Страница 7 из 17
1997
Андрей Добрынин
Можете считать, что я расист, Но я повторяю весь свой век: Кто не полюбил Новороссийск, Для меня вообще не человек.
Город, где со всех земных широт Собрались на рейде корабли Только полный нравственный урод Без волненья видит их с земли.
Припев Да, тот вообще не человек, Кого пугает этот риск Однажды полюбить навек Новороссийск, Новороссийск.
Я не умею позабыть Над кораблями лунный диск, Я не умею не любить Новороссийск, Новороссийск!
И слезу не смахивают с глаз У развалин только дураки Где в штыки ходили столько раз В 43-м наши морячки.
К морвокзалу ласковый закат Созовет красоток неземных Может лишь бездушный автомат Не влюбиться в каждую из них.
Припев.
1997
Андрей Добрынин
Я думаю с досадой:"Черт возьми, Как все-таки неправильно я жил Встречался я с достойными людьми, Но разминуться с ними поспешил".
Я помню, как камчатский буровик, Поивший сутки в поезде меня, Когда приблизился прощанья миг, Мне показался ближе, чем родня.
В гостинице афганский эмигрант Со мною поделился анашой Он в сердце нес сочувствия талант И обладал возвышенной душой.
А как любил цыгана я того, Который мне девчонок приводил! Казалось мне порой, что сам его Я в таборе когда-то породил.
Мудрец на склоне жизненного дня Все повидавший старый инвалид Мне стал батяней, выучив меня Все тырить, что неправильно лежит.
Тот был мне сыном, а другой - отцом, И братьями я называл иных... Слабея перед жизненным концом, Смотрю я с умилением на них.
Спасибо вам, шагавшие со мной Там, где порою все вокруг мертво! Пусть сократили вы мой путь земной, Но дивно разукрасили его.
1997
Андрей Добрынин
К побережным горам прижимается лес, Словно скрыться пытаясь от ветра ползком, И плывут безучастно эскадры небес В переполненном ветром пространстве морском.
Металлический свет прорывается вкось И лудит кочевое качанье валов, И не счесть уже, сколько ко мне донеслось В беспорядке, как птицы, мятущихся слов.
То, что шепчет, сшибаясь, резная листва, То, что глыбам толкует глубин божество,Стоит слухом ловить только эти слова, Остальные слова недостойны того.
1997
Бродильный запах лезет в нос, У парапета спят собаки, Отбросы в хороводе ос Помпезно громоздятся в баке.
Орет пронзительно дитя, Как будто перебрав спиртного, Фотограф, галькою хрустя, Дельфина тащит надувного.
Стремясь дополнить свой обед, Пузаны покупают фрукты, И, неотвязный, словно бред, Свое долдонит репродуктор.
Вся эта дрянь за слоем слой К нам липнет медленно, но верно, Но только взгляд очисти свой И сразу опадает скверна.
Взгляни с уединенных круч, Как строит неземная сила Треножник из лучей и туч, Чтоб в жертву принести светило.
1997
Андрей Добрынин
Иногда до безумия можно устать Делать вид, будто жизнь интересна тебе. Перестань притворяться - и новая стать Тебя выделит враз в человечьей гурьбе.
Ты поймешь, что всегда предстоит возрастать Твоему отчужденью, духовной алчбе, Ибо рядом с тобою немыслимо стать Ни единой душе, ни единой судьбе.
Ты своим равнодушьем посмел оскорбить То, что братья твои обретают в борьбе И затем неизбежно теряют, скорбя; Рассуди, как же можно тебя полюбить, Не питать неприязни законной к тебе, Не лелеять мечту уничтожить тебя.
1997
Как флейты, голоса цикад Звучат в темнеющем просторе. Отстаивается закат, И гуща оседает в море.
Легко колышется напев Флейт переливчатых древесных И тихо всходит звезд посев В полях тучнеющих небесных.
Луна уже плывет в зенит, Заката хлопья отгорели, А флейта легкая звенит, Бессчетно повторяя трели.
И неподвластно смене лет Ночного бриза колыханье И ввысь летящее из флейт Все то же легкое дыханье.
И та, которая близка, Перекликается со всеми, Так беззаботна и легка, Поскольку презирает время.
1997
Андрей Добрынин
Полнолуние. Шорохи ветра в ушах Или живность на промысел вышла ночной, И хрустит по щебенке крадущийся шаг На обочине белой дороги лесной.
Порождается в жабах, гадюках, мышах Роковое томление бледной луной; Стонет море, ворочаясь на голышах, Словно чувствуя зло студенистой спиной.
Но оно из глубин неустанно несет Вспышки, словно сплетенные в танце цветы, Повинуясь призыву, что послан луной; И я чувствую, как напряженье растет В той земле, на которой столпились кресты, За кладбищенской белой от света стеной. Что-то хочет восстать и уже восстает Из камней, из корней, из сухой темноты, Чтобы в лунной ночи повстречаться со мной.
1997
Монотонно течение летнего дня, И душа наполняется смутной тоской. Дрожь от ветра, как будто по шкуре коня, Пробегает местами по ряби морской.
Колыхнется под ветром сверчков трескотня, Словно некий звучащий покров колдовской, И опять - только кур в огороде возня И покоя лишающий полный покой.
Как оно монотонно, течение лет, Уносящее этот глухой хуторок! Дни идут вереницей, ступая след в след, И приносят один неизменный итог: На житейских дорогах спокойствия нет, Так же как и поодаль от этих дорог.
1997
Андрей Добрынин
Я поэтом большим называюсь недаром, Но с народом безумно, немыслимо прост. Выхожу я к нему и, дыша перегаром, Декламирую гимн, что возносит до звезд.
Мне нельзя умолкать, потому что иначе С диким ревом народ низвергается в грязь. Потому засмеюсь я иль горько заплачу Все я делаю вслух, никого не стыдясь.
Посмотри, мой народ: вот я, пьяный и рваный, От стыда за меня тебе впору сгореть, Но не сводишь с меня ты свой взгляд оловянный, Ибо лишь на меня интересно смотреть.
От народа мне нечего ждать воздаянья, Чтобы мог я на лаврах устало почить, Но не знал мой народ ни любви, ни страданья,Только я его этому смог научить.
Мне толкует мудрец:"Этот подвиг напрасен, Не оценят болваны подобных щедрот". "Хорошо, я устал и уйти я согласен, Но скажи: на кого я оставлю народ?"
1997
Вдохновение - мать всех нелепых стихов, Ведь оно позволяет их быстро катать; В воздаянье моих бесконечных грехов Я их должен порой с отвращеньем читать.
Временами случается злобе достать До последних глубин, до глухих потрохов, И тогда я мечтаю свирепо восстать, Как Улисс на зловредных восстал женихов.