Страница 16 из 18
Виктор. Люблю.
Загорается бра, и сверху раздается громкий мужской голос.
Голос. Ложитесь удобнее… Ничто не должно вас стеснять…
Mapи. Ой, кто это?
Жанна. Вот дурак. Это он мне «Битлов» на свой сеанс гипноза записал – Гена наш. Но это недолго, сейчас кончится.
Mapи. Я его больше слышать не могу – Гену вашего.
Голос. Ваше внимание сосредоточено на моем голосе… Сейчас я буду считать до десяти, и по мере моего счета вы будете погружаться в приятное состояние покоя…
Mapи (Виктору). Он на меня совершенно не действовал, этот дурацкий гипноз. А на вас действует?
Виктор. Не знаю.
Голос (медленно). Раз… Ваши руки и ноги становятся тяжелыми…
Виктор на табуретке приподнимает ногу, как бы проверяя, потяжелела она или нет.
Два… Вы чувствуете тепло в руках и ногах…
Жанна. Да выключи ты его.
Голос. Три… У вас ровное и спокойное дыхание… Мари. Зачем же, пусть все послушают, чем ты меня лечила.
Голос. Четыре… Ваше сердце бьется ровно…
Mapи. Подруга, называется.
Голос. Пять… Вы совершенно спокойны…
Mapи. А я бесилась, когда эту чушь слушала.
Голос. Шесть… Мысли становятся ленивыми, неповоротливыми…
Mapи. А они у меня все время такие.
Голос. Семь… Тяжелее становятся веки…
Жанна. Ладно, я пошла. Пока сама не уснула. (Уходит.)
Голос. Восемь… Вас охватывает приятное дремотное состояние…
Мари смотрит на Виктора, продолжающего возиться со щитком.
Девять… Вас ничто не волнует… Мари. Нет?
Виктор. Кроме состояния вашей проводки. Она вся насто… (Неуспевает закончить.) Голос. Десять!
На этом слове Виктор замирает в нелепой позе – с поднятыми вверх руками, держащими пассатижи, и запрокинутой головой. И не понять – то ли он и в самом деле загипнотизирован, то ли разыгрывает Мари.
Mapи. Эй! Что это вы?.. Да вы что? Вы же так упасть можете… Господи, как же вас обратно вернуть?.. (Кричит в окно.) Жанна! Иди сюда! (Виктору.) А говорили – на вас не действует. Как же вас разбудить? Там же чего-то такое говорят, чтобы пациент проснулся… (В окно.) Жанна! (Подходит к неподвижно стоящему Виктору.) Когда нужно, ничего не помнишь… Так… (Подражая гипнотизеру.) Спокойно… Вас ничего не волнует… Вам хорошо… Вам все нравится… (Обычным голосом.) Вам нравится? (Не дождавшись ответа, продолжает «гипнотизировать».) Вы отдохнули… Вы просыпаетесь… (Обычным голосом.) Ну просыпайтесь же…
Входит Жанна.
Жанна, он не просыпается.
И вдруг зазвучала музыка – «Мишель» в исполнении «Битлз», точнее ее самый конец. И Виктор ожил, задвигался в такт музыке, пританцовывая на табуретке. А когда песня кончилась, шутливо поклонился и легко соскочил с табуретки. Мари с интересом разглядывает его – он уже не похож на вчерашнего мрачного монтера. И он смотрит на Мари, не скрывая интереса, – она тоже не очень напоминает вчерашнюю напуганную женщину.
Жанна. Похоже, я больше не нужна? Мари. Ну почему же… Может, останешься, чаю попьем…
Жанна. Не могу. Меня ведь ждет Мишель, ты забыла?
Мари с недоумением смотрит на нее.
Мишель. Твой муж. (Виктору.) Он пишет новую картину из цикла «Времена года». «Весна», как вы помните, уже была, теперь вот «Осень». С меня. Глубокая осень. Похожа? (Усмехнувшись, уходит.)
Виктор (глядя ей вслед). Остроумная женщина. Где-то я ее видел. (Мари.) А почему ваш муж не с вас пишет, а с вашей подруги?
Mapи. Осень? Не очень-то вы любезны.
Виктор (смущенно). Нет, я имел в виду…
Mapи. «Весна» – та с меня писалась.
Виктор. Интересно, наверное, быть женой художника. Видеть, как он творит.
Mapи. Вот именно – творит. Бог знает что. То натурщицы, теперь вот подруга.
Виктор. Но раз это вас устраивает…
Mapи. Уже нет. Пока он болел, я терпела. Но теперь, когда он поправился, я решила… Я решила с ним разойтись. Все, хватит.
Виктор. Даже так?
Mapи. Да, так. Хотя, конечно, жалко. Он такой красивый, высокий… Волосы до плеч… Но свобода дороже.
Виктор. Вы решительная женщина.
Mapи. Да. А теперь еще и свободная. Буду жить, как хочу. Делать, что хочу.
Виктор. И что же вы будете делать?
Mapи. Что? Не знаю. Наверное, то же, что и раньше – реставрировать чужие картины.
Виктор. Так вы реставратор? Хорошая профессия. Интересней, чем старые проводки чинить. (Разглядывает картину, с которой работала Мари.) А сами рисовать вы никогда не пробовали? Мне почему-то кажется, что вы раньше… Когда-то… Я ошибся?
Mapи. Нет, не ошиблись. Действительно, когда-то… В другой жизни… Но вы ведь тоже, как мне кажется, не всегда пробки чинили, нет?
Он улыбается.
Я так и думала. Я сразу сказала Жанне, что вы похожи скорее на ученого.
Виктор. Ну, вот видите: вы похожи на художницу, я на ученого, а занимаемся черт-те чем. На что это похоже?
Mapи. На жизнь. Вам не кажется?
Виктор. Мне кажется, что теперь, когда мы так много узнали друг про друга, осталась мелочь – узнать, как вас зовут.
Mapи. А я разве не сказала?
Виктор. Вы сказали, как зовут вашего мужа и вашу подругу.
Mapи. Вообще-то первым должен представляться мужчина. Вы не находите?
Виктор. Да? Что ж, вы правы. Меня зовут Виктор.
Mapи. А меня Мари.
Виктор. Очень красивое имя. И очень вам подходит.
Mapи. Спасибо. А вам ваше – не очень.
Виктор. Да? Отчего же?
Mapи. Оно простит вас. Лучше было бы – Виктор. С ударением в конце.
Виктор. Да? Ну что ж, не возражаю. А вы, очевидно, жили во Франции.
Mapи. Почему вы так решили?
Виктор. Mapи, Мишель, Виктор… А по паспорту вы же, наверное, просто Мария?
Mapи. Может, вас еще и мой год рождения интересует – по паспорту? Вы, случайно, не кадровиком раньше работали?
Виктор. Ну, ну, не сердитесь. Я ничего не имею против Мари. И против Виктора. Виктором я уже пожил, и ничего хорошего, как выяснилось, это мне не принесло. Хотя и означало победу.
Мари. В этом-то и дело: победа – Виктория, с ударением на «о». Вы жили не с тем ударением, поэтому и не было побед. А теперь, когда мы его поставим на место… Человек должен меняться. Скучно всю жизнь иметь одну и ту же прическу, работу, ударение…
Виктор. Мужа…
Мари. А вы злопамятны. Зачем смотреть назад, самое интересное ведь впереди, правда?
Виктор. Я это называю «эффект угла».
Mapи. Угла?
Виктор. Когда заворачиваешь за угол, каждый раз надеешься, что там тебя ждет что-то такое, что изменит всю жизнь.
Мари. И часто случалось?
Виктор. Когда специально ждешь… (Качает головой.) А потом, в один прекрасный день, у кого-то перегорают пробки…
Mapи. Но вы же еще не знаете, изменит ли это что-то в вашей жизни?
Он смотрит на нее, чуть улыбаясь.