Скрытое пламя (ЛП)

Он проводит руками по своему дорогому галстуку и пиджаку.

— Да.

Захлопываю дверь его кабинета, громкий треск эхом разносится по комнате.

— Я друг СиСи.

Понимание видно в его глазах. Он снова поворачивается, чтобы добраться до своего телефона, но я оказываюсь быстрее. Мой кулак летит вперед, соприкасаясь с его челюстью.

Он теряет равновесие и падает на стол. Хватая его за голову, я прижимаю ее к столу, впечатывая лицо в отполированное дерево.

— Не очень-то приятно, когда кто-то прикасается к тебе без разрешения, да, мудила?

— Ты понятия не имеешь, с кем связываешься, — говорит он сквозь стиснутые зубы.

— Что собираешься делать, позвонить копам? — спрашиваю я. — Как насчет того, чтобы я сделал это за тебя? У меня много друзей в отделе, которые хотели бы услышать о том, как ты пытался вынудить мою девушку заняться с тобой сексом.

— Она лжет, — выплевывает он.

Поднимая его голову, я ударяю его лицом об стол, наслаждаясь кровью, вылетающей из его носа.

— Ты больной говнюк, который охотится на девушек вдвое младше тебя, но на этот раз ты ошибся, — наклоняюсь, заглядывая в его маленькие глаза. — Если ты сделаешь хоть что-то, чтобы испортить ее бизнес или когда-нибудь снова приблизишься к ней, я вернусь, и ты перестанешь дышать. Понял?

Не получив ответа, сильнее давлю на затылок, заставляя его взвыть от боли.

— Отвечай мне!

— Понял, — хрипит он, дыхание прерывистое.

Я не делаю ничего, чтобы освободить его, война, бушующая внутри меня, требует пролить больше крови, подавляя все остальное.

— Достаточно, Гейб. Давай выбираться отсюда, и вернемся к СиСи, — говорит Джонни, его голос звучит спокойно и тихо, как и всегда.

Звук имени СиСи заставляет меня отпустить ублюдка, но не без финального удара, его лицо снова ударяется об стол, прежде чем он падает на пол. Козел сжимает свой кровавый нос и смотрит на меня.

— Я не шучу. Держись от нее подальше, или мое лицо будет последним, которое ты увидишь, — выхожу из его кабинета, зная, что, если не уйду, не смогу остановиться и продолжу.

Джонни идет рядом, девушка за стойкой нервно смотрит на нас, когда мы выходим из банка.

Как только мы оказываемся на улице, я получаю сильный удар в плечо от своего лучшего друга.

— Не мог предупредить меня до того, как начал играть в долбаного героя?

Поворачиваюсь к нему, мои злые глаза встречаются с его.

— Так было нужно, и ничто бы не смогло остановить меня, Джонни. Даже ты.

Мы смотрим друг на друга, его гнев отражает тот, что пылает у меня в груди.

— А ты бы что, поступил по-другому? — спрашиваю я. — Если бы он сделал то же самое с Лией?

Злость сходит с его лица, тяжелый вздох вырывается из груди, когда он проводит рукой по волосам.

— Ладно, я понял. И что теперь? Пойдешь к полицейским?

Качаю головой.

— Оставлю это СиСи. Думаю, я ясно донес свою мысль.

Он хмыкает.

— Отличный правый хук. С этим не поспоришь.

Придурок заслуживает намного большего, но следующим шагом будет решение СиСи и только ее. У меня такое чувство, что я и так окажусь по уши в дерьме из-за того, что произошло.

Отбрасывая эту мысль, я хлопаю Джонни по плечу.

— Пойдем. Отвезу тебя домой, чтобы ты снова ублажил свою невесту.

Его яркая улыбка сияет на полную мощь, все присутствующее раннее напряжение исчезает.

— Ты самый лучший друг, который у меня был.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТЬ

СиСи

Проснувшись, первое, что осознаю, тепло, которое я всю ночь ощущала рядом, исчезло. Резко открываю глаза и смотрю на мордочку моего сладкого Пеппа.

— Доброе утро, мальчик, — воркую я, гладя его мокрый нос.

Моя рука замирает, когда я вижу что-то за ним. Один цветок с прикрепленной к нему запиской. Улыбаясь, хватаю и подношу к носу белую розу, прежде чем открыть свернутый лист бумаги.

Ушел за кофе и завтраком.

Скоро вернусь.

Гейб

P.S. Во сне ты еще прекрасней.

Тепло проникает в мое ноющее сердце. Оказывается, этот мужчина способен не только дарить крышесносные оргазмы, он еще и отличный слушатель. Прошлой ночью Гейб ослабил мою боль. Его руки принесли мне именно тот комфорт, в котором я часто нуждаюсь.

Вчера ближе к вечеру, боль, которую я испытывала, в меньшей степени была связана с этим ничтожеством Грэмом Дэвисом и относилась больше к моему отцу. Иногда я задаюсь вопросом, станет ли когда-нибудь легче. Затянется ли когда-нибудь эта зияющая рана в моей груди. Должна признать, чем больше времени я провожу с Гейбом, тем меньше она болит. Что немного нервирует, потому что я до сих пор не знаю, кто мы друг для друга, но точно понимаю, что мне действительно начинает нравиться этот надменный болван.

Звук вибрации моего телефона заставляет меня посмотреть на прикроватную тумбочку. Поднимая его, я вижу, что это моя мама.

— Привет, мам, — отвечаю я, расслабляясь, когда слышу ее голос.

— СиСи, милая, ты меня слышишь? — кричит она, заставляя отодвинуть телефон подальше от уха.

— Да. Я отлично тебя слышу.

— Ой, хорошо. Мне очень жаль, что мне понадобилось столько времени, чтобы перезвонить тебе. Везде, где мы были, очень плохая связь.

— Все в порядке. Я знала, что ты позвонишь, как только сможешь. Просто хотела поздороваться и сказать, что скучаю по тебе.

— О, дорогая, я тоже. Я очень скучаю по тебе. Не могу дождаться, когда снова обниму свою милую девочку.

Меня одолевает грусть, потому я хотела бы, чтобы она оказалась здесь вчера. Мне бы пригодилось ее объятие.

— Веселишься с тетей Виолой и тетей Сэди?

— Ты права. Как всегда.

— Хорошо. Я рада.

Тишина повисает на линии.

— Что случилось? — спрашивает она.

— Ничего.

— Не стоит лгать своей матери. Это грех.

Искренняя улыбка появляется у меня на губах. Это ее знаменитая нотация. Она всегда говорила мне «если согрешишь, то не сможешь ходить по магазинам на небесах». Умно было угрожать мне подобным, пока я росла.

— Расскажи мне, что случилось, — настаивает она. — Я знаю, что-то не так. Слышу по твоему голосу.

Не хочу говорить ей о Грэме, еще нет. Лучше сделать это лично.

— Просто скучаю по папе, — вместо этого отвечаю я.

На линии тишина, и я не сомневаюсь, она пытается сдержать свою собственную печаль.

— Я тоже скучаю по нему, — тихо признается мама. — Независимо от того, куда я направляюсь или насколько занята, я всегда думаю о нем.

— Я тоже, — признание выходит хриплым от эмоций.

— Мне стоит вернуться домой, СиСи?

Предложение застает меня врасплох, и я даже подумываю ответить «да», но ей осталось путешествовать всего несколько недель, а я не хочу портить ей отдых. Ведь знаю, насколько сильно она нуждается в том, чтобы оставаться занятой.

— Нет. Все нормально.

— Уверена? Потому что я готова вернуться ради тебя.

Ее слова, словно успокаивающий бальзам для моего израненного сердца. Она понятия не имеет, насколько сильно прямо сейчас мне нужно было услышать эти слова.

— Нет, ты останешься, но, может быть ...

— Что? — спрашивает она, когда я замолкаю.

— Может быть, когда ты вернешься на этот раз, ты сможешь немного задержаться, — я ощущаю себя виноватой, ненавидя даже спрашивать об этом, но в последнее время понимаю, что мне все больше нужна мама.

— О, СиСи. Если мое отсутствие причиняет тебе боль, почему ты мне ничего не сказала?

— Сначала меня это не беспокоило, но я скучаю по нашему времени мамы и дочки.

— Я тоже скучаю по нему, — шепчет она. — Прости, дорогая, я не очень хорошо справляюсь с тем, что твой отец ушел. Я была эгоисткой.

— Нет, неправда. Я понимаю, почему ты делаешь это, и рада, что у тебя есть тетя Виола и тетя Сэди. Только не забудь, что у тебя еще есть и я.