Страница 10 из 14
– Клянется праматерью, что давно и безнадежно влюблена в Рэнарна и готова согласиться на все, вот только ей не предлагали. И ты знаешь, я бы поверил, но говорю же – были ты и она, ты не подходишь стопроцентно, для Ирэнарна вы, люди, что-то типа помеси гиены и мартышки, так что исключено. Остается только Эсфирель. И ей лучше бы признаться, потому что срывы у Рэнарна с каждым разом все основательнее, на прошлой неделе две скалы уничтожил, психанув на гномов, дракониц теперь на дух не переносит вообще, демоны с Великой Пустоши, завзятые полемисты по натуре и традициям, готовые спорить по любой мелочи годами, на последних переговорах просто все молча подписали и всей дипломатической миссией свалили из Долины.
Гаррат умолк, печально глядя вдаль. Проследив за его взглядом, увидела вдали осторожно идущего в нашу сторону лорда Энроэ. Дознаватель был бледен, его заметно шатало, в глазах отражался нарастающий ужас. И причина ужаса стала ясна, едва лорд остановился, а затем, резко развернувшись, опрометью ринулся обратно. Громкий, характерный для покидающей организм еды звук продемонстрировал, что добежать тайный королевский советник не успел.
Злорадно усмехнувшись несчастью дознавателя, Владыка продолжил:
– Букмекеры принимают ставки на то, кто быстрее притащит принцессу Эсфирель Рэнарну – драконы, которым как-то некомфортно жить стало, или сами эльфы, которым уже тоже страшно. Я поставил на эльфов.
Внезапно всю ресторацию потряс жуткий звук, который было как-то сложно соотнести с чем-либо, но стены дрогнули, окна задребезжали, хутары на миг замерли с кружками вина, а потом, махнув рукой на всяческие звуки и трясущиеся стены, залпом выпили. А вот у остальных посетителей аппетит заметно испортился.
Продолжая сидеть и молча смотреть на скомканную окончательно салфетку, я не решилась больше спрашивать о Черном драконе, но испытала огромную благодарность к древнему за то, что выполнил мою просьбу.
В этот момент к столику подошли двое в серой с коричневой оторочкой форме, с большим почтением поклонились, и тот, что постарше, вежливо произнес:
– Леди Милада, лорд Энроэ просит прощения, но его отвлекли срочные дела.
Громкий звук очередного приступа тошноты красноречиво указал на то, какие именно. Второй из подчиненных главного дознавателя королевства, тяжело вздохнув, продолжил за коллегу:
– Для вас снят лучший номер в «Цветущей ветви».
Я чуть скомканную салфетку не выронила. «Цветущая ветвь» – неимоверно дорогая и невероятно красивая маленькая гостиница в центре города, окруженная настоящим эльфийским и потому вечно цветущим садом, заказываемая родовитыми новобрачными для первой брачной ночи за полгода или год до означенного события и стоившая порой дороже самой свадьбы.
– Гостиница для новобрачных… – протянул Владыка, откуда-то знающий об этой нашей местной достопримечательности. – Мне нравится эта идея. Пошли.
И он поднялся, отодвинув иллюзорный стул так, что тот, проехавшись по полу несколько саженей, врезался в стул сидящей пышнотелой дамы, пытающейся грациозно отпить из бокала, и врезался так, что леди невольно расплескала на себя вино и подняла истошный крик, узрев неисправимо испачканное явно первый раз надетое платье.
На вопль обернулись готовые меня конвоировать дознаватели, но даже в поднявшейся суматохе они отчетливо расслышали мое уверенное:
– Ни в какую гостиницу я не поеду. Извините, но нет.
Я бы не поехала в нее, даже продолжай жить все так же под крышей, да, пожалуй, даже если бы жить пришлось где-нибудь под кустом в университетском саду. И на дознавателей посмотрела со всей решимостью, на которую только была способна. А в плане решимости я очень способная была всегда.
Дознаватели впечатлились, переглянулись, и один из них, вновь поклонившись мне, ушел, второй же сделал пасс над левым запястьем, активируя переговорный браслет, которыми пользовались маги. И вот не соверши он этого, мы бы не услышали ни осторожного сообщения первого дознавателя, ни яростного хрипа разъяренного лорда Энроэ:
– Хорст, я влил в нее полтора бокала шакарского томного! К демонам расшаркивания, или номер в «Ветке», или ночь в моей личной тюремной камере, пусть выбирает! Вонючий дохлый гном!
И его снова вывернуло, судя по звуку.
Побледневший дознаватель торопливо деактивировал браслет и как-то виновато посмотрел на меня, но едва протянул руку, предлагая подняться, как на мое плечо легла чья-то тяжелая ладонь и прозвучал знакомый низкий, с легкими нотками отдаленного раската грома голос:
– Студентка Радович возвращается в университет. Передайте лорду Энроэ, что свидание окончено.
И меня подняли без усилия, как не знаю даже кого, поставили на ноги и всунули в руки мой плащ.
Одевалась я, украдкой поглядывая на Зэрнура, стоящего со сложенными на могучей груди руками и насмешливо поглядывающего на дознавателя с высоты роста и положения. Дракон своей сути не скрывал, а потому смотрел на несчастного парня пугающими драконьими, чуть фосфоресцирующими глазами с вертикальным зрачком. И дознаватель, откровенно дрожа всем телом, молчал, ровно до подхода своего напарника, а едва ощутил его присутствие, нервно заметил:
– Драконам запрещено убивать без дозволения на то Главнокомандующего.
Зэрнур, хищно усмехаясь, произнес:
– Прррравильно говоришь. Но два момента, щенок: первый – дозволение у меня есть и второй – всегда делаются исключения, если дело касается вопросов питания. А съесть я могу все, что пожелаю, даже гадость вроде тебя.
Дознаватель отшатнулся, не удержавшись, грохнулся на пол и уполз под ближайший столик. Уже оттуда донеслось дробное клацанье зубов. Второй дознаватель просто поспешно покинул ресторацию, причем сбежал, даже не оглядываясь. Оно и не удивительно. Зэрнур умел пугать, об этом все наши студенты знали.
Закончив с пуговицами на плаще, я обернулась, ища взглядом Владыку. Но его не было. Нигде не было. Тоже испугался Зэрнура?
– Кого-то ищите, леди Милада? – мягко спросил у меня дракон.
Отрицательно мотнув головой, я вдруг решительно взяла и кивнула. А потом посмотрела на продолжающих веселиться хутар и… Я не смогла пройти мимо, просто не смогла. И пройдя через половину зала, подошла к заметившим мое приближение и переставшим пить хутарам. Все они разом повернулись ко мне выигрышной левой стороной и принялись заинтересованно разглядывать, радушно улыбаясь. Ровно до моих слов:
– Лорд Энроэ отдал приказ схватить одну из ваших служанок и допросить ее по поводу вашей исчезнувшей княжны.
И я посмотрела на девушку, которая при моих словах не просто побледнела – стала белой как полотно.
Хутары переглянулись. Несмотря на залихватский вид и подчеркнуто вольное поведение, все они были воинами и как воины быстро оценили ситуацию.
– Спасибо, милая девушка, – искренне поблагодарил самый старший из них, с массивной золотой серьгой в традиционно левом ухе.
– Вольного хлеба, – попрощалась я, как у них было принято.
И развернувшись, поспешила к ожидающему меня Зэрнуру со смешанным чувством удовлетворения и ожидания еще больших грядущих неприятностей.
Но, выйдя на порог вслед за своим провожатым, я заметила, как трое из хутар вскакивают на лошадей и срываются с ходу в галоп, и подумала, что если удастся спасти хоть одну жизнь, то вечер в компании лорда Энроэ – не такая уж и большая плата за это.
– Знаешь, девочка, – внезапно произнес стоящий рядом со мной дракон, – в следующий раз, когда я задам вопрос о том, нужна ли тебе помощь, лучше говори правду сразу.
Я открыла было рот, да так и закрыла, посчитав бестактным что-либо спрашивать, и просто искренне поблагодарила:
– Спасибо, вы правда спасли меня.
Зэрнур ничего не ответил, продолжая молча и с осуждением на меня смотреть. Затем укоризненно покачал головой и тихо произнес:
– За вашу безопасность я отвечаю перед Главнокомандующим лично. Но мне приказано не вмешиваться, если у вас начнутся романтические отношения, в которых вы будете счастливы. Так как эмпатом я не являюсь, то повторюсь – в следующий раз, когда я спрошу о том, нужна ли вам помощь, я хочу слышать правду, а не терять время на поиски, слежку и выяснение истинного положения дел, чтобы вмешаться в критический момент. Я все-таки дракон, а не благородный рыцарь, и спасение девиц не входит в мои жизненные приоритеты.