Сцены из римской жизни времен императора Клавдия

Аникин Дмитрий Владимирович.

Сцены из римской жизни времен императора Клавдия

Действие происходит поздним вечером в садах Лукулла, сейчас это место называют сады Пинчо.

Пролог.

Произносится императором Клавдием. Негромко, задумчиво, как бы нехотя. Не подразумевает слушателя. Годы правления кому угодно привьют стойкое отвращение к публичности и речам, а император и до этого был нелюдим. Кроме того, как человек пишущий, вслух он немного мямлит. Стихотворную часть текста он читает по бумажке.

Клавдий.

А я считал, что хуже будет: принцепса

не оставляют думы и печали о

трудах правленья, ухищрениях всяческих -

дела опасны для непосвященного,

а он в них разумеет, свел концы, связал

и зрит узор единый, государственный.

Кому рассказать, всю жизнь при власти или около нее, а так ничего и не понял, как она совершается. Старый Август считал меня дурачком, а потому иногда говорил при мне откровенно, во всяком случае настолько, насколько этот тихий и очень умный человек, способен был на откровенность. Так вот, старея он всё больше ужасался, думая о силе своей удачи. Никакими разумными доводами нельзя ведь объяснить, почему все так хорошо у него получалось.

На вершинах власти вера в богов естественна.

Как проклятый весь день и ночь бессонную:

рассчитываешь - чем унять сенаторов,

когда поднять налог - прямой иль косвенный,

где город строить, как врага кичливого

взять силою, как друга хитрой ловкостью.

В известиях разброд, противоречия -

сопоставляешь, делаешь политику.

Может и нет никакой политической науки, а я, как Сократ, знающий, что ничего не знаю и есть идеальный политик. И обойдусь как-нибудь без излишнего везения.

Да вот еще законы - десяти таблиц

не хватит - дополняй, законодательствуй -

как жить по ним, вот все и судят, рядятся,

клянутся, врут, кричат, приводят доводы

давай им суд, давай им справедливости.

Вот что прочтут изо всего наследия.

В ранней молодости я думал, что изучая труды историков, смогу понять механизм происходящего, что Геродот объяснил нам как надо побеждать варваров, а Фукидид как ладить или воевать с соседями. Теперь, когда я не могу так думать, я сам начал писать историю.

А праздники, а зрелища, процессии,

шагаешь, смотришь и священнодействуешь,

теряешь время - только удивительно

ну ладно я, ну мне деваться некуда,

а остальные, им зачем, что гонит их

на стадионы, в храмы и на форумы?

Да, если боги действительно существуют, то всем нам придется ответить за скоморошество перед их алтарями.

Вот так, пока не сменят, не убьют пока

ни книжку почитать, ни выпить лишнего.

Грустил я, ужасался, нет привычного

мне обихода, на виду приходится

всё время быть- "Вот он, вот он, вот Клавдий наш"

кричит, ликует чернь, нигде не спрятаться.

Не удавиться ль мне от этих почестей,

задумывался и наметил балочку

в своем дворце удобную и прочную.

А вот привык - ничем не хуже прочих дел

порядочному человеку власть дает

свободу, время - пользуйся, ты в силе и,

ты никому не должен, все тебе должны.

Почему всем им так приятны аффектация и чрезмерность. Может это положение мое гарантирует, что вокруг по любому поводу из кожи вон лезут. Должны ведь понимать, что я этого не терплю. Нет либо извиваются по полу в пароксизмах раболепия, либо, если стоики и жаждут посмертной славы, хамят в лицо, в общем и те и другие по-разному уговаривают - пни меня, растопчи меня и обижаются, когда реагируешь меньше положенного.

Не меньше я теперь пишу, работаю

чем в прошлой частной жизни. Там выгадывал

свободную минутку - так же здесь ищу

уединенья - также получается.

Как нелепо они разукрасили сад, а было ведь вполне приличное место.ПАРОД.

На сцену выходят неряшливо одетые люди с посудой и всякими метелками в руках.

Строфа 1.

Не успеваем,

был ненадежный срок

даден, урезан,

исчислен,

труды не впрок.

Антистрофа 1.

Время в заботах

быстрой водой течет,

не успеваем,

значит

и так сойдет.

Строфа 2.

Дело простое,

не требующее ума,

дел всяких мелких,

нам предстоящих, тьма -

так незаметно

жизнь и сведем на нет.

Предводитель.

Мало ль другого

дела для юных лет.

Антистрофа 2.

Хлопоты эти,

чай, не хужей иных,

пьяны за то мы

чаще всех остальных,

спросу не много

с нас не добры, не злы.

Предводитель.

Ну - шевелитесь,

жулики, псы, ослы.

Строфа 3.

Никогда вин

не пивал тех,

чей тащу полн

и тяжел мех.

Дорога их

старость, тих плен,

выпьешь чуть и

навесе - ле.

На столах ромб,

всякая снедь,

не съедят все,

пропадет ведь.

Антистрофа 3.

Сад в огнях весь,

хороша ночь

погулять здесь

я бы не прочь.

Не дурна мысль,

кто считал сам -

как узнать гость

или так - хам.

Всякий раб смел

и на всё гож,

всякий сброд пьян,

ну а мы что ж.

1-ый эписодий.

Император Клавдий прохаживается по саду, который приготовлен для последующих торжественных событий. Император не скрывает своего лица, но никто не обращает на него внимания. Что суетящиеся прислужники думают о нем? Ну ходит человек и ходит, кто знает, что ему надо, может быть он из приглашенных, боится упустить дармовую выпивку, вот и пришёл так заранее. Хотя нет, на опытного питуха он не похож, может быть провинциальный поэт, сочинивший торжественную оду или какой гимн, твердит его теперь наизусть для памяти и надеется прочесть подороже на празднике. Нет, на поэта он тоже не похож. Наверное, праздный мыслитель, из тех, кто считает себя особенно обиженным нынешними временами, вот и пришел посмотреть на тех, кого времена не обидели, а даже наоборот. Придя к таким выводам, рабы не сильно ошиблись.

Предводитель служителей подходит к Клавдию и, не узнавая императора, заговаривает с ним. Возможно, он только делает вид, что не узнает. Нет ничего подлее и разнообразнее, чем хитрости маленького человека.

Предводитель

Приветствую, почтеннейший, ты кто таков?

откуда держишь путь? А впрочем, если ты

не хочешь отвечать - так и молчи себе,

или придумай имя в меру знатное,

но и не через чур, чтоб мог поверить я,

и к нам иди - здесь смешанное общество

на свадьбу собирается - таким как ты

местечко есть почетное - скажи одно

ты наш или не наш.