Страница 13 из 20
Это каждая могёт.
Вот для мужа постараться -
Вот где радость и почёт!
Да и разве ж это гадость -
Ущипнуть игривый зад?
Это ж - девичая шалость,
Так, немножко детский сад.
Преферанс - игра невинная,
Здесь не разоришься в миг,
Но порой - добыча львиная,
Стань моею дамой пик!
Уступив такому шарму,
Чара плюнула на карму:
Стать за все ее мучения
Чемпионкой по верчению...
Да и награда - словно сказка!
Хоть царь потом и переврет,
Но все же тундру и Аляску
Уже никто не отберет!
И снова, бешено вихляясь,
Танцует пара молодых,
Неотвратимо приближаясь
К той, что не ведает про них.
Еще секунда - и соперницу
Без боя Чара победит.
Куда Иван с кукушкой денется?
Да вытрет сопли - и свинтит.
И вдруг, подпрыгнув, как пружина,
Как будто в задницу кинжал
Всадил неведомый вражина,
Евгений дико завизжал!
Причиной этого события
Конечно же не призрак был:
Кащей всё время из укрытия
За их манёврами следил.
Раскрыв всю гнусность этой парочки,
По-джентельменски рассудил:
Его, Кащеева, подарочка
Евгений больше заслужил.
В чём виновата Чара бедная?
Она и так от страха бледная.
А вот тому, кто здесь подшучивал,
Пора отведать перцу жгучего.
Он летел как можно ниже,
Он жужжал как можно тише...
Не забудьте: он же - шмель,
Он незаметно шёл на цель.
И вместо острого кинжала
Он применил, конечно, жало,
Когда в вихляющийся зад
Всадил положенный заряд!
И хоть шмеля потом ловили,
Но где им, дурням - упустили:
Он под столы от них укрылся,
А там в котяру превратился
И наблюдал с нахальной мордой,
Как ползают князья и лорды.
А царь кричал: - Эй, под столами!
Кончай с интимными делами!
Найдём другую насекомую
И ей за это отомстим,
А эту муху незнакомую,
Как гостью праздника, простим.
Детям скажу, чтоб не пущали слухи:
Вы все понравились царю,
Но четверть царства - по причине мухи,
Я никому не подарю!
И всё ж, учтя, какою пляскою
Нас ублажила сирота,
Мы наградим её Аляскою,
А также четвертью торта.
И впредь графинею Аляскиной
Прошу кукушку величать,
А тех, кто с этим несогласные,
Немедля водкой накачать!
А коль зашло и о графинях,
Хочу графин за них поднять,
Ведь в наших лучших половинах
Есть то, что трезвым - не понять.
Так завершилось состязание,
Где неожиданно для всех
Простое чувство осязания
Столь повлияло на успех.
И вот уж смена караула,
Где новобрачные сидят:
Теперь "гусар" стоит у стула
И смотрит зло, как все едят.
Конечно, и ему не лишку
Змеюги с фаршиком отъесть,
Но там, в заду, такая шишка,
Что не решается он сесть.
Зато Иван с евонной грацией
Сидят - ну просто заглядение:
Чтоб враг не лез на провокации,
Анитру держит на коленях он!
А вот другие новобрачные,
Недружелюбные и мрачные,
Чтоб царь не тыкал в них селедкою,
Молчком накачиваются водкою.
Но всем подняло настроение
Подарков свадебных вручение.
Банкир, известный жмот из Франции,
Вдруг выдал всем по облигации.
Посол турецкого султана
Прочел им Суллу из Корана,
А его жены в неглиже
Всучили всем по парандже.
Зато другой султан - из Ганы,
Хоть и носил в ушах бананы,
Невесте каждой преподнес
Им лично срезанный кокос.
А брат их эфиопской матери,
Как дядя, брат и эфиоп,
Залез на стол - и прям на скатерти
Устроил маленький потоп.
Возможно, вы не так все поняли:
Он не расстегивал ширинки,
А брызгал - только благовоньями,
Хоть и без брюк был по старинке.
И хоть потряс он беспределом,
А всё же круче был раджа:
Втащил подарки он размером,
На два обычных этажа.
Но тихо пьющие якуты
Здесь озверели почему-то:
Слонов свирепо окружили
И чуть их жизни не лишили.
И лишь авторитет шамана
Прервал развитие романа:
Якуты, каясь, загалдели,
Что долго мамонтов не ели.
Потом бренчали музыканты,
Играли что-то незнакомое.
Йог, демонстрируя таланты,
Полз по стене, как насекомое.
А царь кричал: - Зачем здесь мухи?
Но были пьяны все и глухи.
И я там был, и пиво пил,
Салаты ел, посуду бил,
Потом остатки допивал,
Хоть пива было - не в обрез,
Потом на дерево залез
И долго, долго куковал...
***
Глава 9. ЛИХОДЕЕВО
В ту ночь от мощных сотрясений
Покои гулкие дрожали -
Так нежно Чара и Евгений
Друг друга храпом ублажали.
Да и в других опочивальнях,
Где гости пьяные валялись:
В конюшнях, в стойлах - даже в псарнях
Такие ж песни раздавались.
Какой-то пьяненький французик
Чужой парик, без разрешенья,
Себе пристроил как подгузник
И применил по назначенью.
Кореец спит в собачьей будке,
Зажав в зубах две трети утки.
А пёс, урча, что так везёт,
Другой конец её грызёт.
Ивану снится: он в деревне,
И тёлка рядышком сопит...
Во сне не вспомнил о царевне,
Забыл, что с ним Анитра спит.
Потом петух вокруг забегал:
Искал чего-то, землю рыл,
И вдруг застыв, закукарекал -
И тем Ивана разбудил.
И что ж он видит? Вот Анитра
Дыханием ласкает слух.
А на окне, прищурясь хитро,
Всё тот же, что во сне, петух!
Иван открыл глаза "поширше",
Потом открыл "поширше" рот,
Потом вздохнул как можно тише...
Да как со страху заорёт!
ПЕТУХ:
- Иван! Ужель я не красивый?
Ведь не какой-то крокодил!
Прости - забыл, что ты пугливый,
А то б иначе разбудил.
ВАНЯ:
- Фу, чёрт! Опять сменил обличье.
Свихнусь я с этим молодцом!
Кащей, зачем всё это - птичье?
Нельзя ли с собственным лицом?
ПЕТУХ:
- Мой друг, ты ввёл меня в смятенье:
Я столько лиц уже сменил,
Мордашек, рыл, что, к сожаленью,
Своё я начисто забыл!
ИВАН:
- Как? А пример благообразия,
Старик с седою бородой?
КАЩЕЙ:
И это плод моей фантазии,
Ведь я вообще-то молодой.
Пока вы здесь потели в спальне,
Кормя клопов и комаров,
Я план придумал гениальный.
И план мой, деточки, таков:
Чтоб поскорее вам избавиться