TRP

— Я давно убедился, что в этой жизни случайности и совпадения встречаются намного чаще, чем закономерности.

Джил немного успокоилась.

— Ну что? — спросил Рэндэл Чипа после разговора. Пока они вдвоём общались у Джил в авто, Дэвид с Рэндэлом стояли в двух кварталах от них. — И как она?

— Нормальная, тебе сойдёт, если выдержит. Ноги классные, зад ничего…

— Идиот, я о другом!

— И так тоже нормально, если что, она будет звонить нам. Пока у них всё тихо, — Чип решил, что рассказывать о встрече больше нечего, и решил сменить тему. — Я первый день в этом городе, а от шума у меня уже башка трещит.

— А я тут надолго и не останусь, иначе можно убить слух, или вообще крыша поедет.

— Но к громкой музыке вы привыкли? — спросил Дэвид. — У вас в городах тоже нормальные ночные клубы, неплохие кафе там… рестораны, бары.

— Да, немного привыкли.

— Тогда идём искать Дэйла. Если он действительно в Чикаго, то обязательно зайдёт в «Аляску».

21:50. Пошли искать Дэйла. Район плохой, но пока что на улицах не совсем опасно. Слава богу, клуб «Аляска» недалеко, а то тут и такси не дождёшься.

22:05. Пришли в клуб, Рэндэла и Чипа сначала не впустили, но вышел Дэйл. Он убедил людей на входе, что это его друзья, и что они простые туристы.

В Чикаго постоянно находится тысяч пять приезжих протов, и в клубы они тоже ходят, так что ничего особенного.

22:20. Дэйл протам не понравился, как и большинство людей. Дэвид не мог понять почему.

23:00. Чип, сморкаясь в скатерть, сказал Дэвиду:

— Я его больше не выдержу!

— Почему? Он просто молча сидел около тебя, и всё.

— Ты ещё не понял почему ты нравишься протам? — в нос говорил Чип. А Дэвид много думал об этом. — От тебя не воняет духами. Почти все мужики, а о бабах я вообще не говорю, меня выворачивает когда я мимо них прохожу, в общем, все они покрыты всякой дрянью. У протов нюх чувствительный, как, например, у собак. Ты пшикни собаке духами, даже не под нос, она тебя на куски порвёт.

23:50. Чип искупал Дэйла в соседнем ставке. Потом они хорошо подружились.

0:10. Теперь всё в норме, Дэйл сидит со всеми за одним столиком, высыхает.

2:15. Все одурели от водки и громкого звука. Чип глушит третью бутылку. Человек так пить не умеет, но он уже весёлый.

3:00. Дэйла пол часа не было, он стоял с какими-то дальними знакомыми у входа, и теперь подлетел к столу:

— На выход, скорее!

Такое быстрое мочилово Дэвид видел в первый раз. Просто выходит толпа, и сразу же начинается драка, почти в самом клубе. Ситуация была такая, когда бьют наших, примерно десять против двадцати, и тут Дэвид с Дэйлом ничего не могли сделать. Их били, и били хорошо.

— Чип, мы их убьём, не стоит! — Рэндэл хотел остановить друга, но после четвёртой бутылки говорить это Чипу было бесполезно.

3:05. Два здоровых охранника шириной со взрослый тополь вбегают внутрь. Как пробки, они вылетают и падают на асфальт. Поднялись, отряхнулись, подобрали дубинки и снова побежали к двери. Опять вылетели.

3:10. Дэйл, испуганный, уже на ходу кричит:

— Валим, валим отсюда, давайте скорее, сейчас их тут столько будет. — Дэвид, Чип и Рэндэл идут за ним, скрываются в темноте. — О господи, куда я вас веду! Ночью в этом районе нас наркоманы порежут. Дэвид, это не наш город, меня тут не знают!

— Ну и что? — спросил Чип, допивая бутылку шампанского, которую он вырвал из рук у обычного прохожего.

Они прошли ещё двести метров. Холодный ветер продувал насквозь, лужи покрылись льдом. Это был пустырь, застроенный огромными небоскрёбами. Мимо не проезжала ни одна машина. Людей, кроме редких, спящих по мусоркам бомжей, тоже не было.

— Сзади, — беспокойно сказал Дэйл. Он оглянулся, но все ещё продолжали идти.

— Сколько?

— Много. Сейчас свернём направо. Если они пойдут за нами, нам кронты.

— А как у вас с полицией? — спросил Рэндэл. Дэйл понял вопрос неправильно, и ответил:

— Какая тут рядом полиция? Это паршивый район, тут каждую ночь кого-то убивают, а после больших разборок бывают десятки трупов. Это закоренелые бандюги и наркоманы.

— Стойте, отморозки, сюда подойдите! — крикнул кто-то из толпы.

— Бежим, — Дэйл нервно дёргал Чипа и Дэвида за руки. Проты не обращали на него внимания, они только остановились и положили свою спортивную сумку на землю.

Дэвид оглянулся назад, осмотрел подходящую толпу, потом сказал:

— У шестерых стволы, уверен, что оружие все, у кого оно есть, уже достали.

— Чип, стрелять можешь? — спросил Рэндэл на всякий случай, хотя и знал, что тот, если может стоять на ногах, будет стрелять не хуже, чем трезвый. — Многовато ты выпил.

Оба порта резко развернулись, и каждый пустил быструю очередь в десять патронов. Всех, у кого были пушки, ранили или убили. Спирт всё-таки ударил Чипу по зрению, и он при плохом освещении спутал нож с пистолетом, и прострелил ногу человеку без ствола.

— Вы что, вы убиваете людей! — орал Дэйл, пятясь назад.

— А они на нас напали, — Чип бросил оружие. Нужно было спокойно уходить, но он осмотрел стоящих в растерянности людей, и, как бешенный, заорал:

— Жратва!

Чип бросился на толпу, и по привычке отбил крайнего, свернул ему шею, и унёс с собой. Потом он всё-таки выбросил труп, засунув вниз головой в попавшийся по дороге мусорный бак. Отношение протов к человеку, как к добыче типа оленя или кролика, очень не понравилось Дэйлу. Дэвид тоже задумался.

Глава 7

Рэндэл Тадески: от первого лица.

Тогда, в ту ночь я попал в квартиру Дэйла. В пол четвёртого утра мы переступили порог, включили свет, и мне ничего не оставалось кроме как зарыться в дальнем прохладном углу и лечь спать. Кто-то мне ещё говорил тогда: «Рэндэл, пошли на диван». Наверное, Дэйл, или Чип прикололся. Мне уже тогда становилось плохо и я подумывал, что отравился едой из «Аляски». Надо же, протоссы и падалью не травятся, даже не слишком протухшие продукты хорошо усваивают, правда, кто знает, что эти люди мне намешали? Нет, это был переход в другую среду, в город.

Ночью я спал как в бреду, было жарко, всё время переворачивался с одного бока на другой, голова болела. Я спал лицом напротив какого-то шкафа, и в рот постоянно попадал его жёсткий и грязный угол, язык забивался мелким мусором с пола. Кажется, я проглотил какую-то грязь… Утром я проснулся сам, с тяжёлой головой. Было восемь утра, конец ноября. В комнате стояла вонь, от которой тошнило, и я, сонный, с трудом дополз до окна и открыл его настежь. Подышав холодным свежим воздухом, пришёл в себя, потом долго смотрел вниз с двадцатого этажа, пока не прибежал Дэйл и с возмущением не закрыл окно. Слава богу, от него уже не воняло. Зато откуда-то появилась его жена, Маша. От неё несло духами хуже всех.

В это время в другой комнате с ней ругался Чип. Этот отлично приспосабливается ко всем переменам. Он прижился в городе намного легче меня. Но даже он чувствовал переход.

— Она что-то знает? — подозвал я к себе Дэйла и показал на Машу.

— Нет, — ответил он, — мы вообще давно не виделись.

Она зашла ко мне в комнату, осмотрела меня. Чип был первым протом, которого она видела в своей жизни, я — вторым. К концу осени мы были особенно большими, и конечно было заметно, как её поразил мой размер. «Средний лесной протосс, — подумал я про себя, — ничего особого, 160 кило, 195 см.» И она просто сказала:

— Привет.

— Ну, привет.

— Я Маша, а тебя как зовут?

— Рэндэл.

— Будем знакомы, — и ушла. Та хрен с ней! Чип врёт, когда говорит, что у нас что-то было. Ему обидно за свои собственные рога. А потом я вспомнил, что пора идти на встречу с Марти, и тогда мы (я, Чип и Дэвид) спустились на лифте, сели в машину и поехали в другой конец города.

Марти — старый журналист независимой газеты. Работа — это его жизнь, и даже больше. У него нет ни жены, ни детей, никаких интересов, кроме профессиональных. Всю жизнь Марти мечтал найти сенсацию и за хорошую статью готов был отдать всё. Наверное, мало кто во всей стране лучше него знал под каким контролем правительства находится свобода слова. И он ненавидел власть только из-за этого. Я его давно знал, но никогда не видел. С самого начала мы выбрали его — он должен был нам помочь, или это мы ему помогали?