Умалишённый

ПРОЛОГ

Три часа ночи и злой ветер за окном. Зрачки по-прежнему бездопингово смотрят в экран монитора. Усталость пульсирует тонкой жилкой на моём несуществующем черепно-мозговом рентгеновском снимке. Допущу ли я ошибку?

ЧАСТЬ 1.

В некотором царстве, в некотором государстве… Так когда-то, в прошлом, начинались сказки. Хотелось бы и мне про себя так начать. Но моя жизнь вовсе не сказка, а самая обычная пресная быль. Ну, может быть, не совсем пресная, а с щепоткой соли и с горошком душистого перца. По крайней мере, я стараюсь себя в этом убедить. Однажды, впрочем, как и каждый день, ничем неотличимый от предыдущего, точно такой же, как и миллион его одноликих собратьев до этого, я стоял на остановке и ждал запаздывающий автобус, изредка посматривая на электронное табло, висевшее прямо передо мной, на котором тонкой пунктирной линией пролегал его извилистый путь. Время неуклонно и бесстрастно близилось к позднему вечеру с его ожидаемой малолюдностью на улицах города и со всё большими интервалами между редкими появлениями общественного транспорта на остановках. Я сильно задержался в Офисе, заканчивая текущие дела, которые не мог оставить на завтра. Мне придётся подождать, прежде чем я плюхнусь на продавленный диван у себя дома, открою банку восхитительного светлого лагера, съем что-нибудь жирно-вредное на ночь и включу телек с задорными майонезами, на весь экран лихо отплясывающими канкан, и упоротыми шоколадками, сделанными из молока настоящих коров, дуреющих от радости на нажористых альпийских лугах высоко в горах.

Мимо меня прошёл какой-то мужчина. Белый господин средних лет в светлом костюме с журналом под мышкой. Наверняка, или Hustler, или Forbes – такой видный мужик не будет размениваться по мелочам. Точно нацеленным выстрелом он закинул горящий окурок в урну. Окурок описал траекторию трёхочкового броска, столь любимого высокими парнями из гетто, и упал ровно в центр урны. Не оглядываясь, мужчина быстро удалился вдаль, торопясь поскорее проскочить остаток пути до пункта назначения. Урну начало заволакивать дымом. Я стоял рядом с урной и, не отрывая взгляда, смотрел, как медленно тлеет вонючий пластиковый мусор вперемешку с клочками пёстрых газет и разноцветных обёрток. Струйка дыма из вулкана Этна. В голове нестерпимо засвербило. Зачем он это сделал? Зачем он это сделал?? СУКА. ЗАЧЕМ. ОН. ЭТО. СДЕЛАЛ? Мысли лезли одна на другую, цепляясь и падая. Это ведь должно иметь смысл, не так ли? Ведь всё должно иметь смысл. Может быть, он беспокоился об окружающей среде? Экология – это же наше будущее, и всё в таком духе? Не выкинул окурок на асфальт, донёс до урны, молодец, на том свете тебе зачтётся один хороший поступок. Или, может быть, он культурный мальчик. А культурные мальчики не бросают окурки на землю. Тем более непотушенные. Культурный мальчик донесёт окурок до мусорки. Но зачем тогда он кинул горящий окурок? В чём смысл? И есть ли смысл вообще?

Автобуса всё не было. Мимо проезжали одиночные автомобили, фарами освещавшие дорогу перед собой. Поздним вечером движение в этой части города не такое активное, как днём. Я сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие смесью из кислорода, вони и выхлопных газов – обычное дело для больших городов.

Мужчина и его окурок всё не выходили у меня из головы, да так, что моя бедная голова начала раздуваться и пухнуть, мысли расширялись в сознании и, наконец, словно переваренная каша полезли из горшочка. Ответ очевиден. В тесном пространстве моей черепной коробки, чуть не обрушив свод множеством грохочущих голосов, срезонировала внезапная мысль, простая как лёд в стакане с виски: «ОН НЕ ПОДУМАЛ!». Будто в моих мозгах ни с того ни с сего проревел раскатистый хор из древнегреческих трагедий Эсхила или Софокла. Или заиграло и тут же смолкло низкокачественное видео с Григорианскими монахами на громкости, вывернутой до предела. А, может, я что-то путаю, и вовсе это не так звучит. А этот тип, похоже, всего лишь бездумно следовал нормам и обрывкам общепринятых правил, вбитых когда-то в его легкомысленную голову, но, видимо, не до конца и не полностью, даже не представляя себе в этот момент, что причина всегда есть прелюдия следствия, а следствие всегда рождено из причины. Вот так и всё в жизни: делаем не подумав. Ходим на нелюбимую работу, жрём то, что нам подсовывают, одеваемся в то, что нам рекомендуют, смотрим то, что нам навязывают, голосуем за того, кого за нас уже выбрали. И так всё время. Всю жизнь. От корки до корки. Так всё и есть – это как пить дать, говорю.

***

В помещении, где она работала, негромко играла музыка. Не то что бы что-то определённое играло, так, белиберда всякая, попкорн для ушей, ненавязчивая аранжировка для «купи» и «продай». Почти ненавязчивая. Сотрудники ненавидели эту музыку, но поделать ничего не могли: Руководство не разрешало менять или, не дай бог, выключать проигрыватель, день и ночь радостно возвещавший торжество всеобщего и повсеместного потребления. Это, как-никак, Регламент Фирмы. Нерушимые Стандарты Обслуживания.

Кем-то когда-то проведённые исследования показали, что правильно подобранная музыка способствует комфортному пребыванию потребителя в торговом зале и, как следствие, увеличению покупательской активности. Вас убаюкивают ненавязчивыми мелодиями, чтобы вы как можно дольше находились в магазине, в неге и радости накидывая побольше товара в корзинку. Или наоборот – активными уц-уц-уц принуждают совершать покупки, кружась по торговому залу в бодром ритме танца от полки к полке, от панели к панели, незаметно подталкивая и направляя к кассе, где вас уже ждёт приветливая улыбка наперевес с платёжным терминалом, с готовностью и завидной сноровкой за считанные секунды счавкающим средства с вашей кредитной карты.

Покупать, покупать, покупать! Покупать, – а потом потреблять – а потом испражнять! Уц-уц-уц. Она невольно скривила рот. Общество торговцев и лавочников. Абоненты купли-продажи, которые тонут в собственных испражнениях. Ну вот. Мрачное настроение начало заполнять её голову, покрывая всё внутри чёрной копотью. Она на секунду закрыла глаза. Веки приятно упали тяжёлой сомкнутой мягкостью. Как хорошо просто постоять в темноте, не двигаясь и даже не шевелясь. Уц-уц-уц. Не удивлюсь, если кто-нибудь из коллег после такого трудового дня, возьмёт ствол и перестреляет всех нахрен! Брейвик1 от магазина. Ангел мести розничной торговли.

Ещё секунду она постояла с закрытыми глазами и, глубоко вздохнув, направилась к покупателю, бесцельно бродящему в зале, словно ягнёнок на выпасе. А ведь и правда ягнёнок. Она пристально посмотрела на него. Ходит, беленький такой, наивно-беззащитный, ещё не знает, какая охота на него началась, какой зверь за ним охотится. Извини, дружище, мне надо делать план продаж. Это просто бизнес, ничего личного.

Крадусь вдоль стен, как ниндзя, бесшумно ступая по каменному полу. Стелюсь между брючек и юбочек, просачиваясь тонкой линией. Змеюсь, тихо шурша, как кобра. Ам! И я тебя съем. Ам! И ты даже не почувствуешь. Как миленький поползёшь по пищеводу всё глубже и глубже вниз. Пока я тебя не переработаю и не исторгну через Пять ступеней продаж. Запоминай, детка! Приветствие. Выявление потребностей. Демонстрация товара. Работа с возражениями. И, наконец, Заключение сделки. Общество потребления так нас учит. Общество потребления требует этого от нас. Ты не успеешь поднять глаза и прочитать «МИЯ» на бейджике, как ты уже у меня на крючке. «Добрый день! Я – Мия!». Широкая улыбка, туго натянутая, как парус брига при попутном ветре. Да чтоб ты подавился моей доброжелательностью и приторным лже-вниманием! Общество потребления, будь ты проклято. Общество потребления, АМИНЬ!

***

1

       Андреас Беринг Брейвик – норвежский националист и протестантский фундаменталист, организатор и исполнитель взрыва в центре Осло и нападения на молодёжный лагерь Норвежской рабочей партии 22 июля 2011 года. В результате терактов погибло 77 человек и 151 получили ранения.