Империя. Цинхай

- Я госпожа Лау! – грознее повторила Дами, начиная злиться, не совсем уравновешенная от горя и таблеток.

- Сестрёнка, дорогая моя… как бы тебе вежливо объяснить? Сначала ты была сестрой Дракона. Потом ты стала женой Энди. Теперь ты просто мать Эндимиона. Сама по себе ты по-прежнему никто. Поэтому перестань выделываться и брать на себя непосильный груз. Не хватало, чтобы и с тобой что-то случилось.

Дами постепенно переваривала этот разговор и он, не то искажаясь, не то напротив, приобретая истинный вид, которого она вначале не заметила, выпрямляясь, предстал с мрачной стороны. Дракон ещё весной послал полтысячи своих людей сюда, и они были здесь, имея возможность приближаться к Энди. Дракон всегда рвался к власти, пытаясь захватить всю возможную. Дракон мечтал захватить Синьцзян и проучить Дзи-си. Дракон не мог вертеть зятем, но от лица племянника управлять Цинхаем – плёвое дело. Дракон мог быть заказчиком убийства Энди. Осознав это, Дами ощутила себя пораженной той же болезнью, что и Дзи-си. Она никому не могла доверять, даже родному брату. Она слишком хорошо его знала, чтобы отмести его участие в смерти мужа. Как ни крути, а ему это было выгодно, а разве не выгодой руководствуется всегда Квон Джиён?

Итак, значит, сама она по-прежнему никто, только мать наследника и будущего правителя? Пока шла подготовка к похоронам, Дами, облачившаяся во всё черное, поспешила во дворец, вспомнив, что попросила у Джиёна двух наёмников в охрану Эндимиону. Не совершила ли она ошибку? Примчавшись в загородную резиденцию, по всем законам теперь принадлежавшую ей – жене, девушка побежала в детскую, на пороге чуть не сбив Руби. В комнате находилось два крепких, мрачного вида вольных брата. Оглядев их, Дами сунулась в колыбельку своего сына и, уже почти взяв его на руки, замерла. Это был не Эндимион, а Уолтер. Опешившая, но старавшаяся не выдать своих чувств, она осторожно посмотрела через плечо на Руби. Та опустила влажные глаза, боясь изменить своё решение. То самое, на которое отважилась бы редкая мать. Она подстраховала наследника своих хозяев, положив вместо него своё дитя.

Вынимая Уолтера, Дами покосилась в соседнюю люльку, попроще, победнее. Там дремал сын Энди.

- Руби, - обратилась она к женщине. – В Цинхае больше не безопасно, и я хочу, чтобы ты увезла моего сына в Сингапур. К моему брату. Здесь на него будут покушаться, я знаю, поэтому… - Губы задрожали, но не от наигранного расставания, а всё по тем же причинам. Боль от потери Энди давала о себе знать порой внезапно, без поводов. – Увези его в безопасное место. Я доверяю тебе самое дорогое, Руби, - и Дами передала женщине её же сына. – Ты сделаешь это?

- Как прикажете, госпожа.

Но ночью Дами вызвала к себе Руби, Уоллеса и Марка, чтобы обсудить ещё один вопрос.

- Кто-нибудь знает надёжную девушку, которая могла бы позаботиться об Эндимионе? – спрашивала сестра Дракона. – Я хочу спрятать его так далеко, чтобы даже мой брат к нему не подобрался… И мне нужна та, которая станет ему на какое-то время матерью, пока я… - Дами посмотрела на Уоллеса. – Пока мы решим все проблемы, закончим все дела, начатые Энди.

- Думаю, что это могла бы быть Джа, - предложила Руби. – Горничная, что в прошлом году работала здесь.

- Та, которую Энди заподозрил в покушении на Николь? – нахмурилась Дами.

- Да, но он заподозрил её несправедливо, - заверила Руби. – Джа очень честная, я знала её семью – порядочные и отзывчивые люди, поверьте, она не предаст. Она даже простила собственное наказание и с пониманием отнеслась к жестокости господина Лау.

- Марк, что скажешь ты? – посмотрела на него Дами. Парень согласно кивнул:

- Я не замечал ничего плохого за Джа, и господин Энди, после того, как наказал её, сам сожалел, поняв, что она ни при чём. Я бы доверился ей.

- Что ж, тогда, ты ей и доверишься, - удивила всех этим замечанием Дами. – Можете идти, а Марк останется на пару слов.

Супруги Хо вышли, а молодой синеозёрный непонимающе ждал от госпожи объяснений. Убрав с лица властность, Дами устало опустилась в кресло.

- Ты будешь сопровождать Джа, Марк.

- Что? Нет, госпожа Лау, я не оставлю вас. Я давал слово господину Энди, что…

- Господин Энди мёртв, - превозмогая муку от этих слов, ледяным тоном напомнила Дами. – Теперь я здесь хозяйка, Марк, и я приказываю тебе уехать с Джа и охранять моего сына.

Молодой человек с минуту сверлил госпожу Лау строгим взором, а потом спросил:

- И куда мы должны увезти Эндимиона?

Помешкав, Дами тихо сказала:

- В Корею.

- К вашим родителям?

- Нет. Я дам тебе адрес. Вы поедете и обратитесь к человеку по имени Чон Хосок.

- И что мы ему скажем?

- Что это сын Энди Лау. И он должен воспитать его, как золотого, если я не велю вернуть мне его раньше.

- Золотого? – переспросил Марк.

- Да, золотого, - кивнула Дами, и указала глазами на дверь. – Ты можешь быть свободен.

Она развязала себе руки. Она ввела в заблуждение брата и весь мир, который будет считать, что Эндимион Лау в Сингапуре, под присмотром своей кормилицы и опаснейшего, злобного дяди Джиёна. Она обезопасила своего настоящего сына, отправляя к золотым, потому что знала – в Сеуле ещё надёжнее, чем у драконов. Конспирация золотых куда лучше, чем драконья. Ну, а оставаясь предоставленной самой себе, Дами сможет заняться и местью за Энди, и поиском улик, доказывающих Николасу, что его отец – убийца его семьи. Джиён в очередной раз посмеялся, что она всего лишь мать Эндимиона? Он увидит, кто она такая, и какой может быть. Дракониха, тигрица, жена золотого, хозяйка синеозёрных? Она всё сразу. Она – госпожа Дами Лау, давшая над гробом убитого мужа клятву, что усмирит Цинхай и снова объединит его, раздираемый на четыре части Синьцзяном, Шаньси, Тибетом и союзническими силами синеозёрных с драконами. Она восстановит единую власть, и передаст её Эндимиону – наследнику Энди, который никогда не повторит судьбу Джаспера. Потому что будет золотым, драконом и синеозёрным одновременно. А пока…

Получившая на руки личные вещи Энди, Дами долго раскладывала их, перебирала, вдыхала запах мужа, оставшийся на его костюме. Потом она взяла в руки его мобильный телефон. Много ли важной информации хранится в нём? Много ли тайн? Но Дами сейчас волновало только одно сокровище этого аппарата, которым она могла смело распорядиться: список контактов. «У Энди есть мой номер» - сказала Цянь. И он, действительно, был. Госпожа Лау нажала на него, и подождала несколько гудков, пока с той стороны не раздалось встревоженное «алло?».

- Ты говорила, что передашь своему мужу любое послание, - без прелюдий рубанула Дами. Вики потребовалось несколько секунд, чтобы понять происходящее.

- Д-да, - взяв себя в руки, она твёрже поинтересовалась: - У тебя появилось, что ему сказать?

- Мой муж убит, - морозящим голосом, которым хоть самим убивай, изрекла Дами. – Энди Лау мёртв, возможно, благодаря стараниям твоего отца. И уж наверняка это следствие твоей встречи с хранителем. – По ту сторону стояла гробовая тишина. Было ясно, что эта новость повергла Викторию в шок. Дами не знала, как сильно, как настоящего отца любила девушка её супруга. – Так вот, - продолжала госпожа Лау, - передай своему мужу, пожалуйста, что я свободна. Абсолютно свободна.

И Дами повесила трубку.

Комментарий к Госпожа Лау

* Синьхайская революция 1911 года, когда пала монархия императорского Китая и была свергнута последняя династия Цин.

** хуанфын – жёлтая песчаная буря, хэйфын – более суровая, чёрная буря

========== Эпилог ==========

На похороны Энди Лау просил разрешения приехать сам Дзи-си. Его просьбу передали Дами так называемые парламентёры, посредники, потому что Уйгур не желал выдавать себя перед сестрой Дракона и иметь с ней дела. Он уже пошёл на невозможное – просьбу. Человек, который десятки лет ничего просил, а просто брал, унизился и испрашивал разрешения, чтобы отдать дань уважения лучшему другу, Дзи-си попросил перемирия буквально на сутки, чтобы он смог приехать и проводить главаря синеозёрных в последний путь. Но госпожа Лау сделалась не менее злопамятной, чем её брат. Она не забыла, как её не пригласили на свадьбу Джина и Цянь, а потом выставляли условия. И она выставила те же самые: Дзи-си допустят на похороны, если он приедет один и без охраны. Само собой, этого он сделать не мог, не потому, что испугался бы – хотя и это тоже, судя по тому, как он трясётся над своей сохранностью, - но и потому, что привык теряться в толпе, чтобы никто не знал, кто именно из присутствующих – Отец Чан. Без телохранителей и сопровождения всё станет очевидно.