Арак свернул к магазину, открытому, несмотря на позднее время. Первым делом он устремился к кондитерскому отделу. Джарет одобрительно хмыкнул, наблюдая, как продавец насыпает в большой пакет конфеты. Сладкого ему катастрофически не хватало. Арак щедро протянул Джарету пакет и направился к открытой витрине с книгами. Начал перебирать детские - с картинками. Ганконер подтолкнул Джарета.
- Карта.
Большая, сложенная пополам карта мира лежала на верхней полке. Джарет аккуратно развернул ее. Большую часть пространства занимал синий цвет океана, по которому пестрой гирляндой рассыпались острова. Огромный материк — его подробное изображение Ганконер уже видел у Ираса — занимал правую часть карты.
- А где остальное? - Джарет перевернул лист, но с другой стороны были напечатаны только схемы дорог. - Это лишь кусок мира.
Внезапно карту выдернули у него из рук.
- Тебе это не надо, - Арак сложил карту и положил на место. - Пойдем, пора спать.
- Неужели? - едва слышно прошипел Джарет на языке сидов.
- Слушайся старших, - Ганконер поднял пакет с конфетами. - А то без сладкого оставят.
- Не смешно, - огрызнулся Джарет.
- В Верхнем мире были страны, где к рабам относились, как к детям.
- А здесь к ним относятся, как к домашним любимцам, вроде собак.
- Думаю, не ко всем. А ты предпочел бы на плантации работать?
Джарет ничего не ответил, но когда они остались одни, дал волю своим чувствам, выразив их так цветисто и на стольких языках одновременно, что у Ганконера даже рот открылся.
- Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я был не в восторге от перспективы надолго задержаться в Лабиринте? По твоему желанию, - Ганконер развернул конфету.
Джарет вырвал у него кулек и с ногами забрался на кровать. Последнее замечание Ганконера он то ли не услышал, то ли проигнорировал.
- Я ведь могу и подыграть, - он хищно улыбнулся.
- Не надо, Джар, - Ганконер посерьезнел. - Ты выдержал у демонов, неужели здесь хуже?
- Не задавай глупых вопросов, на которые сам знаешь ответ. Как ты вообще можешь оставаться таким спокойным?!
Ганконер сел рядом с Джаретом.
- По крайней мере, конфеты здесь вкусные. Ладно, если тебе будет легче, скажу, что с каждым днем во мне всё сильнее желание сыграть Тот Самый мотив.
Джарет вздрогнул.
- Думаешь, здесь это сработает?
- Это сработает где угодно. Но я еще не потерял надежды вернуться.
Конфеты они доели молча.
С утра машину повел лан. Обычно молчаливый Кратос неожиданно сел рядом с Араком - напротив Джарета с Ганконером - и устроил им нечто вроде экзамена по языку. Одобрительно кивал, выслушивая ответы, но взгляд его при этом становился всё более острым.
- Я впечатлен вашей памятью. Жаль... - он поколебался, посмотрел на лана и закончил явно не так, как собирался, - что вам приходится терпеть ошейники на такой жаре. Но осталось недолго.
- И что будет вместо ошейника? - спросил Джарет.
- Стреллиан, - немедленно ответил Арак.
- Что это?
Кратос остановил затараторившего Арака, достал блокнот и карандаш. Быстрыми, точными движениями набросал очертания человеческой руки. Перехватил карандаш и колющими движениями набил на предплечье узор из переплетающихся букв.
«Как просто - татуировка, - подумал Ганконер. - Ну конечно, в домашних условиях ее делать безопаснее, чем в гостиницах».
- Нет, - Джарет скрестил руки на груди.
- Почему? - одновременно спросили Арак и Кратос. И даже лан отвлекся от дороги и быстро глянул назад.
- Наш бог не позволяет нам менять свои тела, - высокопарно ответил Джарет.
Ганконер энергично закивал. Они уже знали, что религия в этом мире есть, одна из книжек как раз рассказывала историю о благочестивом до тошноты мальчике.
Арак расстроенно надул губы.