Страница 7 из 129
С такими мрачными выводами я и направился к начальнику штаба.
"Генерал, — сказал я, — пройдет много времени, прежде чем можно будет доставить на Гавайи крупные подкрепления, больше времени, чем гарнизон сможет выдерживать натиск крупных сил противника. Но мы должны сделать для обороняющихся войск все, что в человеческих силах. Народы Китая, Филиппин, Голландской Восточной Индии будут смотреть на нас. Они могут простить нам неудачу, но не простят нам, если мы оставим их на произвол судьбы. Для нас важны их доверие и дружба. Нашей базой должна стать Австралия, и мы должны сейчас же начать расширять ее и принять меры по обеспечению надежных коммуникаций с ней. Здесь мы не имеем права на неудачу. Мы должны идти на любой риск и на любые расходы".
Генерал Маршалл ответил просто: "Я с вами согласен". Тон, каким он произнес эту фразу, подсказал мне, что передо мной поставили эту задачу для проверки правильности решения, к которому он уже пришел сам. Затем Маршалл добавил: "Примите все меры, чтобы спасти их". С этим напутствием я и приступил к работе. Моим партнером был бригадный генерал Брехэн Сомервелл, начальник службы снабжения и поставок военного министерства, позднее он стал полным генералом. Каждый день, независимо от других дел, я встречался с ним в отчаянной надежде найти какой-либо новый подход к решению проблемы, которая заключала в себе непреодолимые трудности. Генерал Маршалл проявлял постоянный интерес к нашим усилиям, и часто сам предпринимал шаги, чтобы нам как-то помочь, особенно в моральном плане. Он объявил в приказе благодарность каждой части, действовавшей на Филиппинах, незамедлительно принял меры для представления Макартура к присвоение ему высокого воинского звания и к награждению высшими наградами, поддерживал без ограничений любую идею или план, какие мы могли предложить.
В своем случайно сохранившемся блокноте я нашел следующую запись, сделанную 1 января 1942 года: "Я доказывал, что Дальний Восток является для нас критическим районом и не следует предпринимать никаких второстепенных операций, пока авиация и сухопутные войска не будут там в удовлетворительном состоянии. Вместо этого мы готовим операции «Магнат», "Гимнаст" и т. д." А через три дня в блокноте появилась следующая запись: "Наконец-то мы получаем кое-что для отправки в Австралию. Планируется послать четыре группы истребителей, две группы тяжелых, две средних и одну легких бомбардировщиков. Но нам нужны суда — и нужны сейчас! Не хватает сдержанности. Здесь много стратегов-дилетантов. На любых условиях я бы вернулся в войска".
Мое очевидное раздражение, возможно, было вызвано тем, что я понимал: пройдет еще много времени, прежде чем этот план доставки самолетов будет претворен в жизнь.
22 декабря, когда в Брисбен прибыл конвой «Пенсакола», мы приступили к созданию нашей австралийской базы. Такое быстрое начало было главным образом делом случая. В день нападения на Перл-Харбор многие наши корабли находились в пути на Филиппины с войсками, самолетами и другими грузами боевого обеспечения на борту. Руководство военно-морского флота считало, что кораблям следует отдать приказ либо возвратиться к американским берегам, либо искать укрытия на Гавайях; никто не мог быть уверен, что японцы не установят заслоны для перехвата; те из кораблей, которые покинули американские порты всего несколько дней назад, действительно вернулись обратно. Однако военное министерство настаивало на том, чтобы одному конвою в составе пяти судов — «Холбрук» и «Рипаблик» с 5 тыс. солдат на борту, а «Мейгс», "Ходстед" и «Блюмфонтен» с боевой техникой и снаряжением — дать приказ следовать на максимальной скорости в Австралию. Это и положило начало созданию огромной базы, которая, в конечном счете, превратилась в исходный плацдарм для освобождения Филиппин.
Доставка подкреплений на эту австралийскую базу и примыкающие к ней группы островов продолжалась непрерывно в течение всей зимы. К 21 февраля наши заморские силы составили 245 тыс. солдат и офицеров, причем самая крупная группировка получилась на Тихом океане, где к этому времени имелось 115877 человек, исключая 29566 человек на Аляске и Алеутских островах. В районе Карибского бассейна насчитывалось 79095 человек. На Европейском театре было всего только 3785 офицеров и солдат, но две дивизии находились в пути. Заморские гарнизоны восточного оборонительного командования насчитывали 15876 солдат и офицеров, большинство из которых находились в Исландии.
Хотя в то время американские войска вели бои только на Филиппинах, не было буквально почти ни одного места на континенте и океанских просторах, по поводу которого в планирующих службах военного министерства не возникало бы проблем. На Аляске мы оказались совсем не защищенными от нападения противника, который мог закрепиться там и наносить бомбовые удары по ряду наших важных городов без возвращения самолетов на аэродром. Нужно было обеспечивать безопасность бразильского побережья, с тем чтобы мы могли создать в северо-восточной части Южно-Американского континента базу и оттуда вести борьбу с подводными лодками противника. Этот район был особенно важен, поскольку обеспечивал также исходные рубежи для полета самолетов через Атлантику. С закрытием Средиземного моря кратчайший путь к Ближневосточному театру военных действий теперь пролегал через Центральную Африку; нам нужно было проложить воздушный маршрут через этот слабо развитый континент.
Теперь, конечно, Россия стала нашим союзником, и новая проблема заключалась в определении маршрутов и средств оказания ей эффективной помощи, с тем чтобы она могла успешно выдержать натиск со стороны нашего общего врага. Ближний Восток с его огромными нефтяными ресурсами являлся еще одним регионом, безопасность которого имела большое значение для Америки. Он обеспечивал один из путей, по которому можно было направлять в Россию военные грузы, и у нас возникла проблема скорейшего создания коммуникаций на север от Персидского залива — на советскую территорию. На десятках островов Тихого океана нужно было разместить войска, чтобы поддерживать безопасность путей связи с нашей австралийской базой. Бирма составляла еще один район, в сохранении которого мы были крайне заинтересованы, ибо через нее проходила последняя оставшаяся в руках союзников дорога для снабжения Китая.
Ко всему этому мы должны были остановить японцев у границ тех стран, которые играли особо важную роль в успешном ведении нами войны, — у Австралии и Индии. И вместе с тем все мы без устали изыскивали пути и средства, чтобы помочь защитникам Филиппин.
Проблемы размещения войск (в том числе частей противовоздушной обороны) на ключевых местах внутри Соединенных Штатов, распределение и выделение имевшегося у нас оружия, создание баз, особенно авиационных, в Южной Америке, Африке и по всему миру, внимание к нашей собственной реорганизации внутри военного министерства и разработка на основе общих планов конкретных директив на боевые операции — все это требовало от всех нас восемнадцатичасового рабочего дня.
К моему счастью, в это лихорадочное время мой младший брат Милтон и его жена Элен жили в пригороде Вашингтона, в Фоллз-Черч. В течение многих недель после моего появления в военном министерстве, пока моя жена не прибыла с нашими вещами из Сан-Антонио и не наняла квартиру в Вашингтоне, я по их настоянию жил у них. Мой брат уже находился на государственной службе, занимаясь военными вопросами, и его рабочие часы едва ли были менее изнуряющими, чем мои. Тем не менее каждый вечер, когда я добирался до их дома, независимо от того, сколько было времени, а обычно это было около полуночи, оба они ожидали меня, чтобы вместе поужинать и выпить чашку кофе. Я не помню, чтобы за все эти три месяца работы в Вашингтоне я хоть раз побывал в их доме в дневное время.
Генерал Сомервелл и я постоянно искали пути для оказания помощи войскам на Филиппинах. В конечном счете все наши усилия оказались довольно незначительными, и, размышляя в течение многих последующих месяцев над этой проблемой, я все же так и не увидел, что еще можно было предпринять для помощи этим войскам. В то время как журналистами, так и энергичными, но несведущими профессионалами часто выдвигалось одно предложение, которое сводилось к тому, чтобы направить на борту авианосца истребители в такой район, откуда эти самолеты долетели бы до аэродромов на островах и там приняли участие в боевых действиях против японских захватчиков. Первая трудность, с которой мы столкнулись в связи с этим предложением, по существу, похоронила и саму идею.