Страница 10 из 12
Не хотят люди жить по индивидуальным правам и свободам, так как они навязываются нам западным миром. С этими правами и обязанностями мы просто вымрем физически – не останется никакого вопроса об этничности, а просто придут другие народы и займут обезлюженную территорию.
Империя сильна своим естественным следованием за различиями в человеческой натуре. Люди живут не обособленно, а в поле тяготения культуры своего народа. У каждого народа есть свои антропологические и культурно-духовные признаки, даже если они многое перенимают от других народов.
Империя дает инородческой периферии мягко ассимилироваться или сохранять свой привычный уклад, лишь в некоторой степени окультуривая его имперскими институтами. Национальное государство европейского типа уничтожает общины и этничность, а вместе с ними – и память поколений, в которой содержится тайна лояльности к государству и власти вообще.
Либерализм разрушает Империю "снизу", глобализм – "сверху". Глобализация уничтожает доминирующий тип культуры и утверждает ослабленный неоколониальный универсализм. Культура превращается в игру, место общин занимают субкультуры с изменчивым составом вечно экспериментирующих "туристов". Вроде бы при этом каждый пользуется своей этнокультурной идентичностью, а на самом деле эта идентичность уже исчезла! Она разрушилась, потому что у нее нет реальной социальной основы, нет территориальной родовой общины. В современных условиях порой нет другой идентификации, поэтому на передний план выходит чисто антропологическая. Это печально, но приходится признать, что при культурной деградации идентичность ассоциирует человека с какой-то группой и предопределяется его внешними чертами.
Это то, что называют мультикультурным обществом. Здесь нет доминирующей культуры, здесь существует культурный релятивизм. В любой точке пространства, в любом сообществе может присутствовать все – от папуасов, которые ходят в голом виде, до рафинированных аристократов. Никого ничто не удивляет и никто не предъявляет нравственных претензий: мол, вы одеты не по форме, или вы не на том языке разговариваете. Можно разговаривать на любом жаргоне, сленге, арго или блатной "фене".
Это признак умирания общества, когда нет общепризнанных нравственных ценностей, лидирующей и доминирующей культуры, охватывающей периферийные этносы и субкультурные группы. Ни у государства в целом, ни у отдельной территориальной общины нет "своих" и "чужих". А это значит, что нет и мировой культуры – она остается бесхозной. Косвенно это обозначает задачу имперского строительства – усвоение бесхозного богатства.
И только надежда на Империю, память об империи дает человеку образцы высокой культуры, аристократизма, которые формируют личность, создавая определенность в характере и типе поведения. Только Империя хранит культуру и цивилизацию.
Ложь парламентаризма
Разочарование по поводу выборов стало в российском обществе всеобщим. Это чутко уловили всякого рода "потрясатели основ" и зарубежные враги России. Но это поняли и представители власти, много лет пользовавшиеся легковерностью граждан и смущавшие их разного рода "политтехнологиями". Манипуляции сознанием людей позволяло вести их в неведомом ни для кого направлении, а единственным результатом иметь тотальную коррупцию и разложение нравов.
В немалой степени острое чувство обманутости связано с обнаружением не только фальшивости всего избирательного процесса, но и с отсутствием у власти каких-либо стратегических замыслов, которые она хотела бы реализовать. Что же тогда представляла "партия власти" на выборах десятки лет? Благие пожелания, адресованные неизвестно кому, или сознательный обман? И то, и другое не могло в конечном итоге не прояснить для граждан, что власть отделена от них пропастью, не могла не породить глубокий кризис недоверия, в котором уже никакая инициатива власти не может быть воспринята позитивно. По сути дела, безответственная власть сама сложила один из факторов социальной революции, которыми так тяжко болеет Россия с начала ХХ века – вот уже более столетия.
Ключевым моментом очевидного теперь всем политического кризиса является представление о том, что политика почти целиком воплощается в парламентских выборах и работе парламента. Многие годы вся политизированная часть публики наблюдала в основном за тем, что творится в Думе и на выборах. Да и теперь либеральная оппозиция навязывает нам свой взгляд на политику: достаточно, мол, провести "честные выборы", отдать им положенные 10% мандатов, и все успокоится.
В действительности в современной России происходит фальсификация фальсификации. Сама политическая система фальсифицирована уже тем, что в нее получен доступ только субъектам, безвредным для организаторов гибельного курса, заложенного в начале 90-х и прямо наследующего от "русской революции" начала века все ее безумия. Либеральные "потрясатели" видят нарушение законов, которые сами являются нарушением здравого смысла, исторической традиции и воли народа.
Бурные дискуссии оставляют в стороне вопрос о том, насколько выборы вообще могут разрешать какие-то проблемы. Между тем, в традиции русской мысли давно уже известно, что принцип выборности власти по правилам либеральной демократии является как минимум самообманом. Одно из наиболее ярких свидетельств тому находится в краткой статье Константина Победоносцева "Великая ложь нашего времени", которая была опубликована им в "Московском сборнике" в 1896 году. В статье было ясно показано, насколько нелепы расчеты на избирательную систему, получившую позднее название "четыреххвостки" (всеобщие, равные, прямые и тайные выборы). Если Россия в ту пору не имела такой системы, то это следовало считать за благо, а возможное ее появление – за предвестник государственной катастрофы.
Языком, удивительно близким к современному, Победоносцев очертил те принципы выборов, которые превращают народовластии в фарс. Прямое народовластие, невозможное при большой численности населения и пространственной его расселенности, требует делегирования полномочий народным представителям, а те утверждают правительство, непосредственно осуществляющее власть. Между тем, эта схема может работать только в фантазиях недалеких людей. В реальности народные представители не могут защищать волю народа, которая во-первых, в полной мере не может быть ясна ни им самим, ни кому-либо, а во-вторых, на поведение народного представителя не могут не накладываться его личный характер и мировоззрение. Негативные последствия не образуются при этом лишь в предположении, что народный представитель умен и добр, и по этой причине знает, что нужно народу.
Здесь стоит вспомнить руссоистскую модель формирования государства из предположения, что "человек по своей природе добр". По мысли Жан Жака Руссо сначала надо атомизировать индивидов – превратить их в изолированные личности, потом отбросить всех негодных (неизвестно по какому принципу), а затем уже формировать ассоциации достойных индивидов, находящих в своих прежде изолированных волях нечто общее. То есть, надо сначала полностью уничтожить сложившееся общество, изгнать из сознания людей все его признаки, и только потом сформировать неизвестно на каких принципах новое общество, само собой вырастающее из суммирования очищенных от всякой традиции эгоизмов.
Примерно об этом мечтали либералы в конце XIX века, примерно это они осуществили в конце ХХ века, экспериментируя над Россией. Чудовищные последствия этого эксперимента мы вкусили, игнорируя собственный исторический опыт и те предупреждения, которые исходили от умнейших русских людей.
Константин Победоносцев писал: "Выборы никоим образом не выражают волю избирателей. Представители народные не стесняются взглядами и мнениями избирателей, но руководятся собственным произвольным усмотрением или расчетом, соображаемым с тактикою противной партии. Министры в действительности самовластны; и скорее, они насилуют парламент, нежели парламент их насилует. Они вступают во власть и оставляют власть не в силу воли народной, но потому, что их ставит к власти или устраняет от нее могущественное личное влияние или влияние сильной партии. Они располагают всеми силами и достатками нации по своему усмотрению, раздают льготы и милости, содержат множество праздных людей на счет народа, – и притом не боятся никакого порицания, если располагают большинством в парламенте, а большинство поддерживают – раздачей всякой благостыни с обильной трапезы, которую государство отдало им в распоряжение. В действительности министры столь же безответственны, как и народные представители".